Константин Якименко Сегедский - Последняя мировая. История одного снайпера

Мы бросились врассыпную, упав на землю и укрывшись за случайными кочками.

В этот момент из-за холма показался вертолёт. На его носу был закреплён мощный прожектор, которым он высвечивал под собой цели. Очень быстро он начал заходить для атаки, устремляясь прямо на нас.

Положение становилось опасным: с одной стороны нас прижимал к земле пулёмёт, с другой — вертолёт, который, если ничего не предпринять, очень скоро оставил бы от нас одно мокрое место.

— Дымовые гранаты! — закричал я. — Гранаты!

У штурмовиков было по одной дымовой гранате, но чтобы они выпустили достаточно дыма, необходимо было время, которого до атаки вертолёта у нас уже не было.

Боевики метнули свои гранаты, и в это же время яркая вспышка пронзила пространство над долиной, быстро устремившись в сторону вертолёта. Вертолёт едва успел открыть по нам огонь из крупнокалиберных пулемётов, поднимая вокруг нас брызги снега и земли, когда с боку в него угодил снаряд из гранатомёта. Его буквально разорвало изнутри и огненным шаром, резко теряя высоту, он полетел на землю, заваливаясь прямиком в нашу сторону.

Со всех ног мы бросились в сторону, поднявшись из-за своих укрытий, но по нам уже никто не стрелял. Похоже, пулемётчик, учуяв более серьёзную угрозу, уже перевёл огонь на тех, кто сбил вертолёт.

Судя по всему, это были наши снайперы, оставшиеся в прикрытии. На всякий случай у них была одна РПГ, которой они, к счастью, вовремя воспользовались.

Прямо за нами на землю с грохотом рухнул подбитый вертолёт, ещё раз взорвавшись при падении.

Нас отбросило взрывной волной, но мы тут же поднялись и, ощутив свободу действий, побежали к лагерю. В тоже время пулемёт, ещё некоторое время стрелявший по позициям снайперов, резко затих, похоже, сражённый снайперским огнём.

Подбежав к лагерю на всякий случай, метнули туда несколько гранат, а сами залегли неподалёку, ожидая, когда враги начнут выбегать наружу.

Гранаты с грохотом разорвались, но оттуда так никто и не выбежал, как не услышали мы и ни единого вскрика. Похоже, это и в самом деле была всего лишь приманка.

Откуда-то сбоку заработал ещё один пулемёт, но тут же притих, очевидно, о нём так же позаботились снайперы прикрытия.

Но это были последние их выстрелы: буквально несколько секунд спустя из-за горы вынырнул ещё один вертолёт, сразу же открывший по ним пушечный огонь. И почти одновременно две ракеты отделились от него, с шипением устремившись в сторону прикрывавших нас товарищей. Раздались мощные взрывы, адским пламенем охватив холм, на котором они располагались.

В это время дымовая завеса скрыла часть местности у бункера, и вертолёт, не заметив нас, пролетел мимо. Но вскоре начал разворачиваться, похоже, заходя на очередной вираж. Следовательно, у нас оставалось мало времени.

— Бежим! — скомандовал я, и все вместе мы рванули ко входу в бункер, который был от нас уже в каких-то двадцати метрах.

Мы уже практически добежали до него, когда воздух перерезала пулемётная очередь. Мы с Ником успели укрыться за надстройкой, но остальных всё-таки задела пулемётная очередь.

Одного убило на месте. Другой, крича от боли, попытался доползти к нам, но лишь только он приподнял голову над землёй, как прицельная очередь в прямом смысле разорвала её на куски.

С боку начинал приближаться вертолёт, а с остальных сторон всё громче слышался гул приближающихся людей и техники. Ещё немного и нас накроют огнём со всех сторон.

Пулемётчик находился как раз со стороны входа в надстройку, отчего попасть в неё отсюда мы никак не могли. Тут бы пригодились дымовые шашки, но их у нас уже не было.

— Прикрой меня! — изготовив винтовку к стрельбе, крикнул мне Ник.

Я понял, что тот хотел сделать и кивнул головой в знак согласия. Быстро обогнув надстройку бункера с другой стороны, я высунул пистолет-пулемёт и, не целясь, открыл огонь очередями.

В это же время Ник высунулся из-за другого края и вскинул винтовку.

Я ощутил врезавшуюся в бетон возле меня очередь из нескольких выстрелов, после чего огонь резко перевели в другую сторону. В этот же момент с другой стороны я уловил человеческий вскрик, едва различимый сквозь весь нарастающий шум и бросился к своему товарищу.

Но было уже поздно: Ник осел и выпустил винтовку из рук. Я подбежал к нему и под градом пулемётных очередей втянул его за бетонную стену. Тот ещё был жив.

— 3 точка 5 на плюс 1 точка 25, - произнёс он и замолчал, навсегда.

Я понял его: это была поправка на расстояние и ветер для стрельбы по пулемётчику, заградившему огнём вход в бункер. Это была ценная информация, ценность которой сложно было сейчас недооценить, ведь теперь мне не нужно было тратить время на уточнение этих параметров, и я мог стрелять практически без подготовки.

Невероятно, но в последние мгновения своей жизни этот человек думал только о задании. Он сражался до последнего вздоха, до конца веря в наше дело.

Теперь из всех нас остался лишь я один и только от меня зависел успех всей операции. Уже который раз на поле боя я терял всех своих товарищей. Почему судьба поступала так со мной? Неужели только я один был достоин жить дальше? Кто это решил и почему?

К сожалению, я не выбирал судьбу, а потому мне оставалось лишь делать то, что было в моих силах — сражаться до последней капли крови, как и мои товарищи.

Я быстро ввёл поправки на прицеле. Мне следовало торопиться, пока ветер не изменился, и мне не пришлось тратить время на дополнительные корректировки. Но просто так высунуться и выстрелить я не мог: меня сразу же накрыл бы пулемётчик, к тому же, в темноте я его не видел, отчего и стрелять мог лишь по вспышкам его пулемёта.

Я аккуратно подполз к краю стены, откуда меня ещё не было видно, и быстро сдвинул мёртвое тело Ника на открытое пространство. Мгновение спустя на него обрушилась пулемётная очередь, откидывая тело назад. В этот момент я перекатился под прикрытие его тела и осторожно высунул над ним дуло винтовки.

В это время вертолёт приблизился к бетонному возвышению и крупным калибром заработал вокруг моей позиции. Облако снежных брызг поднялось вокруг меня, но я не сдвинулся и не убежал, сосредоточившись на пулемётчике. И я увидел вспышку выстрела. Тело Ника дёрнулось ещё раз, но я успел выстрелить ещё до этого.

Пулемётчик мгновенно замолчал.

В этот момент вертолёт зашёл ко мне со спины, всё ближе подбираясь ко мне своей огненной струёй. Ещё мгновение и меня уже ничего не спасло бы.

Я мгновенно вскочил на ноги, и со всего духу рванул ко входу в бункер. Откуда-то со стороны по мне затрещал ещё один пулемёт, вонзаясь пулями в бетонную стену и поднимая снежные фонтаны, но меня уже было не остановить.