Алек Майкл Экзалтер - Авантаж

Дело осталось за малым: встретить где-нибудь за пределами системы Ромагны гнусную Мэкс Чер и нанести ей какое-нибудь интересное увечье. Еще до вызова на дуэль Лу Сид бесповоротно решила вживе устроить мадам Чередник полное дамское обрезание, избавив от женских выпуклостей на торсе как сверху, так и снизу. Ко всему прочему после судебного поединка-ордалии убивать мерзавку было бы верхом неприличия, а желтые медиа на высшем уровне пансенсорного восприятия любят транслировать медицинские шоу только для взрослых, где со знанием садомазохистского дела со вкусом демонстрируют, как и почему посттравматическая косметологическая процедура выращивания у женщин новых первичных половых признаков есть удовольствие дорогостоящее и болезненное.

iiii

На первый взгляд, Рам Свар довольствовался всего лишь одним экзотическим мечом-пуддхой в левой руке, однако очень искушенные поклонники гладиаторских сражений могли отметить: на правом кулаке бойца едва видна прихотливо изогнутая перемычка кастета-важдры, призванного сводить на нет мономолекулярные режущие кромки холодного оружия, вдобавок, вероятно, оснащенного, по меньшей мере, двумя пучковыми разрядниками.

Так точно и никак иначе, потому что отпетый индостанский кшатрий-ассассин Рамокхан Сварадж всегда оставлял за собой последнее слово и неоспоримое преимущество перед жертвой. Он не выносил нежданных напастей и малоприятных внезапностей, категорически нетерпимых на гладиаторской арене, где Рам Свар время от времени выступал для поддержания боевой формы или же как сегодня по просьбе-приказу своего покровителя — аквитанского маркиза Гренадана де Никсолент-Ваннского.

Закрытый аристократический клуб на Аквитании Секунде предоставлял своим благороднейшим членам всевозможные виды криминальных развлечений, но мало кто из верхних затемненных лож, откуда азартные зрители в живом весе и реальном времени наблюдали за боем в гладиаторской яме, знал, что крупная обнаженная женщина с длинным тесаком, выставленная против тщедушного бойца-коротышки со странным мечом, переходящим в круглую конусовидную гарду, в действительности является майором орбитального десанта, и сражается она там внизу вовсе не по своей доброй воле. Зато кшатрий-ассассин Рам Свар имел в невозбранном распоряжении весь авантаж и необходимые вводные.

В тотализаторе через надежных жучил Свар сделал на себя, драгоценного, несколько крупных ставок и пребывал в абсолютной уверенности в победе, невзирая на невозможное — врожденное отсутствие у него боевого имплантанта. Но для Рамокхана Свараджа сия несуразность была в порядке вещей и мировоззрения, постольку-поскольку религиозные мотивы не позволяли ему осквернять тело имплантированной искусственной биотроникой. Все же скорость и реакция профессионального убийцы значительно превышали возможности обычного человека-нонкомбатанта, каким внезапно стала майор орбитального десанта. Вот оно как, если маркизу Никсо и его людям позарез понадобилась конфиденциальная информация, то они ее внаглую добыли, когда извлекли из грудной клетки похищенного имперского офицера боевой информационный модуль, а после уточняющих допросов, сканирования и промывания мозгов отработанное тело выбросили на гладиаторскую арену на поживу мелкому хищнику Раму Свару.

Для публики, тем не менее, все выглядело честно-благородно, достоверно-объективно. От начала схватки и до самого ее финала у зрителей не возникало сомнений в том, что ни много ни мало случайные шансы мужчины и женщины так или иначе сопоставимы в азартной игре при силовом женском преимуществе. Полутораметровый палаш орбитального десантника в руках противницы вон того гномика-карлика, ее рост, вес, рельефные мышцы живота и спины, напряженно раскачивающиеся глыбы грудей смотрелись угрожающе. А против — всего-то навсего вроде как крыса-пигмей, низкорослый ратер из какой-то недоразвитой колонии, пусть себе он напялил тяжелые металл-хитиновые фехтовальные доспехи и вооружился коротким клинком.

Самому Раму Свару силы и средства противоборствующих сторон представлялись совершенно по-другому. Могучую соперницу он отстраненно и меланхолично считал чем-то вроде высоченного голого манекена, на каких в торговых галереях демонстрируют по отдельности предметы дамского нижнего белья. Он не сомневался в успехе ни раньше ни теперь — ему противостоит всего лишь долговязая, из-за жирного эндоблиндирования неповоротливая и неуклюжая бело-розовая кукла, которую нужно, ни в коем случае не торопясь, красиво и умело разделать на куски органики, удобные для переработки в бытовом утилизаторе.

То, что прекрасно умел, чем немало наслаждался Рам Свар, один из научных консультантов милорда Никсо объяснял деформирующими последствиями натурального зачатия и плодоношения. Он же назвал Рама трансформационным атавизмом, метаморфирующим оборонительные инстинкты хищного зверя, уникальной генетической аберрацией и тератологическим носителем квазиметарапида, произвольно проявляющегося в форме электрохимического энзимно-ионного "Sturm und Drang", то есть "бури и натиска", как оно звучало, по словам того яйцеголового на древнем арийском языке. В абракадабру научника Рам Свар не врубился, не въехал и ее не просек, но насчет арийского языка ему понравилось. Между прочим, сам себя кшатрий Рамокхан Сварадж полагал чистокровным гималайским арийцем, откуда бы ни выводили его родословную дылды-завистники — прочие телохранители милорда маркиза Гре Никсо.

Последним, в отличие от большинства публики, разразившейся недоуменно-возмущенными воплями, исход боя стал ясен, после того как в мгновенном змеином броске Рам Свар отсек у соперницы кисть правой руки. Впрочем, поставивших на нее зрителей, безвременная утрата конечности не очень-то смутила. Они видели, как внешние соматические наноскафы-дефензории в основном остановили кровотечение, и левой рукой она, пожалуй, действовала не хуже правой. Хотя далее для Рама Свара бой превратился в безопасную для сильного забавную игру хищника с беспомощной полумертвой добычей. Тогда как ничего не подозревавшие дилетанты возбужденно и увлеченно продолжали лицезреть вживую кровавое реалити-шоу. Действительно, вряд ли найдется более захватывающее остросюжетное зрелище, нежели начало конца.

Миф о необратимо пагубной технологической зависимости человеческих сообществ от достигнутого уровня инструментального сциентизма, якобы являющегося sine qua non, неким непременным условием терранской цивилизации, широко распространен, но не находит своего подтверждения во вселенской исторической практике. Однако во фрактальной аппроксимации познания Вселенной возможны окказиональные вероятности.