Александр Сивинских - Имя нам – Легион

Игорь Игоревич понял мое недоверчивое молчание верно.

– Сомнений нет. Дело в том, что каждый обломок спутника – от самого микроскопического до наибольшего – покрыт фантастически прочной светоотражающей пленкой. Слой амальгамы порядка нескольких молекул, но она практически не разрушаема.

– Зачем? – выдохнул я. – Покрыто – зачем?

– Полагаю, для красоты. Вы же видели, как сверкает! Впрочем, считается, что Предтечи были негуманоидной цивилизацией, поэтому ход их размышлений не поддается анализу. Ну, не стану более утомлять вас гипотезами, хоть и интересными, но мало относящимися к предмету сегодняшнего разговора, – торопливо проговорил мой предусмотрительный собеседник, заметив, что я наполняюсь неуместным любопытством. – Словом, Фил, мы не в мрачной глубине космоса, за многие десятки световых лет от вашей родины, а буквально рядышком.

– В параллельном измерении? – тут же проявил я поразившую меня самого догадливость.

– Можно сказать и так. В параллельном. А то и в последующем или предшествующем вашему. Смотря, откуда вести отсчет. С геометрией и топологией, сами понимаете, не все однозначно… Так что мы земляки в некотором роде, – сделал вывод Игорь Игоревич. – И даже, кажется, близкие родственники. Но наша цивилизация, назовем ее условно терранской, давно умеет совершать межпространственные переходы, – поторопился он расставить надлежащие акценты.

Вероятно, ему хотелось избежать слюнявого братства народов, к которому я, по его мнению, стал после вводной лекции склонен.

– Чем шкурно и пользуется, – не удержался съязвить я.

– Шкурно? – удивился Игорь Игоревич, – а… а, пожалуй, вы правы, Фил! Речь действительно идет, образно выражаясь, о нашей драгоценной шкуре. Ее, знаете ли, с недавнего времени появились желающие попортить. До некоторых пор мы тем только и занимались, что с романтически горящими глазами путешествовали по доступным… хм, параллельным планетам. Наслаждались нетронутой природой, такой похожей и такой разной. А ужасались почти единственно вашему, кровавому и жестокому миру. И знать мы не знали, и ведать не ведали, что откуда-то из невообразимо отдаленных пространств несется навстречу нам дикий и страшный разумный вал – голодный и поэтому непримиримый. К счастью, вставшая у нас на пути орда довольно слабо технически развита. Примерно на уровне раннего средневековья Земли или Терры. Но это с лихвой покрывается избыточной ее биологической массой и агрессивностью. Их миллиарды, и они оставляют после себя пустыню. Смотрите, Фил! – воскликнул он с надрывом, совсем уж переигрывая. И без того в его словах ощущался избыток поэзии. Интересно, такую модель поведения в разговоре со мной ему посоветовал психолог или он по собственной инициативе лицедействует?

Между тем картина в нише замутилась, поплыла и сменилась. Перед нами лежала симпатичная полянка, окруженная со всех сторон пышной растительностью. Вдруг в зеленой стене раскрылся проход, прорезанный невидимым инструментом. В проход тут же выпрыгнуло занятное существо розовато-мраморной окраски. Существо, более всего похожее на крупного рака, присело на четырех ножках и навело на нас громоздкое металлическое устройство. Ясно, совершенно ясно было, что эта несуразная железяка – оружие: вроде пищали с внушительным дисковым магазином. Пищаль рявкнула, плюясь во все стороны огнем и дымом, а камера, снимавшая это безобразие, зашаталась, опрокидываясь, и уставилась треснувшим объективом в яркое небо. Мраморный стрелок навис над нею, потрясая оружием и клешнями, которыми вспорол давеча лианы. Он еще некоторое время бурно радовался точному выстрелу, а потом замер.

– Первые кадры, запечатлевшие нашего противника, – прокомментировал Игорь Игоревич. – Получены четыре года назад. Исследователь-орнитолог, снимавший на одной из самых отдаленных доступных планет интересное поведение полисемьи тамошних воробьев, погиб… Накопитель с записью нашел его напарник. Более везучий, наверное – временно отлучался к пункту перехода, поэтому не пострадал. Он был скорее труслив, нежели любопытен, и мгновенно ушел, бросив научное оборудование, захватив лишь этот диск. Будь тогда на нашем месте земляне, с вашим обширным военным опытом и нюхом на потенциальную опасность, все сложилось бы, разумеется, совершенно иначе. Но на Терре больше восторженных и далеких от трезвого восприятия действительности оптимистов, чем реалистов. На встречу с «братьями по разуму» отправилась целая делегация. От нее не осталось и записи…

– И все-таки мобилизация проведена не была, – вклинился я со своей догадкой в трагическую, хоть и кратковременную, паузу.

– Не была, – с тяжелым вздохом согласился Игорь Игоревич. – Какая, к черту, мобилизация, ведь вооруженная вражда цивилизаций – глубоко аморальна и даже преступна!.. Парламентеры гибли пачками, а оборонительных действий, даже самых простых, не предпринималось. Тогда-то и вышли на арену много десятилетий, столетий даже осмеиваемые и презираемые терранским просвещенным обществом «псы войны» со своей готовностью к любым мерам. К мерам, негодным с точки зрения общества, но единственно верным в создавшейся ситуации.

– То есть вы, – сказал я.

– Мы. Мы создали сеть аванпостов. Надежно укрепленных военно-технических баз, расквартированных на планете, разумно близко примыкающей к миру первой встречи с противником. Базы организованы так, чтобы иметь возможность скорого доступа в заданные точки сопредельных пространств. Точки привязаны к выходам из межпространственных тоннелей, доступных «ракам». Мы создали агентурную сеть на Земле и обеспечили себя опытными и достаточно образованными наемными солдатами. (Я кивком поблагодарил за комплимент.) Мы даже взяли себе земные псевдонимы, забыв данные нам при рождении имена. Отрезая тем самым пути возвращения в наш беззубый Эдем – до победы… или до смерти. Нас было крайне мало, но мы были полны решимости остановить агрессора…

Я аж уши развесил. Такого замечательного плакатного слога мне не приходилось слышать никогда. Но попутно и призадумался. По речам Игоря Игоревича выходило, что до его прекрасной родины слаборазвитым розовым тварям еще топать да топать. Отчего же они вдруг агрессорами стали? Или загодя назначать врагов – это стиль всех “ястребов”, независимо от происхождения?

Однако, вспомнив науку о чужом монастыре и его уставе, вслух высказывать свое сомнение пока не стал. Спросил только:

– А как же молодежь? В таких случаях самое первое дело вербовать в сторонники молодых да непоседливых. Гормоны – они ж великое подспорье в политике!

Игорь Игоревич расцвел, благородно не обратив внимания на дурно припахивающую подоплеку вопроса.