Сергей Лукьяненко - Линия Грёз

Артур открыл глаза. Над ним был потолок – белый, с сеточками паутины в углах и круглым плафоном на шнуре. Он лежал в постели, раздетый, укрытый тонким одеялом, и солнечный луч тёплой ладонью гладил его лицо.

– Кей? – прошептал Артур.

Комната была очень маленькой. Стены оклеены голубыми бумажными обоями, единственное окно полуоткрыто, и из него веял прохладный воздух. Из мебели лишь кровать, жёсткий стул с высокой спинкой и широкий низкий шкаф тёмной полировки. Натуральное дерево не вязалось с общей убогостью обстановки, но Артур повидал много ещё более странных мест.

– Кей? – откидывая одеяло, повторил Артур, уже погромче. Встал, выглянул в окно, откинув лёгкий тюль. Комната была на втором этаже, и он не увидел ничего, кроме деревьев. Тёмно-зелёная листва, похожие на яблоки плоды, жёлтый солнечный свет сквозь ветви… Артур поёжился, то ли от холодного ветра, то ли от дурного предчувствия. Это слишком походило на Терру.

На стуле лежала его одежда. Артур натянул джинсы и подошёл к двери. Коснулся створок – тоже деревянных, те качнулись. По крайней мере он не был заперт. Очень осторожно Артур приоткрыл дверь. И замер, услышав незнакомый голос – надтреснутый, старческий.

– Маретта мне не понравилась, да… Снега и снега, как жить-то? На прошлый год у нас снег две недели лежал. Говорят, из-за новой базы, что в горах поставили. Думали, совсем уж конец пришёл, но ничего… Сады помёрзли, первый урожай даже собирать не стали, запахали в землю, да и с концом…

– Что вы говорите! Ужасно…

Артур улыбнулся и прислонился к дверному косяку. Он узнал голос Кея.

– Вам-то привычно, ясное дело. Если из отстойника выбрались, что уж говорить. А у вас, поди, и не растёт ничего?

– Как не растёт? Ягельник, снежный виноград, самому Императору поставляем.

– Тоже дело, – не слишком-то убеждённо сказал собеседник Кея. – Конечно, настоящий фрукт…

– А рыбку нашу куда только не отправляем, – с воодушевлением сказал Кей. – Если дело выгорит, так и вы попробуете.

– Попробуем, – без энтузиазма пообещал обладатель старческого голоса. – Вы бы вот наши яблоки на Маретте предложили…

– Ещё мы планктона в этом сезоне много собрали! – перебил Кей. – И не только верхнего… это вроде червячков маленьких. Протралили дно, столько нижнего за жаркий период развелось! Он такой… как бы тараканчики, но в воде живут. И что приятно – даже высушенные не умирают! Бросишь в стакан с водой, дашь отмокнуть – снова резвятся, черти!

Артур закусил руку, чтобы не расхохотаться. За дверью наступила пауза, потом незнакомец кашлянул и робко начал:

– Вот в моих садах…

– Простите, время приёма пищи, – неожиданно строго произнёс Кей. – Вера не позволяет мне свершать этот позорный акт в присутствии посторонних.

– А-а… ну, приятного вам аппетита.

– Унижение не бывает приятным, – грустно сообщил Кей.

Зашаркали торопливые шаги. Потом до Артура донеслось:

– Если сынок ваш захворает, уксусом его натрите. Лучшее средство от жара, вы уж поверьте.

– Я его замариную, – мрачно пообещал Кей.

Испуганно хлопнула закрывшаяся дверь. Артур трясся от сдавленного хохота.

– Входи, – донеслось из-за двери. – Поунижаемся вместе, пока еда не остыла.

Артур толкнул дверь. Эта комната была куда просторнее, с мягким ковром на весь пол, длинным диваном вдоль стены, стеклянным шкафом, уставленным посудой. За круглым столом посреди комнаты сидел Кей.

– Отвадил старика? – спросил Артур.

– Старуху. Её так просто не отвадишь, боевая бабка. Служила акушеркой в Имперском десанте.

– Кем?

– Акушеркой, сынок. Там женщин хватало. С добрым утром.

– С добрым утром, папа. – Артур посмотрел в окно. Деревья, солнечный свет, чистое голубое небо. – Где мы?

– Таури, как и планировали. Главный поставщик фруктов в этом секторе. Мы с Маретты, торгуем рыбой и планктоном.

– Я уже понял. – Артур попытался было сесть за стол, но Кей покачал головой:

– Вон та дверь. Гигиена для мареттянца – превыше всего. Потом следующая. На плите сковородка, в шкафу столовые приборы.

Артур торопливо умылся, на кухне (окна – настежь, сады – до горизонта) снял с плиты внушительных размеров сковородку. Плита оказалась то ли очень роскошной, то ли совсем древней – с открытым огнём.

– И хлеб! – крикнул из комнаты Кей.

Поставив перед Кеем сковороду, Артур вновь попробовал сесть рядом.

– Воспитанный юноша должен прислуживать отцу при еде, – осадил его Кей. Снял со сковороды крышку – там оказалась жареная рыба. Очень вкусная, если довериться запаху. – Стоять при этом надо позади, дабы не видеть отвратительного акта жевания. Затем позволяется доесть остатки, не пренебрегая костистыми кусками…

Кертис послушно стал за спиной Кея. Ему было хорошо. Он даже готов был не пренебречь костистыми кусками.

– Садись, – мягко сказал Кей. – О воспитании можешь забыть – мы всё равно не едим при посторонних.

– Нам обязательно надо было быть с Маретты? – подцепляя кусок, спросил Артур.

– Можно было прилететь с Бутиса. Но уверяю, твои обязанности понравились бы тебе ещё меньше.

Они быстро поели, ломая свежий батон и запивая рыбу солоноватой водой из графина.

– Кей, я немного помню, как ты меня нёс… – Артур заколебался, но всё же закончил: – Спасибо, что спас, но почему ты снял с меня куртку?

– Потому что смог натянуть её на себя, под пиджак, – спокойно ответил Кей. – Синтетика почти безразмерна, это очень удобно.

Артур молчал.

– Мальчик, – Кей взял его за подбородок, – романтические книжки, где слабым отдают тёплую одежду, укутывают в собственные тряпки, – это очень красиво. Но мне нужно было дойти и дотащить тебя. Лёгкое обморожение ничем страшным не грозило – врачи подлатали тебя за двадцать минут, пока ты ещё был без сознания. Важнее было мне сохранить способность двигаться, иначе мы вернулись бы на Терру. Согласен?

– Что сейчас будем делать? – вопросом ответил Артур.

– Ты будешь отдыхать. А я полечу в столицу покупать корабль. Не корчи рожи, у них приличная транспортная сеть, я управлюсь за полдня.

– Я ничего не знаю про Маретту…

– Вода, лёд, рыба, траулеры. Похоже на компенсатор, куда мы вчера вляпались. Доминирующие национальности – казахи и монголы. Это азиатские типы, очень малочисленные. Живут также литовцы, латыши. Кто они такие, я не знаю. Есть небольшой анклав меклонцев – они занимаются ремонтом траулеров. Религия – местный вариант Единой Воли, с выделением пророка Насара в богоподобную фигуру.

– И всё?

– Терминал в моей комнате, не пожалей пяти минут, посмотри. Пока.

Кей поднялся, шлёпнул Артура по спине. Направился к двери, бросив на ходу:

– Далеко от дома не отходи, здесь сплошные сады, заблудишься.