Алек Майкл Экзалтер - Иная реальность

Экипаж машины боевой марки "додж" составляли Инга и Леон. Они должны были двигаться на достаточном удалении от колонны. Перед ними была поставлена задачи вести разведку, а также обеспечить боевое охранение по фронту и с флангов. В голове колонны Кирилл планировал поставить штабной "хаммер" Вирты, обеспечивавшей связь и взаимодействие, а тыловое охранение оставить за собой и двойником, механиком-водителем тяжеловооруженного "лендровера". Если у передового охранения на "додже" были только снайперская винтовка и ручной пулемет, то с тыла колонну должны были прикрывать три гранатомета, из них один автоматический станковый, крупнокалиберный пулемет и два ручных.

Личным оружием и ручными гранатами были обеспечены все по норме. А Вирта для полного женского счастья и гарантии равенства полов заткнула за ремень огромный кольт. Но сочла, что так оружие носить не в склад не в лад, и, как ей предлагал Кирилл с самого начала, сунула-таки пушку в кобуру на поясе, передвинув ее на живот по немецкому обычаю. Не забыл Кирилл и о полевой форме одежды подчиненного ему личного состава. Он категорически отверг Виртину идею-фикс насчет коротеньких диагоналевых юбочек-гимнастерочек образца второй мировой империалистической войны. Неудобно, нефункционально и умаляет честь женщины-воительницы. По его мнению, узкие юбки и снимавшиеся через голову тужурки являлись формой одежды для проституток из ближних фронтовых тылов и походно-полевых жен офицерского состава Красной Армии. Воевали же и тогда все женщины в хлопчатобумажных брюках с гульфиком на правую мужскую сторону, если летом, и в стеганых ватных штанах зимой. До зимы было далеко и личный состав дербановского дозора был одет в летний лесной камуфляж и облегченные кевларовые бронежилеты. Начальник штаба Вирта, поворчав по поводу мужицких правосторонних застежек, тоже вышла на построение слушать боевой приказ. Это она сама придумала, что все должны стоять в строю, а командующий Кирилл на построении довести до каждого дозорного его задачу. Старший сержант Дербанов оглядев строй, отметил: правофланговому никак нельзя увидеть грудь четвертого человека, даже если бы он там стоял, поскольку двойнику плотно перекрывала обзор бронированная пектораль старшего лейтенанта Ингеборы. Но в целом командующий остался доволен выправкой и обмундированием своих бравых бойцов. Все как положено: личное оружие на предохранителе, обувь начищена до зеркального блеска, ремни затянуты и ладно подогнана форма одежды защитная полевая камуфляжной серо-зеленой расцветки спецназовского образца. Народ явно военный, не какие-нибудь там неучаствующие в боевых действиях персонажи или бестолково гибнущие гражданские нонкомбатанты-недоумки.

Кирилл Дербанов не выносил, когда гражданские недочеловеки одевались в камуфляж, напрашиваясь на неприятности. Полевая форма одежды сама по себе есть средство обеспечения боевых действий. Если ты встретил в лесу, в поле или в городе в тихом темном месте человека в маскировочном камуфляже, значит это есть явный игрок-комбатант, реальный противник, имеющий оружие, пусть даже оно пока не на виду. Следовательно, стрелять и бить надо первым, субъект в камуфляже — враг, чужой, если вовремя не успел обозначить себя как свой.

Своя своих да познаша. С этой целью на ветровых стеклах и на бортах боевой техники дербановских дозорных была прикреплена эмблема хатежинского патруля — оскаленная собачья морда. А дозорные имели соответствующие нарукавные повязки, чтобы те, кого они собирались прикрывать, не перепутали их с ментами-бандидатами. Действовать дербановскому дозору предстояло на самом дальнем востоке зоны ответственности хатежинских патрульных. Там за рекой, и не вдали, а прямо за паромной переправой у Марфуткиной фермы, виднелись не какие-то там неопознанные огни, а зажженные днем и ночью мотоциклетные и автомобильные фары восточников, патрулировавших тридцатикилометровую зону отчуждения вокруг действующей атомной электростанции.

Восточники были племенем молодым, буйным и крайне недоверчиво относящимся ко всем незнакомцам, не пожелавшим себя идентифицировать. В тех, кто передвигался с оружием вне шоссейных дорог, они стреляли без предупреждения изо всех наличных стволов, включая станковые гранатометы и безоткатные противотанковые орудия. Имелась у них на вооружении и батарея четырехствольных зенитных самоходных установок, тоже неплохо работавших по наземным целям. Молодых рейнджеров-восточников в городе уважали, не задевали, а после того, как они разгромили две безакцизные спиртогонные фабрики Евграфа и подвергли долговременной осаде крахмальный завод, все, включая никому не подотчетные криминальные группировки, спрашивали у них разрешения на проезд через зону отчуждения, указывая количество перемещаемых бойцов и единиц вооружения. Вооружились и организовались восточники во времена ментовского мятежа на основе отколовшейся от старших товарищей молодежной фракции свободных демократов. Молодым демократам пришлась по вкусу свобода и то, что они могут иметь и хранить оружие вне зависимости от партийных боссов. Хотя упорядочить Дикий Восток свободные младодемократы смогли лишь после того, как их взял под свое крыло власть и деньги имущий старый столичный либерал, приватизировавший среди прочих и близлежащую АЭС на быстрых нейтронах.

Кирилл тогда благословил судьбу, так как в городе полностью прекратились веерные отключения электроэнергии, и он мог играть за большим монитором, а не мыкаться с ноутбуком. Рыжий столичный миллиардер своему слову, данному ребятам-демократам, остался верен по сю пору, перебои с электричеством в городе и окрестностях не случались, чему несказанно радовались не только приверженцы доктрины либерализма

Один лишь благородный коммунист Евграф надулся в своем северо-восточном углу. Рейнджеры-восточники помимо того, что полностью очистили от еврографьев-красногвардейцев тридцатикилометровую зону безопасности вокруг АЭС, самого его партноменклатурное благородие обложили ежеквартальной ликероводочной данью, да не сучковатой евграфовкой, а чистейшим, как пшеничная слеза, спиртом этиловым питьевым в экспортном исполнении. Иногда ребятам-демократам не хватало, и тогда они отправлялись на коммунистические земли во внеплановое полюдье, чтобы вести политические дебаты насчет качества водки. Если евграфовка не горела, то загорались лесные спиртогонные фабрики Кима Евграфова.

Огни за рекой Кирилла Дербанова сегодня не интересовали, хотя он подумывал о том, как бы напроситься к ребятам-демократам на рюмку чая и обсудить с их командованием проблему сверхнаглости беспредельщиков-коммуняк, беспардонно лезущих на юг, нарушая границы приличий. Сам Кирилл сложившихся естественных демаркационных линий и неписаных конвенций не нарушал и потому решил, что если он займется когда-нибудь Евграфом и его людьми, то обязательно попросит совета и, возможно, помощи у рейнджеров-восточников. Но пока сержант Дербанов должен оставаться на юго-востоке во исполнение обещания, данного им генералу Хатежину.