Дэн Абнетт - Двуглавый орел

Но сейчас только одна мысль прочно засела у нее в голове. В сумасшедшей неразберихе финальной части сражения она наконец поняла, почему лицо помощника Идса показалось ей столь знакомым.

Остров Люцерна. Местная ВБ, 15.10

Шум реактивных двигателей постепенно затах. Кактолько Джагди и летчики ее группы стали вылезать из кабин, команды механиков и стоящие рядом с ними товарищи по звену принялись громко аплодировать. Джагди понимала, что так они приветствуют их возвращение из этой адской битвы и множество сбитых ими самолетов. Они были искренне рады снова увидеть их всех живыми. К тому же, конечно, хотелось поддержать Вилтри и отметить его удачный дебют в бригаде. Но все это не могло заглушить совсем другое чувство. И не только из-за гибели Хейеса. Сколько имперских самолетов было сбито на ее глазах всего за один бой? Люди гибли с чудовищной скоростью!

— Отличная работа, — поблагодарила Джагди Кордиаля, который сейчас, усевшись на палубный настил аэродрома и развязав шнуровку на ботинках, энергично растирал онемевшие во время полета ступни.

Летчики подвергались многократным перегрузкам, из-за чего ноги у них частенько затекали, что иногда приводило и к более серьезным осложнениям.

— Спасибо, командир, — отозвался он.

Вилтри снял летный шлем. Он выглядел потрясенным, но на его бледном лице все же была довольная улыбка.

— Что, получил удовольствие? — спросила Джагди.

— Конечно нет.

— Ты прекрасно справился, Вилтри. Словно всю жизнь летал на «Громовых стрелах».

Он пригладил слипшиеся волосы.

— Должен признаться, это здорово — гонять на таких легких, проворных машинах. Не забывайте, насколько они легче «Мародеров»!

Марквол еще только вылезал из своего Девять-Девять.

— Прекрасный пилотаж, Марквол, — громко произнесла Джагди. — Ты не потерял голову в этой передряге. — Затем она понизила голос так, чтобы было слышно только ему: — Никогда больше не смей игнорировать мои приказы, пилот. Я призвала тебя выйти из боя, потому что уже пора было идти на базу. Когдаслышишь такое, должен выполнять без промедления. Тебе все понятно?

Он не поднимал головы, упершись взглядом в покрытие аэродрома.

— Так точно, командир.

Джагди пошла к выходу из ангара.

— Перезарядите и заправьте, пожалуйста! — крикнула она командам механиков, хотя прекрасно знала, что они уже и так приступили к работе.

Какой-то высокий человек в форме ВВС Содружества ожидал ее у входа в распределительный туннель вместе с Бланшером.

— Майор Франц Скальтер, — представил его Милан. Джагди пожала Скальтеру руку и окинула быстрым взглядом. Казалось, тот был слегка ошарашен.

— Я полагаю, ты уже объяснил суть моего предложения майору Скальтеру, Мил?

— Да, теперь это уже не будет сюрпризом, командир.

Джагди посмотрела на Скальтера:

— Ну так что, майор? Вы хотите получить местов моем звене? Командир Иде дал вам прекрасные рекомендации…

Скальтер хотел ответить, но от изумления не сразу смог найти нужные слова. Он кивнул и затем произнес:

— Это будет честь для меня, командир Джагди. Я уже давно мечтал получить шанс подняться в воздух, чтобы снова воевать за мой родной мир.

— Тогда решено. Хорошо… Теперь вы будете именоваться «Умбра Семь». Мил, если ты сейчас занят с Каминским, попроси кого-нибудь вроде Дель Рут или Кордиаля ввести мистера Скальтера в курс дела, выдать ему снаряжение и проверить его на тренажере.

— Слушаюсь, мамзель, — ответил Бланшер. — Вы сами идете куда-то?

— Да, ненадолго, — ответила Джагди.

Сорвав с себя летную куртку и перчатки, Марквол постоял еще какое-то время у своего самолета, не желая ни с кем общаться.

— С вами все в порядке, сэр? — спросил у него Рэкли.

— Все прекрасно, — ответил тот.

Едва ли он хотел рассказывать своему механику, что готов провалиться сквозь землю, после того как Джагди устроила ему головомойку. Спасибо еще, что ей хватило приличия и такта не делать этого на глазах у остальных летчиков бригады.

Опустив голову, он медленно побрел по ангару мимо команд работающих механиков, обошел подъемник, выгружающий ящики с боеприпасами, и остановился, чтобы пропустить служащих аэропорта, которые протягивали тяжелый электрический кабель.

Тут он увидел Каминского. Тот сидел на пустой канистре возле «Громовой стрелы», внимательно изучая планшет с техническими описаниями и инструкциями по управлению своей новой машины.

— Привет! — окликнул его Марквол. Каминский вскинул пугающе обезображенное ожогом лицо:

— Привет. Ты — Марквол, верно?

— Верно. Ну как?.. Исполнил свою мечту наконец?

— Прости, не понял… — опешил Каминский.

— Той ночью «У Зары». Ты сказал, что отдал бы все, что у тебя есть, чтобы оказаться на моем месте. Так летать хотелось.

— Так говорил? В самом деле?

Марквол кивнул:

— Сейчас я уже не вспомню точно, было это до или после того, как ты назвал меня ублюдком, который занимает чужое место, и предложил застрелиться, чтобы сделать наш сектор авиабазы более приятным местом.

— Проклятие! — сказал Каминский. Он аккуратно отложил планшет, но так и не встал. — Вообще-то, я надеялся, что ты забудешь всю эту историю. Да, я исполнил мою мечту, Марквол. А как у тебя дела? Сбил сегодня что-нибудь?

Юноша покраснел.

— Нет, — ответил он.

Каминский взял планшет и снова углубился в чтение.

— Выходит, те мои слова оправдываются для нас обоих, — хладнокровно заметил он.

Остров Люцерна. Местная ВБ, 16.01

Как оказалось, комната Идса находилась на одном из самых нижних уровней авиабазы. Это было неудивительно. Приток беженцев во время эвакуации породил на острове очень острую жилищную проблему. Вырубленные в скалах коридоры на нижних этажах едва освещались сферическими фонарями. Везде чувствовалась сырость. Джагди увидела несколько складов, но была уверена, что и те комнаты, где сейчас обитают люди, совсем еще недавно использовались как складские помещения.

Наконец она нашла комнату Идса и постучалась в металлическую герметичную дверь. Через мгновение дверь отворилась и оттуда выглянул Дэрроу:

— Командир Джагди?

— Мне нужно повидать инспектора Идса.

— Проходите, мамзель. Он вас уже ожидает.

Дэрроу распахнул дверь, и она вошла внутрь. Комната оказалась очень маленькой и очень скудно обставленной. В угол была сметена куча бумажного мусора. У одной стены стояли походный столик и два стула, у Другой — неубранная койка. На столике стояли бутылка амасека и грязный стакан.

Покрытое мягкой циновкой старое кресло было единственным предметом, который напоминал здесь о комфорте. Сейчас в нем сидел и, похоже, дремал Иде.

— Я могу зайти позже, — прошептала Бри.