Дэн Абнетт - Ангел Буцефалона

– Видишь? – он вынул свою снайперскую винтовку из чехла, привычным движением снял с предохранителя.

– Винтовка?

– Лазерная винтовка. Рабочая лошадка Имперской Гвардии. Крепкая, прочная, надежная. Можно врезать по ней, бросить, драться ей как дубиной, закопать в землю, и она все равно будет работать.

– Это не обычная винтовка, – Ангел подошла ближе, рассматривая оружие. – Не стандартный Тип M-Г. Где интегрированный прицел, регулятор мощности заряда? Ствол, он слишком длинный и тонкий. А это ведь пламегаситель, верно?

Ларкин заулыбался, роясь в вещмешке.

– Это снайперский вариант. Та же основа, но усовершенствованная. Часть модификаций я сделал сам. Я снял обычный прицел, потому что пользуюсь вот этим, – он показал толстую трубку, закрепил ее на винтовке. Затем он снял заглушки с обоих концов, и по стволу побежали тусклые красные блики. – Ночной прицел. Сам сделал. И крепление под него тоже придумал. Дома я охотился с ним на лариселей.

– Лариселей?

– Небольшие грызуны с дорогой шкуркой. До Основания я неплохо зарабатывал, охотясь на них.

Гвардеец провел пальцами по стволу.

– XC 52/3, упрочненный ствол. Более длинный и тонкий, чем стандартный вариант. Выдерживает около двадцати выстрелов, – он слегка пнул вещмешок, раздался лязг. – Я обычно таскаю пару-тройку запасных. Они изнашиваются и искривляются. Ствол можно сменить за минуту, если знать, что делать, конечно.

– Зачем именно упрочненный ствол?

– Хотя бы из – за того, что это увеличивает дальнобойность и кучность, а еще потому, что я использую вот такие штуки, – Ларкин вынул энергоблок и загнал в магазин. – Мы называем их «разогретые заряды». Более мощные энергоблоки, жидкометаллическая батарея разогнана до предела. Повышает убойную силу, но сказывается на количестве выстрелов. Идеально для снайпера. Вот поэтому мне и не нужен регулятор мощности. Она у меня всегда одна и та же.

– Приклад из дерева.

– Нэлвуд, Танисская древесина. Я доверяю тому, что знаю.

– А этот пламегаситель?

– Я ведь снайпер, Ангел. Я не хочу, чтобы меня заметили.

– Так ты снайпер, Лайн Ларкин? А я была уверенна, что ты дезертир, – мрачный голос эхом отразился от стен.

Ларкин повернулся к ней спиной, ожидая выстрела в затылок. Его разум был ясен, яснее, чем когда – либо за многие месяцы.

– Думай как хочешь. Я скажу тебе то, что знаю.

Он подошел к сводчатым дверям храма и пригнулся, положив винтовку среди камней. Отсюда он мог видеть большую часть полуразрушенного канала верхнего яруса акведука.

Ларкин устроился поудобнее, размял руки и шею. Затем он заглянул в оптический прицел.

– Основной задачей моей роты было уничтожение Нокада. Харизма – его главный инструмент. Он руководит силой своего личного авторитета, а значит должен находиться на передовой. Обе стороны увидели в акведуке главную уязвимую точку Буцефалона. И мы ударили, крепко ударили. И Нокад будет стоять на этом участке так же крепко. А это значит, он должен будет вдохновлять своих людей. В свою очередь, это означает, что он появится здесь собственной персоной.

– А если не появится? – поинтересовалась Ангел.

– Значит я стану еще одним безымянным деревянным столбиком на кладбище, – Ларкин больше не смотрел на нее, не обращал внимания на ее пугающее присутствие. Даже если бы она приставила пистолет к его виску, он не обратил бы внимания.

– Ты доверяешь этому прицелу при стрельбе? – прошептала она.

– Я сам пристреливал его. И я доверяю ему, это верно. Забавно, но что бы ни происходило вокруг, какое бы безумие не творилось… – и в этот момент Ларкин позволил себе глянуть через плечо. – Через этот прицел я всегда вижу правду. Он показывает мне мир таким, какой он есть. Настоящий мир, а не то, что говорит мне мой фесов мозг.

Долгое молчание.

– Может мне стоит и на тебя взглянуть через прицел? – предположил Ларкин.

– У тебя ведь есть другая работа, разве не так, Лайн?

– Да. Моя работа, – он снова повернулся к винтовке и закрыл глаза.

– Ты закрыл глаза. Что ты делаешь?

– Ш – ш! Чтобы выстрел был удачным, нужно выровнять дыхание. Более того, ствол оружия должен быть направлен прямо на цель, – он дернул свой плащ, пытаясь оторвать от него кусок. Что-то с треском порвалось за его спиной. Грациозная рука протянула ему длинную полоску сияющей белой материи, легкой и теплой на ощупь.

– Возьми, Лайн.

Ларкин ответил ей улыбкой. Он обмотал ствол винтовки мягкой тканью, и снова уложил ее на камни. Укутанное ангельской материей, оружие теперь намного прочнее лежало на своей жесткой опоре.

– Спасибо, – произнес он, снова усаживаясь.

– А что ты теперь делаешь?

– Мне нужна твердая позиция для стрельбы, – Ларкин заерзал на месте. – Если винтовка хоть немного покачнется, выстрел может пройти мимо цели. Мне нужно как следует улечься, закрепиться, но не совсем прочно. Мне нужна точка, с которой оружие будет естественно направлено на цель. Если мне придется удерживать его силой в нужном положении, я промажу. Вот в этом и загвоздка…

Он вновь закрыл глаза.

– Прицелься, закрой глаза. Потом открой. Может оказаться, что прицел сместился. Смени положение и повтори снова.

– И сколько раз?

– Столько, сколько потребуется, – Ларкин опять зажмурился, открыл глаза, подвинулся и начал все заново. – Через некоторое время, когда ты откроешь глаза, оружие будет лежать, указывая точно на цель. Так, как ты и направил его.

– Ты так медленно дышишь, – голос Ангела шепотом звучал в его ухе. – Почему?

Ларкин слегка улыбнулся, но даже в тот момент он старался не нарушить своего положения.

– Как только найдешь нужную позицию, дыши медленно, в одном ритме. Расслабься и не сбивайся с него. Когда выстрелишь, глубоко вдохни несколько раз. Потом подожди, выдохни совсем чуть-чуть. И стреляй снова. И только тогда можно выдохнуть как следует.

– Сколько это все займет? – спрашивала из – за спины Ангел.

– Столько, сколько нужно для уничтожения цели.

Нокад Улыбающийся пел своей пастве, когда его служители продвигались по верхнему каналу акведука. Колонна существ, когда-то бывших людьми, теперь закутанных в рваные плащи из кожи своих жертв. Они размахивали оружием, стуча по нему в такт пению. Они шли по разорванным телам врагов, атаковавших днем слабую точку их крепости.

Нокад Улыбающийся был мощным и крепким, выше двух метров ростом. Пирсинг украшал его голую грудь и руки: кольца, цепи и шипы покрывали его блестящую кожу металлическим ковром, сиявшим не хуже его великолепных зубов.

– Они будут вашими трофеями, – оскалился Нокад, проходя мимо трупов. Имперская Гвардия. Жалкие, слабые создания, одетые в глупую форму и безликие плащи. Впереди уже закипал бой, недалеко огрызались огнем лазерные винтовки.