Андрей Стрелко - Завещание сталкера - Багряные сны

Ципик видел, как поднялся автомат Непряева — тот мгновенно оценил ситуацию: если окликнуть парня, он быстро нырнет в лес, и тогда плакала премия. Но Ципик вдруг сделал то, чего от него никто не ожидал — он выскочил на пространство перед Непряевым, перекрывая ему линию огня, и дал очередь.

Пули срезали листву над головой беглеца, парень от неожиданности поскользнулся, выронил шест, но страх быстро сделал свое дело, и он одним прыжком оказался на сухой земле.

Сзади грозно рычал капитан:

— Леша, ты что делаешь? Отойди! Отойди, я говорю!

Но было поздно, спина человека в кожаной куртке уже скрылась в лесу, а вторая очередь Ципика явно прошла выше и ни в кого не попала. А еще через секунду послышались автоматные выстрелы с той стороны. Сразу четыре ствола ударили по Алексею и его товарищам, но, к счастью, пули прошли чуть выше. Алексей упал в траву, ощутив, как что-то зажгло в правой щеке. Непряев рухнул за ближайшее дерево, а, оторопело наблюдавший за всем происходящим, Смирнов развернулся и побежал прочь.

Ципик лежал в траве, боясь пошевелиться. Уползти в зеленку он решился только тогда, когда в небе зарокотали «Фоксы» — тяжелые армейские вертолеты огневой поддержки. Три машины пролетели в сторону леса, и вскоре тяжелые орудия летающих боевых машин начали обработку территории.

— Ну что, стрелок, ты живой? — С усмешкой спросил Непряев.

— Живой.

— Как думаешь, уйдут? — Капитан выглянул из-за дерева и поглядел на дымящийся лес. Тем, кто в них стрелял, сейчас не сладко.

— Не знаю, — честно ответил Алексей.

Спустя еще двадцать секунд стало ясно, что для них бой закончился и Непряев тяжело поднялся.

— Да, Леша, плакала наша премия.

Алексей не ответил, потрогав щеку, он ощутил на ней что-то липкое, глянул — так и есть, кровь. Одна из пуль угодила в дерево, около которого он стоял, и в щеку попала одна из отлетевших щепок. И все-таки странно, что они не попали, ведь Непряев и сам Алексей были, как на ладони — с четырех стволов не попасть не возможно.

Со стороны второй линии уже слышались голоса, это спешила на помощь поддержка, а над самым лицом сидящего Ципика неожиданно навис капитан Непряев:

— Леша, зачем ты это сделал?

Глаза у Непряева были спокойные, и от этого они казались еще более жесткими. Они будто сверлили насквозь, проникали в мозг. Кто-то в части, кажется, сержант Хмыль, сострил по поводу Непряева — «Глядит в глаза, как будто насквозь видит, может он того, контроллер? «

— Ну что тут у вас, живы? — Услышал Ципик запыхавшийся голос Куляша. Рядом с ним тяжело дышал Шастин.

— Живы. — Наконец, капитан отвернулся от Ципика. — Смирнов где?

— Там, около машины блюет. — Махнул рукой лейтенант.

— И в штаны, походу, насрал, — захохотал Шастин, но, встретившись с грозным взглядом Непряева, сразу осекся.

— Ладно, пошли. Потом с ним разберемся. — Проворчал кэп. — Ципик — замыкающий.

Алексей побрел вслед за боевыми товарищами, понимая, что серьезный разговор еще впереди — если кэп назвал тебя по фамилии, то он тобой сильно не доволен.

Рана на щеке оказалась не слишком глубокой, но три шва док все-таки наложил. Боли почти не было — сказывалось действие обезболивающих таблеток, что дали ему в полевом госпитале, сильно хотелось спать. Все-таки, когда по тебе стреляют, это страшно. Переживший стрессовую атаку организм через несколько часов обязательно напоминает о себе в виде смертельной усталости. Но спать было нельзя. Несколько минут назад из санчасти принесли Смирнова, кэп два с половиной часа разъяснял ему, что солдат без приказа командира не имеет права покидать поле боя и бросать своих товарищей, даже если по нему стреляют из крупнокалиберной пушки.

Жалко парня — зеленый еще совсем, необстрелянный, оттого и струхнул — с каждым может случиться. Но заступаться за него, во-первых, бесполезно, во-вторых — себе дороже. Сегодня Алексей уже пожалел одного — не дал расстрелять молодого «сталкера», и чем теперь для него это закончится, неизвестно.

Непряев вызвал его только через пол часа. Маленькая комнатка в обычном деревянном деревенском домике служила начальнику патрульной службы личным кабинетом. Удобств никаких — ржавый умывальник, диван-кровать, полуразвалившийся шкаф, да принесенный из кладовки маленький журнальный столик. На столе стояла початая бутылка настоящей водки, хотя большая часть солдат и командиров предпочитала значительно более дешевую местную сивуху, нехитрая закуска из тушенки, палки колбасы, двух огурцов и надломленной буханки хлеба.

Кэп полулежал на диване, держа в руках личное дело Ципика. Лицо его раскраснелось от выпитого, но речь и мысли были вполне трезвыми, будто он и не пил вовсе. Сначала он предложил Алексею выпить, чем немало его удивил, и только потом перешел к делу.

— Ну что, Леш, давай поговорим? Начистоту. — Непряев хитро улыбнулся и даже подмигнул Алексею.

— Как скажете.

— Я вот дело твое посмотрел. — Кэп выдержал вполне театральную паузу. — Еще раз, внимательно. У нас ведь тут не прогулки при луне, у нас тут война. А война — это значит враги, правильно? А врагов, Леша, жалеть нельзя.

Алексей промолчал.

— Я ведь, когда тебя к себе брал, внимательно твою жизнь изучил. Не беру я, понимаешь, кого попало в свою команду, оттого и не потерял за последний год ни одного человека. Раненых много было, это да, но ведь все живы остались — и не одного инвалида, все полноценные люди. И Смирнов тоже хорошим солдатом будет, он еще на моем месте посидит, когда нас с тобой на пенсию спишут. Вот ты у нас человек новый, и я тебе честно скажу: если бы мне за тебя Свириденко не поручился, не взял бы я тебя к себе. Кто он тебе, сослуживец?

— Сослуживец, — подтвердил Алексей.

— Знаю я его хорошо. Он здесь уже два года лямку тянет. Хороший парень. Так вот он мне тебя порекомендовал, не смотря на все твои ранения, и я хочу спросить у тебя, в голову у тебя ранений не было?

— Не было.

— А ведешь себя, как будто было! — Кэп уставил в Серомя указательный палец. — Зачем ты поверх головы стрелял? Ты думаешь, я не понял, что ты мне его специально собой загородил? Не пойму я, Леша, на контрабандиста ты не похож, так зачем же ты тогда им помог? А? Пожалел, выходит? Думал, зеленый сталкер в Зону путь ищет? Пусть его лучше химера съест, чем мы уложим? — Кэп налил еще по одной и, предварительно забросив в рот кусок шпроты, выпил, не чокаясь. — Нельзя так, Леш, понимаешь? Не здесь. Там, в мире — да. А здесь нельзя. Здесь — война. Странный это был человек. Неопытный, не похож на контрабандиста, но там его ждали. Не знаю, зачем и кому он понадобился, но кто-то его встречал. Когда наши после «Фоксов» лес обыскали, три трупа нашли, но его среди них не было. Выходит, спас ты его. И нас заодно — во как бывает.