Дрю Карпишин - Открытие

Наконец Андерсон остановил машину и пошел по длинной дорожке, ведущей к на удивление маленькому домику, расположенному на противоположном от дороги краю участка. Желание Гриссома скрыться от посторонних глаз поразило Андерсона. Он уважал этого человека и его заслуги, но не мог объяснить, почему надо так далеко идти пешком. Солдат не должен таким образом отворачиваться от Альянса.

«Ты здесь не для того, чтобы кого-то осуждать, — напомнил себе Андерсон, подойдя к двери. Он позвонил в колокольчик и, непроизвольно вытянувшись в струнку, стал ждать. — Ты здесь для того, чтобы отыскать Кали Сандерс».

Только через несколько минут он услышал, как кто-то с недовольным ворчанием приближается к двери. Спустя мгновение дверь приоткрылась, и на пороге возник контр-адмирал Джон Гриссом во всей своей красе.

Рука Андерсона, готовая отдать честь в приветственном салюте, невольно прилипла к бедру. На представшем перед ним хозяине дома не было ничего, кроме потрепанного домашнего халата и несвежих трусов. Отросшие волосы давно забыли о расческе, а лицо покрывала трехдневная черная с проседью щетина В настороженном взгляде угадывалась горечь, и лицо, казалось, превратилось в неподвижную хмурую маску.

— Что тебе надо? — неприветливо спросил он.

— Сэр, — заговорил Андерсон. — Я лейтенант штаба Дэвид Анд…

Гриссом его не дослушал.

— Я знаю, кто ты. Мы встречались на Арктуре.

— Верно, сэр, — с некоторой гордостью, что адмирал его запомнил, кивнул Андерсон. — Это было перед войной Первого Контакта Я удивлен, что вы меня помните.

— Я ушел в отставку, но еще не выжил из ума.

Возникла неловкая пауза; Андерсон пытался совместить прославленный образ Гриссома сохранившийся в его памяти, с неопрятным брюзгой, который открыл ему дверь. Но Гриссом не собирался долго ждать.

— Послушай, парень, я давно в отставке. Так что возвращайся к своему начальству и скажи, что я не намерен давать интервью, произносить речи или проводить встречи по поводу нападения на одну из наших военных баз. Я покончил с этим.

Андерсон встрепенулся: старый адмирал допустил оплошность.

— Как вы узнали о нападении на Сидон, сэр?

Гриссом посмотрел на него, словно на неразумного мальчишку.

— Во всех выпусках новостей только об этом и кричат.

— Но я здесь не по этой причине, — возразил Андерсон, стараясь скрыть разочарование. — Мы можем поговорить в доме?

— Нет.

— Прошу вас, сэр. Мне бы не хотелось обсуждать этот вопрос у всех на виду.

Гриссом стоял на своем и по-прежнему загораживал вход.

Лейтенант понял, что дипломатией и тактом он ничего не добьется. Пора высказаться откровенно.

— Расскажите мне о своей дочери, сэр.

— О ком?

Старик сыграл великолепно. Андерсон надеялся, что при упоминании давно утраченной дочери, его единственной родственницы, на лице адмирала появится хоть тень реакции. Но Гриссом даже не моргнул.

— Кали Сандерс, — довольно громко сообщил ему Андерсон. Вряд ли кто-то услышит его — соседей поблизости не было, но он должен был добиться приглашения в дом. — Вашей дочери. Солдата, самовольно оставившего свой пост на Сидоне за считаные часы перед нападением. О женщине, которую разыскивают по подозрению в предательстве.

Хмурая маска Гриссома сменилась неприкрытой ненавистью.

— Заткнись и войди внутрь, — пробурчал он и сделал шаг в сторону.

Войдя в дом, Андерсон вслед за негостеприимным хозяином прошел в маленькую гостиную. Гриссом опустился в одно из продавленных кресел, а лейтенант остался стоять, ожидая приглашения. Спустя несколько секунд он понял, что приглашения не последует, и тогда тоже сел в кресло.

— Как ты узнал о Кали Сандерс? — спросил Гриссом таким равнодушным тоном, словно обсуждал погоду.

— В наши дни стало невозможно сохранить секрет, — заметил Андерсон. — Нам известно, что в последний раз ее видели на Элизиуме. Я хочу знать, встречалась ли она с вами.

— Я не общался с дочерью с тех пор, как она была подростком, — ответил Гриссом. — Ее мать считала меня плохим мужем и отцом, и я не могу с ней не согласиться. Тогда я счел за лучшее просто уйти из их жизни. — Тут Гриссом оживился. — Эй, — неожиданно воскликнул он. — При нашей последней встрече ты говорил, что помолвлен. Тебя на Земле ждала девушка, не так ли? Теперь ты, должно быть, женат. Прими мои поздравления.

Он попытался сбить Андерсона с толку. Гриссому, как никому другому, было отлично известно, насколько трудно офицеру Альянса сохранить брак; его невинное замечание имело целью переменить тему. Несмотря на то что адмирал старался казаться безобидным и никчемным стариком, он сохранил острый ум.

Но Андерсон не клюнул на приманку.

— Сэр, мне нужна ваша помощь. Ваша дочь подозревается в предательстве по отношению к Альянсу. Неужели это для вас ничего не значит?

— А почему для меня это должно быть важно? — отрезал Гриссом. — Я едва ее знал.

— Я смог установить ваше родство. Рано или поздно на это обстоятельство наткнется кто-нибудь еще.

— Ну и что? Ты думаешь, я тревожусь о своей репутации? — насмешливо воскликнул Гриссом. — Считаешь, что я соглашусь тебе помогать только для того, чтобы скрыть наличие у прославленного адмирала незаконной дочери, обвиненной в предательстве? Ха! Такие, как ты, возможно, беспокоятся о подобной чепухе. Я же не дам за нее и ломаного гроша.

— Я не это имел в виду, — возразил Андерсон, не обратив внимания на провокацию. — Я напал на след Кали Сандерс, и он привел меня сюда. Это значит, что ее могут выследить другие. Я обратился к вам, чтобы помочь вашей дочери. Но следующий, кто сюда придет, — а мы оба знаем, что появится кто-то еще, — может попытаться причинить ей вред.

Гриссом медленно наклонился вперед и опустил голову на руки, явно задумавшись над словами лейтенанта. Прошло несколько долгих секунд, а когда он выпрямился, глаза заблестели слезами.

— Она не предатель, — прошептал адмирал. — Она никак не связана с этим делом.

— Сэр, я верю вам, — сочувственным и искренним тоном ответил Андерсон. — Но таких, как я, немного. Поэтому мне необходимо с ней встретиться. Пока с ней ничего не случилось.

Гриссом довольно долго молчал, покусывая нижнюю губу.

— Я не допущу, чтобы она пострадала, — заверил его Андерсон. — Даю вам свое слово.

— Она приходила сюда, — наконец признался адмирал и глубоко вздохнул. — Сказала, что попала в беду. Что-то связанное с Сидоном. Я не стал выспрашивать у нее подробности. Я думаю… Я думаю, что боялся услышать от нее что-то ужасное. — Он снова нагнулся вперед и закрыл голову руками. — Меня никогда не было рядом, пока она росла, — рассказывал он дрожащим от слез голосом. — И сейчас я не мог от нее отвернуться. Я должен был…