Руслан Ершов - Симбиогенез

Приблизительно через час, когда землекоп углубился в землю на высоту своего роста, посыпался крупный град и руины больничного комплекса начал полоскать плотный ливень. Яма стала быстро набираться водой, ее края стали скользкими и вместе с этим, Владимир потерял всякую надежду.

— Ведь я уже должен был докопаться до оконного проема. Неужели все зря! Неужели я ошибся! Он вдруг резко провалился в грязь, примерно на полметра и с испугу, у него чуть не закипели мозги. Володя судорожно засучил ногами, и стал хвататься за края ямы, еще больше обрушая ее и еще больше засыпая себя грязью. Внизу что-то хлюпнуло, а землекоп только и успел, что набрать в легкие воздуха. Ему почудилось на какое-то мгновение, будто он проскользнул сквозь узкую щель. Гулкий шлепок, он больно ударился спиной. Темнота. В нос ударило зловоние. Скривившись, Володя нащупал примотанный к голове фонарик и снял прилипший комок грязи к стеклу отражателя. За прошедший час, яркость свечения диода уменьшилась раза в два, но и этого хватало, чтобы рассмотреть окружающее пространство.

— А-а, я таки оказался прав. Попал я сюда через оконный проем. Ранее обрушившееся перекрытие проломило плиту следующего перекрытия и к образовавшейся дыре, Володе пришлось ползти. Спелестолог спрыгнул на пол нижнего этажа. Совсем рядом заваленный мусором лестничный пролет. Владимир спустился еще ниже на этаж и по пояс в воде прошел вдоль коридора к помещению, над дверью которого висела табличка «ординаторская». Открыть заклинившие двери оказалось очень трудно, но стуча зубами от холода, Владимир смог справится с этой задачей, оттащив от нее несколько больших фрагментов развалившейся стены. Откуда-то сверху, посыпалось несколько кирпичей. Кабинет оказался завален различным хламом и строительным мусором. Спелестолог осмотрелся, сбившись с ритма, его сердце на мгновение замерло. У стены, возле стеллажа, над поверхностью воды, просматривалась чья-то голова. Володя подошел ближе. — Маша!

Один из блокпостов оградительного кордона Зоны отчуждения. 21 апреля 2006 года.

Выдался ясный и теплый весенний день. Лейтенант Чередниченко поставил на стол пустую кружку и, взяв фуражку, покинул палатку. Осмотревшись, он шумно наполнил легкие свежим, пахнущим луговыми травами, воздухом. Глубоко вдохнув, он прикрыл глаза. — Красота! — И в это время, его внимание привлек чужой, властный голос из соседней палатки. Лейтенант прислушался.

— Пожалуйста, вот наше предписание. — После короткой паузы. — Предоставьте нам документацию и объясните, почему на складе ГСМ отсутствует постовой.

— Так это, товарищ майор, только вчера проверка из министерства была, мы же скорректировали с ними этот вопрос. У нас людей не хватает, к тому же ГСМ находится на охраняемой территории.

— Это понятно, но приказ еще никто не отменял. Степаныч отметь у себя этот не достаток. А где у вас журнал расхода топлива? Лейтенант осторожно выглянул из-за широкого дуба и оставаясь в таком скрытном положении наблюдал за тем, что происходит в штабной палатке, полы которой, были раскрыты во всю ширь проема. Листая журнал, проверяющий обратился к старшине. — Где ваш командир?

— А?

— Своего командира, говорю, пригласи сюда!

— Понял.

Сержант испарился, оставив дежурного по штабу на едине с проверяющими, а в это время к палатке подошли еще двое в форменной одежде, и тут же с порога.

— Проверка из штаба округа! Внимание! Вводная! Далее продолжил его напарник. — Из машины вашей части похищены секретные документы, и она заминирована. Стоящие в платке немного опешили, а два пришлых офицера из штаба округа казалось, вошли в кураж.

— Это какой болван, догадался на подъезде к блокпосту бросить открытую машину, да еще набитую служебной документацией. Вот наше удостоверение и предписание, немедленно сюда старшего офицера, кто здесь управляет этим бедламом.

Старшина, дежурный по штабу, принял от капитана удостоверение и предписание. — О какой машине идет речь? Дело в том, что все наши машины на выезде.

— УАЗ 2615! Документация, где ваша? После этих слов, активность обрели ранее прибывшие проверяющие.

— Подождите! Это наш УАЗ.

— А вы кто такие?

— Мы проверяющие из областного штаба взаимодействия…. Короткая немая сцена и в это время из-за кулис появляется командир блокпоста, лейтенант Чередниченко.

— Во как! Проверка проверку заминировала и взорвала. Далее произошла короткая дискуссия с применением ненормативной лексики и напоследок, лейтенант положил на стол книгу проверок несения службы.

— Так что? Замечаний нет! Проверяющие переглянулись. — Не дождешься. Ты хочешь, чтобы нас с работы выгнали?

— Как же без замечаний-то? Такого не бывает!

— Давай каждому по паре штук, чего-нибудь не существенного, тебе же лучше знать. А мы уже не будем тут глаза друг другу мозолить. В это время раздался звонок полевого телефона. Старшина поднял трубку, выслушал и сразу же доложил.

— Седьмой пост передал три тройки! С той стороны идут люди, около шестидесяти человек. Судя по тому, что они с носилками, есть нуждающиеся в медицинской помощи. Идут цепочкой. У человека в авангарде, в руках кокой-то шарообразный предмет. Лейтенант сразу вспомнил предписание.

— По нашему подразделению тревога! Все о ОЗК. Передай информацию по команде. Запроси автобус и пару карет скорой помощи. Затем обратился к проверяющим. — Раз уж вы здесь и на машине, проскочим? Это не далеко, километров пять будет.

Раннее утро, 22 апреля 2006 года.

Солнце выглянуло из-за горизонта, брызнув ярким светом на густые кроны высоких деревьев.

Округу огласил резкий птичий перескрежет, это сорока в окружении стайки мелких серых птиц, что-то усердно выискивала в невысокой молодой траве, как вдруг из низкого кустарника, выскочившая на луг собака, стремительно пронеслась сквозь успевшую стартовать птичью эскадрилью. Только чудом сороке удалось уйти с линии атаки хитрого пса, а вот одному из пернатых представителей воробьиных, не повезло. Пасть зверя сомкнулась, ломая жертве крылья. В два взмаха сорока достигла безопасной дистанции и, усевшись на сухую ветвь старого дерева, уставилась на собаку средних размеров, приступившую к утренней трапезе. Затем она, легонько подпрыгнув, стала на крыло, оставив далеко позади себя злополучный луг. С высоты птичьего полета, в раскинувшейся громадной панораме, изредка встречались загадочные темные плеши лунного пейзажа, будто над ковром из буйной растительности, поработала моль или какой-то странный, стригущий лишай. Что-то привлекло внимание сороки и, дав крен, она стала сваливаться, резко сбрасывая высоту.