Михаил Белозеров - Дорога мертвецов

– Да… – подумав, согласился Александр Ген. – Наверное ты прав. Но ты называешь Бездну Глобулой. По-твоему это нечто более конкретно, чем метафизическая Бездна.

– Я готов поспорить, – добродушно сказал профессор Яблочников.

На этом пьянка прекратилась, и все обратились в слух, потому что нет ничего интереснее спора великих, хотя и чудаковатых ученых.

– Да – это то, что периодически возникает в глубинах вселенной и разносится во все стороны в виде черного облака. Естественно, неся с собой и перед собой информацию в виде материальных объектов. Что мы и наблюдаем.

– И никакого сознания?

– Никакого! Одна небесная механика!

– Я с тобой категорически не согласен! – заявил Александр Ген. – Бездна – это нечто сродни коллективному разуму Земли. Возможно, человечество, само не зная того, запустило космические механизмы сознания. Чем больше мы будем погружаться в космос, тем больше, глубже и непонятнее будет Бездна.

Что, кроме «дровосека», «аттракта», «ведьминого студня», «капкана», «вихря» и «рока судьбы», везли в обозе туземцы, никто так и не понял. Должно быть, Давыдов на радость американским лазутчикам прихватил что-то новенькое, чтобы сотворить грандиозную катастрофу в Зоне и все свалить на троих русских, убитых этими самыми ловушками. Но провокация не получилась, только Зона стала непроходимей. Ее забросали ловушками и хабаром для привлечения сталкеров и других экстремалов. И попер народ, и умерли многие. А еще больше стало мутантов и монстров. В скором времени власти, озаботившись этим, послали специальные бригады саперов, вооруженных современной техникой. Понадобилось три года, чтобы очистить Зону хотя бы до уровня предыдущих лет.

Во время шабаша ловушек Бараско, Березина и Костю Сабурова выкинуло из Зоны неведомой силой. Бараско списал это на действие «анцитаура» и был недалек от истины. Однако оказалось, что не все так просто. Должно быть, у «анцитаура» не было другого выхода, как закинуть их в заполярье. Наверное, это был самый длинный, но зато безопасный. Самый безопасный из всех безопасных путей.

– Если бы были только известные нам ловушки, такого бы не случилось, – рассуждал Бараско. – Что-то там еще было, что практически уничтожило город и ЧАЭС.

– Может, рота «дантай»? – наивно предположил капитан Березин, не упоминая однако о своем личном знакомстве с «камбуном» Гайсином.

Этот мог, думал он с гордостью. Только зачем, если он Зону сам оберегает?

– «Дантай» – это всего лишь охранник, биологический объект с полевыми свойствами, – ответил Бараско. Надо жратву найти. А то у меня от этих ягод и грибов понос.

– У меня тоже, – признался Костя, дрожа, как осиновый лист, на холодном ветру.

Одни капитан промолчал. Не оттого, что он избежал этой участи, а потому что понял, что именно произошло в Зоне: «камбун» Гайсин сцепился с теми ловушками, которые привезли туземцы, и они разбабахали всю Зону. Вот это да! – восторженно думал Березин. Почище ядерного фугаса. Но говорить об этом нельзя, иначе меня заподозрят в измене. В следующем романе так и напишу: он был большим и сильным по имени «камбун» Гайсин.

Они шли по грейдеру – каменистой, шершавой дороге, и Березин пожалел, что не послушался покойного Давыдова и не обулся хотя бы в кроссовки. Его беговые тапочки для такого путешествия абсолютно не годились.

С севера налетал пронизывающий холодный ветер, приносящий с собой запах йода и океана. Справа и ниже тянулся бесконечный залив со свинцовой водой. На другом его берегу возвышались покатые скалы. А на самой вершине, так далеко, что едва хватало глаз, виднелись какие-то строения.

Бараско даже не думал о них. Все равно не дойти. Да он и не знал этих мест, потому что был в Дыре всего пару раз, а потом только и делал что ждал, когда она откроется. Он так привык ждать, что неудача с «шаром желаний» его нисколько не расстроила.

Когда и как они преодолели Край мира, никто из них сказать не мог. Просто вдруг очнулись идущими по грейдеру.

– Я только не понимаю, – сказал озадаченно Березин, отворачивая щеку от ветра, – почему мы избежали участи обоза?

Бараско только хмыкнул. При других обстоятельствах он бы не рассказал правду, но капитан, похоже, давно подозревал о наличие у Кости знаменитого хабара – «анцитаура». Да и они сами пару раз проговаривались.

– Есть у него камень, который нам помогает.

– В смысле?

– Ты что с луны свалился?

– Нет, конечно.

– А о хабаре слышал?

– Слышал.

– Ну тогда в том смысле, что судьбу, где надо выправляет, – пояснил Бараско.

– Врешь?! – Федор Березин так возбудился, что перестал дрожать, а выбитые зубы у него перестали болеть.

– Поверь мне, друг, он у него есть. Но показывать бессмысленно, потому что опасно. Пусть меня Зона сожрет, если вру!

– Что за военная тайна! – воскликнул Березин. – Мы в одной компании, или нет! А ну покажи!

Бараско вопросительно посмотрел на Костю.

– Ладно, – сказал Костя, – покажу, только не хватай, а гляди издалека.

– А то что?

– А то будет «бо-бо».

Костя не без гордости достал «анцитаур». Он относился к нему, как к личной собаке, которая предана до гроба.

На этот раз «анцитаур» был серым и только с одного бока, обращенного к Косте, стал краснеть то ли от любви, то ли от обиды.

– Херня! – презрительно оценил Березин. – Камень как камень. Таких на дороге, знаешь, сколько валяется?

– Знаю, – согласился Бараско. – Но именно такого камня ты не найдешь.

– Да что ж в нем такого особенного?! – воскликнул Березин и, изловчившись, схватил «анцитаур».

После этого он сутки валялся без сознания и дергался во всех членах. А очнулся только оттого, что его поливали холодной водой из залива. Вода попала в нос, и он чихнул.

– Ну слава богу! – воскликнул Бараско. – Я уже думал, что ты помер.

– Уйди… – попросил Березин, отчаянно чихая. – Уйди! Русские офицеры просто так не помирают.

С этими словами он побежал в ближайшие кусты, спуская по пути штаны, потому что кишечник тоже проснулся и потребовал освобождения.

– Фу-у-у… – с облегчением произнес Березин, выбираясь из кустов и застегиваясь. – А что со мной случилось-то?

– Не надо лапать, чего не велено! – ответил Костя. – Я же тебя предупреждал.

– Подумаешь! – расхрабрился Березин. – Я и не такое видел!

Хотел он рассказать этим простофилям о духе «камбуне» Гайсине, и о том, что они вдвоем вытворяли, но вовремя прикусил язык. Не надо казаться самым умным, подумал Березин, не надо, себе дороже.

– А такое видел? – спросил Бараско, указывая куда-то рукой.

– Такое? – Березин вооружился биноклем. – Так это… это… Это НВО! – вскричал он уверенно.