Марина Казанцева - Свободный Волк

— Точно, — удивился нимра, — я помню эту местность. Только мы вышли…

— Вон оттуда! — подхватил Галлах. — Драпаем скорее! Я помню мадам. Большая женщина.

— Горгулья-то? — небрежно спросил Мосик. — Не! Просто баба! Но вы правы в любом случае. Мы на ее копьеце повиснем все втроем, как сосиски на вертеле.

И они припустили торопливо, обегая скалы и перепрыгивая через камни. Иббы внимательно нюхали воздух и шарили на ментальной волне.

— Вот место, где ты встретил Стайса. — заметил Вендрикс при виде маленького каменного святилища среди множества раскиданных по узенькой площадке белых осколков. С двух сторон площадку окружали высокие, тоже белые, стены.

— Да. Хорошее было время. — отозвался Мосик. — Я был наивен и ничего не знал о гнусностях нашего мира.

Весёлая компания продолжила путь, двигаясь в направлении, обратном тому, откуда много месяцев назад вышел в свой поход за Летучим Барсом Стайс Чевинк. Один галактический торговец искал другого галактического торговца, а между ними пролегло пять тысяч лет. Разве не удивительная, не странная история? Только Стайса встретила расцветшая весна, а трое друзей вошли в ущелье накануне зимы. В воздухе уже кружились легкие снежинки. Трава была еще местами зеленой, но холод не сегодня-завтра скует землю ледяной корой. В этой местности зима сурова, как сказал им Мосик. Поэтому они спешили.

Селение поморов миновали стороной, чтобы не тратить время на разговоры.

На пустынном морском берегу иббы быстро отыскали и откатили камень, закрывающий нишу в скале. Там, находился свернутый скафандр.

— Кто из вас залезет в эту шкурку? — с подозрением спросил Мосик.

Стайс был высоким парнем, но его скафандр был безнадежно мал всем троим друзьям.

«Не думаешь ли ты, что мы, возможно, опоздали? И Сеяллас потому и появилась в Бабеллане, что получила, что хотела?» — спросил у Галлаха Юсс.

«Все возможно.» — коротко ответил тот. Его преследовало видение мертвого Стайса. Вслух он ответил:

— Нет, Мосик, нам никому скафандр не подходит. Но в нем есть передатчик, настроенный на челнок. Стайс имеет вшитый в плечо еще один передатчик. И, если он еще не вызвал свой флайер, тот сейчас появится на сигнал.

Он привел в действие устройство вызова. Все трое некоторое время ждали, не очень-то надеясь, что флайер примет приказ. Скорее всего, машина уже получила вызов. Сеяллас, возможно, как раз на ней явилась в Бабеллан. Возможно, Стайс еще не умер, а просто идет у нее на ментальном поводке с высунутым от усердия языком и стеклянными глазами. Но вернуться и выяснить, так ли это, было абсолютно невозможно. То, что им удалось бежать, уже было огромной удачей. Если бы не самолет, Сеяллас отловила бы их, как крыс, в своем дворце, допросила и уничтожила.

Флайер появился неожиданно. Вскипели воды, и из тяжелых серых, зимних волн с легким мелодичным гулом вынырнула великолепная машина. Иббы помнили, что ментокод Галлаха Стайс не снял. Флайер теперь доступен им. А это значит, что Сеяллас не добралась до корабля! Потому что попасть на борт «Погони» сейчас можно только с флайера.

Машина их заметила и, повернувшись в воздухе, изящно села на гальку, нацелив нос на море.

— Приветствую тебя, Галлах. — произнесла Система.

— Здравствуй, Карменсита, — ответил тот.

— Назначьте цель.

— Челнок.

— Код вызова?

— Второй.

— Траектория?

— Оптимальная. Флайер мягко поднялся и устремился в море.

Галлах сидел в кресле пилота и упивался возможностью снова прикоснуться к рукояткам. Это была его машина. Она его помнила и любила. Спасибо Стайсу, что не уничтожил ментокод Галлаха. Старый Волк не управлял флайером, тот сам помнил, где находится челнок. Ментокод Стайса, охраняющий челнок, дискретно посылает импульс, по которому флайер идет, как по струне.

Галлах почувствовал легкую вибрацию. Машина погрузилась в волны. Это значит, что корабль близко.

— В чем дело? — Мосик прибежал из камбуза, забывши вытереть большие кофейные усы. Вендрикс посвящал его в процесс употребления кофе по-минойски.

— Все нормально. — ответил Галлах, комфортно откинувшись в кресле. — Мы почти дома. Как кофе?

— Пока не понял. Первые шестнадцать чашек пробовал со сливками. Юсс сказал, что вторые шестнадцать надо пить с эспуриа. А я еще не знаю, что это такое.

Мосик убежал. Он был страшно занят. Надо было все попробовать и все понюхать. Явился с пустым подносиком нимра Юсс.

— Галлах, чего-нибудь желаешь? У Стайса тут хорошие запасы.

— Да нет, я за рулем. — Галлах откинулся на спинку кресла.

— Да брось! — усомнился нимра. — Система без тебя ведет машину.

— Знаешь, Юсс, — задумчиво отвечал Галлах, — что-то я в последние четыре месяца лакаю только воду. С чего бы это?

Мосику, как гостю, уступили кресло пассажира. А бывалый Юсс стоял за креслом пилота и смотрел, как на экране приближается в темной мути придонных вод громада челнока, окутанного голубоватым полем. Торговцы никогда в обычной жизни не покидают свой челнок надолго. Поле пропустило свой флайер.

Тамбур быстро выкачивал воду. Заработали насосы, потом горячий воздух испарил остатки влаги. Открылись вентиляционные отверстия и привели уровень влажности воздуха в норму. Трое вышли на серебристое покрытие, скрадывающее шаги. Открылись шлюзы. Мосик восхищенно огляделся. А иббы насторожились.

— Что не так? — спросил Галлаха Юсс.

— Все не так. — ответил тот. — Что за покрытие на полу? В «Погоне» коридор имеет сталассовый пол. А это что за материал?

— Чего придираетесь, тигры? Коврик не понравился? — счастливо спросил Мосик.

— Просто, но со вкусом. — с удовольствием констатировал Мосик, оглядывая интерьер. — Примечательный дизайн. Только финтифлюшек всяких больно много. Ну, да ладно, и так сойдет. «Что за кошмар?» — растерянно промыслил нимре Галлах.

«Я начинаю думать, что мы никуда не улетели. Мы сидим в лаборатории Сеяллас и переживаем сложно наведенную иллюзию!» — ответил тот. Галлах поперхнулся и в ужасе уставился на Юсса.

— Нет, ну вы только посмотрите! Здесь дамская каюта! — восхищался Мосик. Иббы переглянулись.

«Зачем Сеяллас устраивать нам такой спектакль?» — спросил с тревоге Галлах.

«Ты не ментал. Вернее, был нементалом. Ты не знаешь, что можно сделать с помощью наведенной иллюзии. Находясь в псевдореальности, навязанной извне, мы выдаем Сеяллас все тайны. Она не знает, как выглядит изнутри наш корабль. И пользуется нашей памятью о нем. Поэтому детали выглядят несколько иначе. Это совмещенный ракурс. Твой и мой.»

— Что же мы можем сделать? — беспомощно спросил Галлах.

— Я бы для начала предпочел поспать. — ответил Мосик. — Эта комната мне подойдет. Правда, платьишко ветховато. Да мне оно все равно не влезет.