Михаил Белозеров - Дорога мертвецов

– Это «пластилиновые топи», – объяснил Бараско. Они непроходимые, – и отвернулся, чтобы не видеть мертвых сталкеров, которых считал братьями.

– Как же мы пройдем? – спросил Березин.

– Не как, а с помощью чего, – веско ответил Бараско.

Вечно за кого-то думать надо, вздохнул он.

– Ну не томи! – попросил Березин.

– Ох, и Костя! – крякнул Бараско, ухмыляясь. – Ох, и Костя!

– А чего я? – удивился Костя, не чувствуя за собой никакой вины.

– Кто же тебе помогает?

– Откуда я знаю? – удивился Костя и на всякий случай оглянулся на унылый голубой пейзаж.

«Шар желаний» светился даже сквозь тучи. Он стал больше и ярче. Идея попросить у него что-нибудь для мамы становилась все реальнее. Вот обрадуется, подумал Костя. Попрошу пятикомнатную квартиру в Измайлово и пару миллионов баксов. А себе внедорожник, и буду путешествовать. А что, хорошая идея!

– А помогла тебе твоя «Великая тень»! – заявил Бараско таким тоном, словно раскрыл государственную тайну.

– Она такая же моя, как и твоя, – огрызнулся Костя.

– Ой, не скажи, ой, не скажи, – покрутил стриженой башкой Бараско. – «Великая тень» разговаривает не с каждым. Да и «Рок судьбы» открылся не просто так! А к месту! Вот что интересно!

– Я ни сном ни духом… – сварливо заявил Костя.

Федор Березин ничего не понял из их разговора, потому что был пьян, когда появилась «Великая тень».

– Стойте! Стойте! – замахал он руками. – Я что-то пропустил?!

Он посмотрел на них с огромным подозрением.

– Ничего существенного, – ответил Бараско, – кроме того, что наш Костя завел шашни с неведомой «тенью» в женском обличье.

– Ебическая сила! – выругался Березин и осуждающе посмотрел на Костю. – Ну ты даешь! Нашел время!

Он едва не брякнул насчет своего «камбуна» по имени Гайсин. Но делать этого было нельзя ни при каких обстоятельствах, иначе придется рассказать и о генерале Лаптеве, и о событиях в дивизионе, и все догадаются, как он, Березин, сделал литературную карьеру. Все равно никто ничего не поймет, и будут говорить, что мне помогает нечистая сила. Поэтому Березин благоразумно промолчал.

– А пройдем мы с помощью этого! – Бараско извлек из кармана связку «куни-кори». По три штуки на брата хватит, если бежать, конечно, будем.

Они спустились с голубых холмов, и им открылась следующая картина. Весь берег некогда полноводной реки был изрыт ходами сталкеров, которые рыли их из поколения в поколение. И везде среди кострищ валялась брошенная амуниция и оружие и фашистское в том числе.

– Это «крысиные ходы», – сказал Бараско, – мне рассказывал один старый сталкер. Теперь понятно, что это такое. Сталкеры всех мастей вместе с фашистами сидели здесь в ожидании, когда затвердеет грязь. И конечно, ничего не дожидались. Они даже поливали ее специальными отвердителями. А когда кончалась еда, то просто шли и замерзали. Никто из них не дошел до «шара».

На берегу в крохотной пещерке с видом на «шар желаний» сидел никто иной, как генерал-майор Чичвакин, с безумным взглядом вперившись в «пластилиновые топи». Когда его костер затухал, он высыпал в него порох из патрона. Костер из рюкзаков и спальников вспыхивал на несколько минут, а потом снова затухал.

– Чичвакин, – спросил Бараско, – а ты почему не пошел?

Ничего не ответил генерал-майор Чичвакин и все так же безумно смотрел вдаль. Бараско помахал у него перед глазами рукой и констатировал:

– Спятил!

Бараско раздал каждому по три «куни-кори». Они оставили на берегу все лишнее, включая оружие, и побежали.

– Калита, ты где? – позвал Жора растерянным голосом, в котором слышались истерические нотки.

Калита вышел из-за дерева, делая вид, что отряхивается. Ему было стыдно – сплоховать перед мальчишкой.

– Я их тоже вначале испугался, – признался Жора. – И тоже стал стрелять.

Да он меня жалеет, хмыкнул Калита, стараясь скрыть конфуз, и посмотрел на троих сталкеров, застывших посреди двора. То, что они из клана северных было ясно сразу, даже по одежде.

– Они Сидоровича и забросали гранатами. Пойдем покажу, – сказал Жора, стараясь не обидеть Калиту. Сам же просил обращаться к нему на «ты», подумал он, а теперь обижается. – Должно быть, они вначале его убили, а потом наткнулись на прозрачного человека, и он сделал их стеклянными.

Жора постучал по груди одного из сталкеров, показывая, как все просто:

– Словно настоящий хрусталь. Их убить невозможно.

– Ладно, – сказал грубо Калита. – Считай, что мы квиты.

– Да я не об этом, – сказал Жора с отчаянием в голосе.

– А я об этом. Я спас тебя от мины, ты спас меня от стеклянных людей.

– Да я как-то… – вовсе смутился Жора.

– Ладно, проехали, – сказал Калита. – Пойдем покажешь Сидоровича.

Они прошли мимо снайпера. Все-таки Калита его срезал длинной очередью. Снайперская винтовка В-94 валялась в траве.

За домом находился глубокий погреб, из которого пахло гнилой картошкой. Калита светил фонариком. На гнилой лестнице и в узком коридоре было раскидано оружие и военная амуниция. Сидорович, сидел, как всегда, в углу, подальше от солнечного света. От него ничего не осталось: ни трупа, ни костей, одна рыжая оболочка, покрытая белесыми волосами, венчик волос вокруг макушки, красный нос и огромные уши, как у вурдалака.

– Гляди, как оболочка от большой куклы?! Ха! – удивился Жора. – У нас такие в секс-шопе продаются.

Господи, подумал Калита, чего только в этой Дыре не насмотришься. Тут тебе и стеклянные люди, тут тебе и пришельцы. Он взял палку и пошевелил оболочку. Из-под нее выскочила мышь и юркнула в угол.

– Кончился Иван Каземирович Сидорович, – констатировал он.

– Вы оказались правы, – согласился Жора.

– По голове получишь, – напомнил Калита.

– Спасибо, – радостно засмеялся Жора.

– Чему спасибо?

– Спасибо, что снова стали ругаться.

– Пожалуйста, – ответил Калита, выбираясь из вонючего подвала. – Но по голове все равно получишь.

Жора с облегчением вздохнул и почему-то подумал о Юлечке. Теперь можно было спокойно думать, испытывая сладкую ноющую боль в сердце.

– Э-э-э… – одернул его Калита. – У нас впереди еще «шар желаний», а ты расслабился.

– Жестоко ты со мной обходишься, – посетовал Жора.

– За одного битого, двух небитых дают, – напомнил Калита.

И они двинули к «шару желаний».

Ниоткуда выплывали «красные зарубки», плачущие кровавыми слезами. На них от усталости никто не обращал внимания. За этими знаками судьбы из «пластилиновой топи» то там, то здесь возникали «трикстеры» в виде сталкеров, которые кричали:

– Братцы, помогите! Помогите!!!

Несмотря на предупреждающие окрики Бараско, Березин пожалел одного такого, остановился, чтобы помочь, а тот, оскалившись, схватил Березина за руку и потянул за собой. Бараско, матерясь, подбежал, раздавил глиняную «пометы» на груди и накрыл шапкой-невидимкой Федора. Только так и выручил. Больше Федор ни на кого и ни на что не реагировал и не отвечал на вопросы, которые ему задавали вдруг ожившие сталкеры: