Алан Фостер - Хроники Риддика

Рукотворный хаос превосходно дополнял ландшафт Крематории, поскольку беглецы атаковали с нескольких сторон, стараясь, впрочем, чтобы никто из их товарищей не попал под перекрестный огонь. Застывшая лава создавала массу прикрытий, которые были беглецам на руку. Охранники в шахте толкались в узком пространстве подъемника, пытаясь выбраться с оружием наверх. Некоторые пули разрывались на земле, и в шахту летели обломки камней, а некоторые стучали по металлическому каркасу подъемника так, что лопались барабанные перепонки и невозможно было выстрелить.

Тем временем бывшие узники приблизились. Охранники стали быстро спускаться вниз, а торжествующие беглецы стрелять в узкое пространство шахты. Охранники отвечали выстрелами вертикально вверх, уже не думая попасть в цель, а просто для того, чтобы как-то остановить смертельный дождь, обрушившийся им на головы.

В пределах шахты спрятаться было некуда, прикрыться нечем. Один из охранников упал вниз, за ним второй. Остальные продолжали стрелять, тесня друг друга, отталкиваясь от стен и от тел своих товарищей. Оки боролись за то, чтобы побыстрее выбраться из шахты, которая превратилась для них в металлический гроб. Когда последний из уцелевших охранников с выпученными глазами и обезумевшим лицом, словно испуганная мышь, покинул шахту, помрачневший начальник тюрьмы рванул рычаг управления вниз.

Кабина подъемника над его головой опускалась до тех пор, пока ее верхняя крышка не сравнялась с уровнем земли. Ликующие беглецы отступили, наслаждаясь победой над ненавистными мучителями. Только один из них остался стоять на месте — Кира. Недовольная, с перекошенным от ненависти лицом, она принялась колотить прикладом ружья по краю металлического цилиндра.

— Надо спуститься вниз, — яростно рычала она. — Найти их, разорвать на мелкие кусочки и съесть. Сожрем гадов, а потом высрем у ближайшей скалы. Давай, Риддик. Пора заняться настоящим делом!

Кира взглянула наверх и нахмурилась:

— Риддик?

Ответа не последовало, если, конечно, не считать ответом быстро удаляющуюся широкую спину и мускулистые ноги. Фигура человека, по мере того, как он удалялся, становилась все меньше.

Кира так и не поняла, как им удалось догнать Риддика. То ли помог выброс адреналина после победы над тюремщиками, то ли он сам замедлил шаг. Но в этом он никогда не признается. Так или иначе, беглецы присоединились к Риддику на горном хребте, который тянулся на запад. Рассвет, к счастью, еще не коснулся этих гор и догонял их сзади, но температура была градусов под сорок. Пепел падать почти перестал.

Кира вся взмокла. Вытирая чумазое от пепла лицо, она поравнялась с Риддиком, и они вместе стали подниматься на скалу. Для экономии кислорода разговоры были краткими.

— Хотелось вытрясти из них душу, — фыркнула она. — Я столько лет этого ждала.

Риддик не ответил, и Кира добавила:

— А ты?

Пауза затянулась. Они быстро шли бок о бок, а остальные где-то сзади.

Наконец он спросил:

— Тебе важно, останешься ты в живых или нет?

— Не важно, — ответила она таким равнодушным тоном, словно говорила об окружающем пейзаже.

Оба одновременно вскочили на последний уступ и ступили на мостик из застывшей лавы, который вел к довольно глубокой расщелине.

— А мне важно, — внезапно сказал Риддик.

Она с удивлением посмотрела на него. В этой короткой фразе было что-то еще, помимо элементарного желания выжить. Кира никак от него этого не ожидала и задумалась, что же Риддик имел в виду.

Хотя серная расщелина, по которой они бежали в надежде на спасение, была испещрена редчайшими минералами, никто не остановился, чтобы прихватить с собой несколько камушков. Времени для этого не было. И деньги сейчас ничего не значили. Не вообще во вселенной, а именно здесь, на поверхности Крематории. Почва под ногами была гладкой и твердой. Расщелина, которую обнаружил Риддик, вела в нужном направлении. Какая удача, скоро они окажутся возле ангара!

Оказаться-то они оказались, но на этот раз их удача высохла точно так же, как вулканическая поверхность, по которой они бежали.

— Нет, — пробормотал Гув. Он остановился и заладил, как испорченная пластинка: — Нет, нет, нет…

Между ними и ангаром, где стоял спасительный корабль, находилось кое-что, чего они, не знавшие местной топографии, никак не могли предвидеть, а именно — гора. Точнее, не гора, а горка, возникшая из расплавленной и застывшей серной породы и преградившая им путь. Гора была довольно крутая, и ничто в мире не могло сдвинуть ее с места. Если бы в организме Гува осталось хоть немного жидкости, он бы заплакал.

— Черт, — выругался один из беглецов и опустил на землю ружье, которое держал в руках.

Риддик знал, что все на него смотрят. Он мог утешить их и сказать что-нибудь ободряющее, мог заверить в том, что преграда не так и страшна, но вместо этого сделал то, что получалось у него лучше всего: молча двинулся вперед. Да и что еще оставалось? Никакие слова не смогли бы перенести их через препятствие, уготованное зловредной местной природой. Риддик быстро добежал до подножия горы и принялся карабкаться вверх. Все решительно последовали за ним. Пути назад нет. И уже давно. Где-то за их головами сверкающее лезвие солнца рассекало ночное небо. Быстро светлело.

Приближался восход.

Беглецы карабкались вверх, обдирая руки, но никто не обращал внимания ни на свои окровавленные пальцы, ни на увеличивающееся расстояние от поверхности, когда каждое неверное движение может оказаться смертельным. Конечно, в прямом смысле слова Риддик никому не помогал, и все-таки он служил для беглецов образцом и ориентиром. Даже двигаясь по отвесному склону, он, казалось, ускорял свое движение. Риддика невозможно было догнать, но его удаляющаяся фигура придавала беглецам силы.

Кире было очень нелегко. Один раз она поскользнулась и едва удержалась на ногах. Если бы она упала, то пролетела бы расстояние, достаточное для того, чтобы не забивать себе голову мыслями о том, что неплохо было бы вернуться. Хуже всего переносилась жара — скалы стали такими горячими, что к ним невозможно было прикоснуться.

Гув поравнялся с ней, увидел, что Кира машет то одной рукой, то другой, чтобы остудить их для следующего рывка, и показал свои замотанные кожаными ремнями ладони.

— Вот так. Используй свой пояс. Или ремень от ружья. Что угодно.

Кира слишком устала, чтобы отвечать в обычной дерзкой манере, поэтому просто крикнула:

— Вали отсюда! Без твоей помощи обойдусь.

Гув задержался на мгновение и бросил на нее пристальный взгляд. Потом полез дальше и обогнал ее. Если бы он обернулся, то увидел бы, что она разрезала свой пояс на полосы и обернула ими ладони.