Владимир Чистяков - М.С.

Ты молода, и не поймешь. И ты стоишь как тот щенок с горячим сердцем и яростью во взгляде, стоишь, сжимая волшебный меч. Стоишь, готовая крикнуть Конец дракону! И искренне будешь верить, вытирая меч, что и вправду конец. А ведь это будешь уже и не ты. Это будет новый дракон. Какое-то время ещё похожий на человека.

— Да, ситуация развесёлая, — с нервной усмешкой сказала М. С., - Играли, играли в гуманизм, ну вот и доигрались: до второго издания Варфоломеевской ночи в лучшем случае, а то и до чего-нибудь похуже. Разве что мы не гугеноты, и в отличие от них знаем, что нас собираются резать.

— Но ведь пока только идёт митинг, — неуверенно сказал кто-то.

— Митинг! — передразнивает М. С., -А ты в курсе, что за публика собралась на этом ''митинге''? Нет? Ну, тогда объясняю популярно: ''Союз свободной молодёжи '' в полном составе, ''Лига жертв тоталитарного режима'', ''Партия духовного возрождения'' со своими боевиками, почти вся шпана из распущенных колоний, ну, разумеется ''взрослые'' демократические партии плюс ''народная'' милиция. Ну, и почти все столичные люмпены. Продолжить списочек?

— Достаточно.

Но М.С. что называется, прорвало.

— А теперь о лозунгах и методах, которыми эти лозунги собираются притворять в жизнь. Первый — Очистим наш великий город от палачей и карателей, обеспечим жильём неимущих. Как они собираются очищать город от враждебных элементов, и главное, какими методами, думаю понятно. Сразу предупреждаю: обеспечить эвакуацию мирного населения мы сейчас не в состоянии, а на митингах уже около пятидесяти тысяч народу. И скоро они двинуться.

Наступила тишина. Жутко стало всем. Многие из грозных ''Чёрных Саргоновцев'' может быть впервые в жизни испытали такой страх. В полном смысле слова животный страх. Угроза нависла над каждым из них, ну это-то ладно, к жизни такой они более-менее уже привыкли. НО за их спинами был огромный городской район, а там — женщины и дети, вся вина которых состояла только в том, что их мужья и отцы имели несчастье служить в саргоновских частях или работать в спецслужбах.

— Сколько у нас людей? — спросил один из командиров рабочих дружин.

— Достаточно. Но…

— У них больше…

— Разумеется. Части с севера невозможно перебросить быстро. Дней пять. Не меньше. Да ещё саботаж на железных дорогах…

Всем и так ясно, это слишком поздно.

— Улицу мы перекрыть не сможем — сказал один из полицейских

— Что же тогда?

Не меньше минуты продолжалось общее молчание, потом М.С. выдавила сквозь зубы.

— Когда дом горит, стекол не жалеют — все повернулись к ней, а она продолжила — В нашем распоряжении арсенал, там достаточно пулемётов…

— Что вы предлагаете? — спросил Дмитрий.

— А ты сам подумай. Они пойдут по проспектам N3,5,8 и возможно 11, а так же по улицам N123 и 125. Дома там не слишком высокие и много подвальных и чердачных окон выходит на улицу. Вот и думай сам.

Они все звери травленные, и сразу поняли намек.

— Будут сотни убитых…

— А иначе будут тысячи. Нам придётся бить, чтобы не быть побитыми. Да и страна наша. Подороже стоит.

Генштабист мрачно сказал:

— У нас будет столько пулемётчиков?

— А ты хочешь снова увидеть жену и детей? Пулемёты и знание маршрута этого быдла наш единственный козырь. Вот так. Действуем! Я беру на себя проспект 3 и 11, полковник 36, Они все имеют цифровые коды, под которыми проходят в переговорах и на совещаниях. Эти цифры стали настолько привычны, что временами заменяют им имена. Полковником 36 — Дмитрий, — проспект 5 и обе улицы, подполковник 43- проспект 8, каждый действует по обстановке. Всё! Вопросы есть?

— Да, — сказал 43, - рабочие дружины. С идеологической стороны я в них полностью уверен, но вот с боевой…В них много допризывников, и лиц, уже давно прошедших военную службу.

— А кто сказал, что будет бой? — некоторое время все молчали, потом М.С. Закончила, — Оружие у них, конечно, есть, но уж мы постараемся, чтобы они его не успели применить. Всё. Закончили. Расходимся. Полковник сто двадцатый и капитан двадцать пятый задержитесь.

Все поднялись и направились к двери.

— Хозяйка, — негромко сказал Гарбор, — а что потом?

— Когда ''потом''?

— Когда мы их обстряпаем. Что тогда?

— А что, не ясно? Старый план никто не отменял, по нему и будем действовать, благо другого у нас всё равно нет. А такого нахальства от нас они не ждут. Слишком привыкли к парламентским методам борьбы чёрных саргоновцев, ну теперь они узнают, что чёрными нас зовут не зря.

''Нахальство, видите ли, ничего не скажешь, подобрала термин ''- подумал Гарбор, но в слух ничего не сказал. Его жизнь и судьба всё равно намертво связана с чёрными саргоновцами, и с этим ничего не поделаешь. Он тоже поднялся и вышел.

Остались только двадцать пятый, сто двадцатый, и М.С.

Двадцать пятый в камуфляже для городских условий и бронежилете. На форме — никаких знаков различий и наград. Только перед началом совещания он снял с лица маску и чёрные очки. Впрочем, без них он выглядел совершенно бесцветно. Так, офицер лет тридцати, в лучшем случае батальонный из провинции. Заурядность, одним словом.

А он никогда не был заурядностью. Фанатик до мозга костей, убеждённый сторонник М. С., один из лучших снайперов Империи. В это смутное время он без труда бы нажил себе немалые деньги. Ясно, в какой области…Но он всегда служил Идее, и только Идее. Благо семьи у него не было.

М. С. неторопливо подходит к нему.

— Дел у тебя и твоих ребят сегодня будет очень много.

— Я знаю.

— Сам в дело не лезь. Это приказ, а своим скажи — у этих… вполне могут оказаться БТРы, так что пусть в первую очередь выводят из строя водителей и пулемётчиков. Затем — тех, у кого заметят оружие. Потом — кого хотят. В случае, если увидят журналюг или кого-либо из крупных — их в первую очередь. В центр своих послал?

— Да.

— Вы свободны.

Сто двадцатый в столице, да и не только в ней был известен абсолютно всем. Правда, о том, что она кроме всего прочего ещё и полковник многие предпочитали не вспоминать. Как и о том, что она чёрный саргоновец. В одном имени сказано всё — Софи Саргон. Впрочем, за гениального художника или великосветскую даму сейчас её принять было крайне сложно. На голове — черная шапочка, глаз не видать из-под тёмных очков. Камуфляжная куртка для города с бронежилетом поверх, а на ногах — потёртые кожаные штаны и сапоги для верховой езды. Да и через плечо- пулемётная лента, а на ремне- кобура и две лимонки, ещё несколько — висят на портупее, в компании с фонариком. В общем, вид ещё тот.

Между прочим, М.С. была совсем не уверена, что увидит сестру здесь сегодня.

Некоторое время она молчала, потом спросила.

— Ты представляешь, что мы здесь затеваем? И что тебя могут элементарно убить, а даже если нет, то как это отразится на твоей пресловутой репутации в случае нашего поражения?