Дэн Абнетт - Сборник рассказов Галактика в огне

Кипселон приказал своей машине двигаться вперед через бойню. У него была лишь одна цель - человеческое отродье, что начало все это, у которого было холодное сердце, которое дерзко стояло на алтаре из черепов, с оружием, украденным у Верредаека.

Приведя легким ударом кулака по лицу жалкую переводчицу Верредаека в состояние готовности, Кипселон приземлился в пределах слышимости человека, чтобы они могли поговорить, и чтобы им не мешали крики умирающих. Телохранители эльдар стояли неподалеку. Кипселон заговорил.

- Кто ты такой, отвергающий мою волю - спросил он через переводчицу.

- Я комиссар фон Клас, с Гидрафура - ответил чужак так, будто совсем не боялся. - Возможно, ты помнишь. Когда ты захватил в плен моих людей, ты отобрал часть из нас, чтобы убить ради своего наслаждения. Десять процентов.

Кипселон задумался на мгновение. Он был стар, он убил так много…

Потом он вспомнил.

- Конечно, - сказал он с гордой улыбкой. - И ты один из десяти.

Человек, фон Клас, холодно улыбнулся:

- Нет, один из миллиона.

Кипселон заметил юнца слишком поздно, юнца в грязной темно-красной форме, с металлической сеткой на части лица, который скрывался у подножия алтаря. Он нажал на взрыватель на пульте, который держал в руках.

Дюжина зарядов украденных с фабрики сработали одновременно. Они подорвали основания колонн и с потолка посыпались осколки костей. Обломки крушили и людей и эльдар, пробивали корпуса эльдарских Рейдеров. Только машина Кипселона смогла проскользнуть меж колонн. Половина из воинов была погребена, когда облако пыли поднялось чтобы скрыть груду взорванных костей, которые когда-то представляли бесконечную карьеру убийств и жестокой славы Кипселона. Обломки черепов сыпались с неба цвета мертвой плоти.

Кипселон ощутил чувство, которое давно его не посещало. Чувство, что он потерял управление.

- Смерть людям - прошипел он всем, кто мог его слышать - Я не желаю, чтобы хоть один раб загрязнял мой город! Убить их всех! Каждого! Эти отвратительные твари никогда больше не смогут пережить встречу со мной.

Когда фон Клас очнулся, он был прикован к холодному металлу пола. Кожа на его спине была ободрана плетью. Он не мог толком сфокусироваться, во рту стоял привкус крови. В скудном свете он мог разглядеть, что его ноги были переломаны и лежали перед ним подобно бесполезным отросткам. Судя по всему, он умирал. Но победил ли он? Он снова провалился в беспамятство.

Дни или недели спустя, он не мог точно сказать, дверь камеры открылась и еще двоих пленников швырнули внутрь. Одна была человеческой девочкой, с всклокоченными волосами, которые когда-то были светлыми. Она пресмыкалась подобно побитой собачонке.

Другой был эльдар, стройный и хрупкий без своей брони и легионов отборной стражи. Его глаза были тусклыми, его морщинистая кожа была покрыта синяками. Он уставился на фон Класа и начал узнавать его. Затем он заговорил. Переводчица заговорила, переводя шипящий темный язык на уровне инстинкта вложенного в ее душу.

- Я знал, что у тебя холодное сердце, человек - сказал Кипселон с чувством похожим на восхищение.

Фон Клас мрачно засмеялся, несмотря на то, что его глотка саднила.

- Чем же все закончилось? Что тебя добило?

Кипселон обреченно покачал головой.

- Уэргакс. У нас не было рабов, не было фабрик, не было пушечного мяса. Нас подкосило. У него были мандрагоры, инкубы. Он вырезал Сломанный Шпиль так, будто был рожден для этого.

Архонт осел на пол камеры и фон Клас увидел, что огни честолюбия погасли в глазах старого эльдара.

- Твои Рейдеры показались как пятнышки на наших радарах - сказал человек называющий себя комиссаром. - Семьдесят два часа спустя, я был единственным выжившим из семнадцати полных взводов. Но у меня были приказы. Я должен был уничтожить любую угрозу, а комиссар либо выполняет приказ, либо умирает. Я выполнил свой.

Он посмотрел на Кипселона своими глубокими, непонятными чужацкими глазами.

- Мы люди не так глупы, как вы эльдар полагаете. Припомни мои слова, когда Уэргакс придет чтобы казнить нас обоих. Я знаю, что мне перережут горло ножом, как животному.

Но я догадываюсь, что тебе придется испытать много, много больше, прежде чем ты умрешь…

Полковник Сот верил в порядок, подготовку и внимание к деталям. Но когда он стоял перед сияющими серебряными вратами храма Воды, он чувствовал себя вовсе не готовым к предстоящей битве. Да, его лицо всегда было вытянутым, его плоть обвивала кости, тело состояло словно все из сухожилий и мышц: на его скелете не было места для лишнего, как и для роскоши в его аскетичной жизни. А его глаза бегали по скалистой чаше, в которой стоял храм, но это тоже было в порядке вещей.

Полковник, несгибаемый и сдержанный, не показывал открыто своих чувств и только те, кто хорошо его знал, могли прочитать слабейшие знаки беспокойства. Он иногда хрустел жесткими пальцами. Тонкие губы были сжаты еще сильнее и иногда слышался тихий вдох сквозь зубы, когда он затягивал парадную форму.

Парадную форму! Это была одна из причин для беспокойства. Возможно, это было и к лучшему, что его полк выполнял долг церемониальной стражи храма Воды на Ульбаране VIII, когда налетели адские эльдар. По крайней мере, у них была возможность быстро развернуться, чтобы закрепиться на территории. Но воевать в парадной форме, этих пышных одеяниях прошлого века; неуклюжие старомодные сапоги, традиционные белые одежды из фибры, натирающие шею и запястья, и сверкающие, любовно отполированные нагрудники, это все ерунда! Ни шлемов, ни нормальной ткани. Слава Императору, что они всегда были на параде вооружены и при полном комплекте тяжелого вооружения! Но то, что полковник хрустел пальцами, было еще одним знаком его беспокойства о недостатке снарядов. Он верил, что штаб пришлет подкрепления, как только сможет — а пока им придется обходиться тем, что есть. Противник тоже его беспокоил, таинственные эльдар! Что они тут делают, на сельском мире Луксорис Бета? Полковник Сот был опытным и прекрасно обученным офицером, но кроме орков-пиратов, которых его люди победили, чтобы освободить эту планету два года назад, с чужаками ему встречаться не доводилось. Как и его людям, впрочем. У них были руководства, тренировки и голо-упражнения, но это было не по-настоящему. Даже предположительно предсказуемые орки постоянно подкидывали чертовы сюрпризы в бою. Что же могли сделать нечеловечески мудрые эльдар?

Рутина, тренировки и опыт творили уверенных воинов. Долгое время эта было одно из основных правил полковника Сота. Но у них не было опыта сражения с этим врагом. Недостаток практики и опыта означал неуверенность — а неуверенность означала страх.