Олег Лукьянов - Железный мир

— Лая! — воскликнула третья доселе молчавшая. — Зачем повелителю эти глупые подробности?! Я расскажу!

— Почему ты?! Я еще не сказала…

— Все довольно! — бросил я, чувствуя как череп начал раскаляться, а мозги закипать. — Значит так. Я Повелитель и вы трое принадлежите мне. Вопросы, возражения есть?

Они энергично замотали головами, а, судя по счастливым лицам, мотали ими вовсе не из‑за испуга.

Раздумывая как бы половчее применить этот подарок судьбы, принялся вновь их разглядывать и тут заметил одну странность. Готов был поклясться что все три демонессы были одинаковой комплекции, но сейчас третья, вступившая в разговор последней, неуловимо изменилась. Показалось, что груди стали выше, ребер теперь почти не разглядеть, а худые ноги укрупнились и стали более мускулистее. Непонимание длилось какое‑то мгновение, затем меня озарила новая вспышка интуиции.

— Я чую магию, — произнес я обращаясь к ней. — Это морок.

Под моим, оценивающим, и злобным двух подруг, она опустила глаза, непроизвольно обвила хвостом свою ногу и сказала едва разборчиво:

— Да Повелитель, чуть‑чуть морока…

— А ты в этом навострилась, — произнес я без всяких интонаций, но она, подняв голову, улыбнулась.

— Да Повелитель, для вас я могу хоть кошечкой стать! Я исполню все ваши желания, только опишите, кого вы хотите видеть в своем ложе!

Глазами следя за зашипевшими от таких слов двумя первыми демонессами, умом был далеко отсюда. Умение демонессы мне наверняка пригодится…

— Хорошо, — бросил я. — Ждите меня в этом домене и набирайтесь сил. Через пару дней предстоит бой с Императором.

Мгновенно прекратив всю возню, они кивнули и неожиданно серьезно на меня посмотрели.

— Все инструкции дам потом, — на всякий случай уточнил я и растворился в воздухе.

Хорошо все‑таки, что позабыл о том, что телепортироваться можно даже с третьего круга в домене. Если бы я не вылетел и портанулся оттуда, то разминулся бы с демонессами…

Но жизнь кажется налаживается. Время твоего крушения уже близко, Император.

Этот мир очень странный. Законы физики, логики, следствия явлений есть и сохраняются как, наверно, и во всех мирах, но я не всегда их понимаю. Вот и сейчас морщу лоб и никак не могу сообразить, каким образом посреди зеленой равнины выросли два огромных пика‑близнеца.

Тысячеметровые, растущие прямо из травянистого ковра, черные скалы имеют в основании какие‑то жалкие триста метров, зато вершины будто были заточены великаном, издалека казалось что на их острия можно посадить человека словно на кол… Но это не так. Я стою на самом пике обоими ногами, правда, не твердо, оступиться было некуда и приходилось постоянно расправить крылья и балансировать меж воздушными потоками.

Сверху вся равнина была как на ладони, только небольшую часть левой стороны закрывает близнец скалы, на которой я устроил наблюдательный пункт. Эти скалы называются Рогами Демона, а это место я выбрал для генерального сражения.

Я не боялся и даже не волновался, в груди не было ни азарта, ни сомнений. Дни составления планов, подготовки к сражению, корректирования направления движения войска Императора (не зря Анх прикармливал по всей Империи управителей), все осталось позади — а сейчас настало время боя.

Долина меж Рогами была заполонена людьми в блистающих тяжелых доспехах, Бриан с Вестой постарались на славу — теперь все мои воины с ног до головы покрыты в броню ничуть не уступающую, а может и превосходящую панцири имперских гвардейцев. Если приглядеться, среди этого мельтешения внизу можно разглядеть шлем‑свинью Бриана и открытый, с прикрепленным к стрелке белым пером, Весты — она, кстати, так и осталась командовать тремя десятками лучников посматривающих сейчас на соратников с какой‑то странной горделивостью.

А еще в этой куче железных людей можно разглядеть пустое пространство и бездоспешную фигуру, стоящую облокотившись на фламберг выше своего роста. Кассия в теле Аркарис презрительно отвергла доспехи, заявив, что архонта с душой демона не одолеть и армии дьяволов. По правде сказать, я не хотел ее ставить под удар имперского молота, не хотел ею рисковать, но она настояла…. Взяв с нее слово, что она покинет бой, как только возникнет серьезная опасность, я успокоился. Пускай она своим видом укрепляет веру воинов. Без веры в победу в их сердцах, мой план обречен заранее.

Их там внизу всего три сотни. Три сотни человек, которые должны сдержать войско Императора. Триста смертников которые, тем не менее, обязаны переломать хребет вражескому войску. Но если они дрогнут… Это станет смертью. Смертью для моих планов сделаться в ближайшее время правителем этого мира из железных людей.

Но все не так плохо как представляется — агитация, которую я проводил в последние дни, должна дать весомый результат.

Узнав, что большинство воинов Кассия похитила из мира Бриана, и что у всех из них в сердцах искренняя вера в какого‑то Всевышнего, я очень обрадовался. Ни раз и ни два Веста с Брианом поминали слуг Всевышнего и, расспросив их, я уловил размытую картину ангела….

Они, конечно, сами не знали, как эти самые слуги должны выглядеть, но белые крылья, прекрасные лики и исходящий от их тел свет вряд ли могли принадлежать существу нисколько не похожему на ангела в моем представлении.

Вчера утром, выйдя во двор замка, я во всеуслышанье заявил, что во сне мне явился Всевышний и велел отречься от зла в душе. Словно не видя ошеломленные взгляды прекративших тренировку воинов, я пояснил, что глас Всевышнего велел мне лететь на восход и там искать преображения, а вместе с тем и помощи Его слуг.

Закончив речь, в звенящей тишине взмахнул крыльями и полетел на Восток… А вернулся только вечером. За моей спиной больше не было черных, перепончатых крыльев, они стали белыми как снег в горах, сияющими как освещенная солнцем лилия после росы, и мягкими, пушистыми как перья лебедя.

Вернулся я не один. За моей спиной в воздухе повисли три ангела святящиеся внутренним светом. С мечами в руках, в вычурных ослепительных доспехах на телах, они лучились любовью, умиротворением и силой.

Все кто был в замке, все, бездарные, воины, маги, иноверцы, упали пред ними на колени. А они смотрели на всех молча, медленно переводя горящие истинным светом глаза. И блаженство тому, кто искупит грехи, и горе тому, кто станет противиться воли Всевышнего…

С того часа я стал полуангелом, а демонессы слугами Всевышнего… хотя при этом остались моими рабынями.

Вот и сейчас, они парили над моим небольшим войском, вселяя в сердца людей трепет и уверенность. Люди исполнят волю бога — будут биться не щадя своего живота, а если умрут… тем даже лучше, Он примет их в свою длань.