Андрей Стрелко - Завещание сталкера - Багряные сны

— Зачем тебе это? Ты ведь знаешь, что умрешь.

— Считайте, что это последнее желание умирающего.

Слепой развернулся и зашагал прочь от пленника. Его шаркающая походка была подобна размеренной поступи коронованной особы. По сути, он был самым настоящим кардиналом этого гребаного сектантского муравейника. Не смотря на все свои потуги, Мирра не мог казаться таким же значимым. Скорее всего, рыжий — лишь мускулы, а мозгом «монолита» является мнимый слепой.

— Самым надежным способом получить дестабилизатор пространства, — заговорил он, на этот раз его голос звучал нежной песней любящей детей матери, слова проникали в голову минуя уши и слуховой аппарат, казалось, в голове просто всплывают нужные мысли. Серый стряхнул морок и убедился, что слепой говорит обычным способом, но настолько плавно и размеренно, что после нескольких слов это перестаешь замечать, — самым надежным способом был способ установления маяков на все производимые приборы. Они ведь производятся в лаборатории по мере необходимости, верно? — Слепой посмотрел на Птицу, до которого начало доходить, кто помог сектантам. Умник кивнул, а кардинал продолжил.

— Формула производства тщательно скрывается, из тех, кто к ней допущен после гибели Мэг и Долла, — Слепой в очередной раз проявил свою осведомленность, — осталось лишь три человека, но каждый из них предан делу, которым занимается, и выкупить рецепт нам не удалось, что, безусловно, делает вам честь. Тогда мы решили проблему по-другому. Вы ведь делаете только начинку, а корпус приходит к вам в уже готовом виде, не так ли?

Птица кивнул, а Серый мысленно перекрестился, понимая, что они с Горбуновым едва не доставили ДП в секту на блюдечке с голубой каемочкой. И то, что этого не произошло — лишь дело случая.

— Вы установили маяк в короб. — Завершил за Слепого Птица. — Это мог сделать любой из сотрудников лаборатории.

— Вот именно. — Кардинал развел руками. — А дальше нам оставалось только следить, когда готовый прибор возьмут со склада и вынесут за пределы лагеря. Кто из вас додумался клеить на ДП-5 логотип вашей лаборатории?

Слепой подошел к столу, за которым трудился спец по технике, и ногтем подцепил трехсантиметровую наклейку с эмблемой на железном боку заряда. Под наклейкой оказался небольшой паз — кто-то тонкой фрезой сделал двухмиллиметровую насечку и аккуратно уложил в нее миниатюрный маячок, после чего скрыл следы своей работы под тонким слоем бумаги в виде наклейки.

— Секретная разработка вашей лаборатории, — улыбнулся Слепой, — специально для Зоны, хоть вы и отрицаете, что ведете работу, направленную на улучшенное техническое оснащение сталкеров. Легко настраивается и идентифицируется, при малых размерах имеет хороший диапазон обнаружения. Еще вопросы есть?

— Я не услышал имени. Это, во-первых. А во-вторых, вы не объяснили, почему вы ждали пятерых, кто видел, что нас именно пятеро? — Ответил Серый.

Пока слепой беседовал с задержанными, Мирра ослабил хватку и перестал вдавливать нож в его шею, однако тут же отыгрался за свою доброту, саданув Серого по больному колену, не со всей силы, а так, чтоб не зарывался. Подействовало.

— Ну, что там? — Обратился Слепой к технарю, который оставил фальшивый ДП в покое и что-то высчитывал на листке бумаги при помощи обычного химического карандаша.

— По внешнему виду абсолютно идентичен настоящему. — Заговорил он, заставив вздрогнуть и Серого и Птицу. Они оба узнали голос, ведь когда-то им приходилось работать вместе. Звагольский, когда-то руководитель отдела Зонотехнологий и непосредственный начальник Птицы и Мэг, но узнать его в новом облике не представлялось возможным. Он пропал в Зоне после одной из неудачных вылазок и до сих пор считался пропавшим без вести, что по меркам Зоны в девяносто девяти процентах случаев идентично гибели. Но где-то же должен быть этот самый один случай из ста. Помниться, пропал он около полутора лет назад, еще во времена испытания ДП-1, или, в крайнем случае, ДП-2, в принципе не важно, потому что оба испытания были неудачными и работы по их разработке зашли в тупик. При создании ДП-3 в основу бралась уже совершенно другая модель, от нее и дошли до конечного продукта, поэтому помочь сектантам с созданием собственного дестабилизатора пространства Звагольский не мог.

— Сказать на сто процентов, что это пустышка, я не могу, потому как все внешние характеристики соответствуют. Однако, если принимать во внимание слова сталкера, то я бы обратил внимание на некоторые детали. Четыре печати, как раз там, где хранится начинка, хоть и являются натуральными, наложены на слои разной толщины, как будто основу наносили вручную, а не дозатором, это раз. Во-вторых, вес прибора почти на пол килограмма меньше, чем должен быть при стандартной загрузке. И в-третьих, — Звагольский поднял ДП и потряс его над собственным ухом, — слышите, шорох, как будто что-то ходит по вкладке туда-сюда? Это может быть результатом того, что начинку заменили на подходящий по размеру, но не идентичный по форме вкладыш. — Объект исследования переместился обратно на стол. — Это, конечно, все косвенные показатели, но… я бы утверждал на семьдесят-восемьдесят процентов, что это — полный песец. — Закончил бывший умник, употребив свое знаменитое высказывание.

Когда-то сталкер Шульц продал ему за баснословные по тем временам сто тысяч нестандартный артефакт под кодовым названием «песец». Деньги были большими, потому что Звагольский ждал от артефакта особенных свойств, широко обещанных бродягой. При этом ученый отдал за него львиную долю из собственных сбережений, а на деле покупка оказалась пустышкой. Шульц попросту кинул умника, впарив ему абсолютно неликвидный товар, как потом оказалось, готовился свалить из Зоны и потому не боялся обрубить концы. С тех пор, когда ему приносили пустой артефакт, Звагольский всегда отзывался о нем, употребляя выражение «полный песец», то есть пустота.

— А точнее? — Недовольно прорычал Мирра.

— Точнее не знаю, надо разбирать его на полигоне, а то окажется настоящим и переварит нас всех, — спокойно ответил подчиненный.

— Звагольский! Крыса ты подлая! — Закричал Птица. — Тварь! Предатель!

Уж, чего не ожидал Серый, так это того, что после слов Птицы все «монолитовцы» впадут в ступор. Даже слепой растерянно смотрел на него, не понимая о чем речь, а технарь, так тот вообще не понял, что пленник обращается к нему. Мирра по привычке хотел стукнуть Птицу под ребро, за самовольное открывание рта, но удержался. Слепой вновь оказался сообразительнее всех:

— Ты знаешь этого человека? — По зрячему воздвигнув брови спросил он.

— Знаю! — Нервно ответил Птица, понимая, что попал впросак. Хотел уличить Звагольского в предательстве, а тот даже не помнит своего имени.