Антон Медведев - Иллюзион

Волох колдовал над безжизненным телом Анастасии. Ее глаза оставались закрытыми, дыхания не было. Я смотрел на нее и не мог понять, как же так получилось, как я мог не уберечь ее?

Маг продолжал водить золотым шариком над телом девушки, что-то негромко бормоча, а результата все не было. Я уже начал отчаиваться, и вдруг Настя тихонько кашлянула. Я вздрогнул, схватил ее за руку. Девушка застонала.

— Не мешай! — шикнул на меня Волох. — Еще не все… Снова потянулись томительные минуты. Я продолжал держать Настю за руку, в какой-то момент ее пальцы сжались. По моим щекам поползли слезы — жива…

А потом она открыла глаза, я слышал, как рядом тяжело вздохнул Волох.

— Успели…

— Что-то случилось?.. — прошептала девушка, наши взгляды встретились.

— Все в порядке, Настя… — сказал я и отвел с ее лица прядь окровавленных волос— Все в порядке…

— Отнеси ее в машину, — велел маг. — Она не сможет идти сама, потеряла много крови.

— Кровь?.. — Настя приподнялась, увидела рядом тело Харама. Взглянула на залитый кровью тротуар, потом коснулась головы — волосы на ее затылке слиплись от крови.

— Пошли, Настя… — Я поднял ее на руки. — Все теперь будет хорошо.

— Его тоже будете воскрешать? — спросила Катя, указав на Харама.

Я не видел, когда она пришла. Теперь же понял, что рядом, кроме нее, стоит и Лена. Не было только Ольги и Киры — они остались наверху с Олегом и Виктором.

Вместо ответа Волох коснулся шеи Харама. Несколько секунд к чему-то прислушивался, потом медленно поднялся.

— Элатриум не может воскрешать мертвых, — сухо сказал он.

Эдуарда похоронили на маленьком сельском кладбище. Элатриум, вернувший к жизни Настю и Виктора, в его случае помочь уже не мог — мага нашли мертвым в подвале резиденции Харама, он был убит выстрелом в голову. Ольга очень переживала гибель учителя, еще тяжелее пришлось Алексею, винившему себя в смерти хозяина. Он был подавлен, старался не смотреть нам в глаза. Передав Ольге какие-то бумаги, сообщил ей, что теперь, после смерти Эдуарда, дом и бизнес переходят в ее распоряжение — такова была воля хозяина, выраженная в найденном в кабинете завещании. Рассказав ей все это, Алексей заявил, что уезжает.

— Алексей, останьтесь! — попросила Ольга. — Вы не можете бросить все это на меня!

— Простите меня, но я не могу находиться в этом доме после того, что случилось. Если бы не я, Эдуард был бы жив. Я предал его…

— Я не оправдываю вас, Алексей. Но я понимаю, почему вы это сделали. И не знаю, как бы сама поступила на вашем месте. Если вы предали Эдуарда, то не предавайте сейчас меня. Вы мне нужны.

Алексей молчал, Ольга терпеливо ждала.

— Хорошо… — произнес он наконец. — Я останусь на какое-то время — пока вы не освоитесь…

Похороны были в понедельник, в этот же вечер прилетел из Красноярска вновь воскресший Каар. Появиться раньше ему помешали сложности с документами — после очередной смерти они вновь остались в Москве. Во время ужина, на котором собрались все, Дмитрий сообщил о том, что он, Кира и Волох больше не бессмертные.

— Мы снова свободны, — сказал он, его глаза были удивительно спокойны. — Там, за гранью этой жизни, начинается совсем другая, не менее интересная и удивительная. Если бы люди знали об этом, они бы перестали мечтать о бессмертии.

— Глупо гоняться за тем, что у них и так уже есть, — добавил Волох.

— Вот именно, — согласился Дмитрий.

— А что будет с элатриумом? — спросил я.

— Спрячем, — коротко ответил Волох. — И на этот раз его уже точно никто никогда не найдет.

— И Ключи? — спросила Катя.

— И Ключи, — подтвердил маг. — Этим вещам не место в мире людей. Поэтому не жалейте о них.

— Было бы лучше, если бы я о них вообще никогда не узнала, — мрачно заметила Катя. — Потому что теперь, видя больного или умирающего человека, я буду знать, что его можно спасти. Но не получится, так как волшебные шары пылятся в какой-то богом забытой пещере. И не смотрите на меня так — у меня нет намерения облагодетельствовать человечество. Но иногда бывают ситуации, когда и надо бы помочь, а не можешь. Потому что нет сил, нет возможностей.

Стало очень тихо.

— Я понимаю тебя, — прозвучал в наступившей тишине голос Волоха. — Конечно, мы могли бы оставить вам Золотой шар и два Ключа. Не имея третьего Ключа, вы бы при всем желании не смогли привести мир к катастрофе. Два Ключа могли бы дать вам бессмертие, Золотой шар мог бы отнять его, когда вечность вам окончательно надоест. Но поверьте, это тупиковый путь. Вы молоды, но уже многого достигли. Если сейчас у вас появится элатриум, вашему развитию наступит конец. Вы перестанете надеяться на себя, будете рассчитывать на силу артефакта. Посмотрите на нас — именно он сделал нас слабыми. И схватку с Харамом выиграли именно вы. Именно вы раз за разом вставали на его пути, именно вы смогли сорвать его планы. Сейчас перед вами открыты все дороги. Открыты такие возможности, о которых вы даже не подозреваете. Дать вам сейчас элатриум, значит погубить как магов. Запомните главное: да, элатриум может многое. Но он не может ничего, чего бы вы не смогли достичь сами.

— И о чем именно идет речь? — не удержался я. — Более конкретно?

— О многом… — Волох на пару секунд задумался. — Скажи, какого цвета стены в этом кабинете?

— Зеленые.

— Хорошо. А теперь?

На наших глазах стены внезапно изменили цвет. Было слышно, как ойкнула Ольга.

— Желтые, — произнес я, вспомнив, как Настя изменила цвет тарелки. Очевидно, сейчас произошло что-то подобное.

— Цвет стен изменился, но не это главное. Вы осознали изменение цвета, потому что я вам это позволил, — пояснил Волох, окинув нас взглядом. — Но если бы я этого не сделал, вы бы ничего не заметили. Понимаете меня? Изменение бы произошло, но вы бы пребывали в полной уверенности, что ничего не случилось.

— Вы говорите о воздействии на память? — предположила Катя.

— В некотором смысле, — согласился Волох. — Хотя начать здесь надо не с памяти, а со времени. Дело в том, что время дискретно — то есть состоит из мельчайших, стремящихся к нулю отрезков. Каждый такой квант времени фиксирует минимально возможные изменения. При этом время на самом деле никуда не движется — движется наше сознание. Представьте обычную кинопленку: каждый кадр на ней — это квант времени. Когда на этот кадр падает луч света — то есть его засвечивает наше сознание, — у нас возникает осознание текущего момента. Информация, записанная на этом кадре, попадает в наше сознание. Дальше следует переход на новый кадр, затем на следующий… И с каждым новым шагом в наше сознание попадает новая, соответствующая очередному участку, информация. Понимаете, о чем я? То, что мы воспринимаем как память, всего лишь иллюзия.