Николай Кудрявцев - Хмурый

Он лежал не шевелясь. Стрельба затихла. Или всех перебили, или не могут достать с воздуха.

«Если ребята успели спрятаться, то сейчас будет высадка десанта. Так! По-моему начинается».

Один вертолет пошел по кругу, оставляя базу с левого борта. Он направлялся в сторону Хмурова. Второй вертолет продолжал висеть над воротами, держа под прицелом базу и окраины леса.

«Это хорошо, что ты ко мне задницей повернулся. Я не в обиде. И ты, особо, не воняешь, и я тебе глаза не мозолю. Первый снижается. Похоже он собирается сесть. Точно собирается сесть. Значит уверены, что на поверхности никого нет. А второй висит, а это значит, что кто-то, все-таки, успел спрятаться в бункер. Первый сел на площадку. Десант пошел. Хорошо сел! Отлично сел! Как будто меня подслушал. Девять десантников. Бегут. Ого! За ум взялись. Тройка бежит, шестеро прикрывают. Все! Пора!»

Хмурый осторожно освободил винтовку, вынул ноги из норы, подождал немного и рванул к вертолету. Рывки на десять-пятнадцать метров, он делал безупречно. Всего пара мгновений и он влетел в открытый борт, для высадки десанта. Еще пол мгновения и он, на отмажь, бьет по голове, снявшего шлем пилота.

«Не обессудь! Выживешь, тогда поговорим, а умрешь, так хрен с тобой».

Еще пяток мгновений ушло на то, чтобы связать пилоту руки и ноги. Один чих на скидывание маскхалата.

«Все! Теперь десант!»

Он бросил на пол пару ранцев, которые были оставлены десантниками в вертолете и залег за них.

Десантники перебегали по полю, как на параде. Хмурый выждал цикл перебежек, чтобы определить, с какой тройки начинать отстрел. Первой перебегала левая тройка, затем правая, последней перебегал центр. Значит первыми надо бить центр, потом левую тройку и последними оставшихся.

«Как в тире на Выжигателе. Начали! Левые пошли. Центр! Один, два, три. Слава бронебойным! Правые пошли. Лево! Четыре, пять, шесть. Теперь правые. Семь, восемь. Один стал поворачивать голову. Девять. Спасибо инструктору за науку».

Второй вертолет висел над воротами.

«Как бы тебя развернуть левым бортом. Завис, как «Windows» напичканный вирусами. Попробовать снять десантника с правого борта».

Он прицелился. Видно только правое плечо. Десантник поставил ноги на лыжу и целится.

«Будем надеяться, что от ранения и удара пули, ты свалишься. Вариантов у меня нет».

Он выстрелил. Десантник действительно вывалился. Его развернуло спиной вперед и выбило автомат из рук. Пролетев метров пять, боец завис на страховочном тросике.

«О, ребята! Да вы еще и со страховкой. Тогда контрольный. Попал. От шлема осколки».

Вертолет стал разворачиваться левым бортом. Стекло, зафиксировалось на краткий миг, перпендикулярно Хмурому. Пилот стал поворачивать голову, чтобы видеть, что происходит с левого борта. Хмурый, для верности, выстрелил три раза. Стекло покрылось трещинами, а пилот пропал из вида. Вертолет, с диким ревом от натуги, стал поворачивать направо и помчался, по дуге разворота, к земле.

Он ударился об землю. Два больших винта отлетели и понеслись по земле, словно ветряная мельница от назойливого урагана. Корпус развалился на несколько частей и стал кувыркаться, выбрасывая из себя десантников и прочую мелочь.

Хмурый помчался к месту аварии, выхватывая на ходу пистолет. Для полного завершения их авантюры, все десантники должны быть мертвы.

Люк был приоткрыт и взят на прицел. С улицы доносился рокот зависшего над базой вертолета. Раненый Имар лежал в мертвой зоне. От обезболивающего укола, ему стало легче, но дышать было тяжело. Рядом стоял Друг и с сочувствием смотрел на него.

— Сейчас подойдет десант и постарается забросать нас гранатами. — Лис сидел у стены, держа на прицеле щелку люка. — Так что, если что мелькнет, сразу открываем шквальный огонь. Патронов до черта. Хорошо, что мы все сюда из казармы приволокли.

— Как будто знали. — Проныра раскладывал перед собой ВОГ-25Р. — Может мне у щелки ухо подержать? Вдруг услышу подход десантуры.

— Вряд ли услышишь. — Боров набивал патронами магазины. — Сами себя обнаружат при открывании люка. Мы шарахнем и сразу в кабинет. От осколков должен спасти.

Лис насторожился.

— Тихо! — Он подошел к лестнице. — Чой-то он зарычал, как от оргазма?

— Может высоту набирает. — Боров тоже подошел к лестнице.

— На хрена ему высота. Он и так не низко висел. Тихо!

Все прислушались. Рокота не было слышно.

— Наверное сел. — Лис отошел от люка. — Все приготовились. Похоже гости на подходе.

Все напряглись глядя на люк. Ожидание затягивалось. Имар лежал с автоматом. Его хотели положить в кабинете, но он настоял на участие первого залпа, ну а дальше, будь что будет.

Время шло, а гости не торопились. На глаза, от напряжения, стал стекать пот.

— Что-то душновато. — Абориген сказал это просто так, чтобы разрядить обстановку в бункере. — Вытяжку, что ли, заткнули?

— Ничего. Не задохнемся. — Лис отцепил фляжку и бросил Аборигену. — Промочи горло, а то начнешь стрелять от теплового удара.

Неожиданно, Друг, бросился к лестнице, радостно лая.

— Друг! На место!

Тот и не подумал выполнять команду. Он лаял и прыгал на лестницу.

— Может от жары сбрендил? — Боров опустил ладонь к полу и посвистел.

— Сам ты сбрендил. — Лис подошел к лестнице. — Пойду, проверю. Друг никогда не ошибался. Надеюсь и на этот раз тоже.

Он стал медленно подниматься, держа перед собой автомат.

— Ты только сразу-то не стреляй. — Это был голос Хмурова.

Лис повернулся к друзьям. На лице у него сияла идиотская улыбка, только слюны не было.

— Похоже пронесло.

— И тебя тоже?

Все заржали, как жеребцы и бросились к выходу из бункера, мешая друг другу.

Хмурый сидел со стороны, куда откидывался люк, и курил. Сталкеры облепили его со всех сторон.

— Дайте покурить-то, елы палы.

Все опять захохотали, но отошли, раздирая свои рты радостными улыбками.

— Друга покормили?

— Он без тебя есть не хочет.

— Стареет Друг. А Имар где?

— Ранили его. — Лис присел рядом. — Тяжело ранили. Его бы к болотному доктору, но без вертолета не дотянет.

— Ну так чего стоишь? Иди, принимай аппарат.

Лис сменил улыбку на растерянность. Он медленно поднялся и повернулся к посадочной площадке. В стапятидесяти метрах от ворот, на спец площадке, стоял красавец— вертолет.

— Ты сделал его, Хмурый! Ты его сделал!

И он помчался к вертолету. Хмурый покачал головой, поднялся на ноги и откинул в сторону окурок.

— Пойду, посмотрю Имара.

Имар лежал, закрыв глаза и тяжело дыша. Хмурый с Другом подошли к нему.

— Ну что, Имар, держишься?

— Пока держусь. Только не знаю, на сколько меня хватит.

— Надо потерпеть. К болотному доку полетим. Дотерпишь?

— Ты захватил вертолет?