Наталья Игнатова - Чужая война

Принц там или не принц, в это гоббер не вникал. Может, отец Лукас приказал Элидору поработать на родине. Элидор поработал. Кто-то поваром становится. Кто-то наследником. А вот то, что воевать с эльфами ну никак нельзя, – это было важно. Да, конечно, Черный Беркут может потом сказать, что в интересах ордена было позволить Тэмиру истребить и нелюдей, и исманов. Но Сим не собирался гадать, что и когда может сказать Черный Беркут. Сим не хотел воевать с Элидором. Пусть даже сам он и не участвовал в стычках. Он, половинчик, повар Ахмази, был частью Орды. И…

Предоставив сумбуру в собственной голове укладываться самостоятельно, Сим вылез из юрты и заковылял – езда верхом сводила его в могилу – в центр ставки, где выделялась белым войлоком и золотым шитьем огромная юрта Тэмира, а рядом скромно притулился в других условиях показавшийся бы роскошным шелковый шатер Ахмази.

– Скажи хозяину, что повар Сим просит принять его. – Гоббер высокомерно, снизу вверх посмотрел на одного из рослых эннэмских бойцов, охранявших вход в шатер.

Воин молча кивнул и скользнул в шелковую полутьму.

Сима солдаты визиря по-своему любили. Стараниями половинчика им не однажды перепадало с кухни что-нибудь сверх обычного – сытного, но не слишком изысканного – рациона.

А Сим… У него всегда хорошо получалось приручать животных.

– Ты странно ведешь себя, повар, – с ленивым интересом заметил Ахмази, глядя на половинчика, склонившегося в почтительном поклоне. – Ты или дерзок, или безумен, если осмелился явиться ко мне без приглашения.

– Или у меня есть веский повод для этого, мой господин. – Гоббер выпрямился.

– Или у тебя есть веский повод, – кивнул скопец. – Говори.

– Я слышал, что в Румии эльфы воюют с исманами. Черные глаза визиря были непроницаемы. Лицо – маска лени и благодушия. Заплывший жиром евнух даже не пошевелился на мягких подушках. Сим рискнул продолжить, вспоминая на всякий случай молитву об Очищении. Ее полагалось читать перед смертью, чтобы Творец принял очередного Опаленного в лоно свое.

– Я услышал об этом случайно, мудрейший. Так же как и о том, что вы и Тэмир-хан намерены уничтожить тех, кто победит. Эльфов или исманов – не важно.

Ахмази не собирался ни помогать зарвавшемуся повару, ни сбивать его с толку лишними вопросами. Он слушал молча. Все так же равнодушно, думая о чем-то своем. Симу подумалось на мгновение, что он мог поставить не на того коня. Всего лишь на мгновение. И он – как с маху в ледяную воду – выпалил:

– Нам нельзя воевать с эльфами. Это союзники. Наши союзники, визирь, в той войне, о которой вы знаете больше, чем говорите.

– Скажи, что ты слишком долго был на солнце, – лениво процедил Ахмази. – Может быть, тогда ты останешься жив. Я лишь прикажу лишить тебя языка.

– Не скажу, господин мой. И ты волен делать то, что считаешь нужным. Но дай мне сказать все. В этой войне сражаются не только люди. В ней сошлись Свет и Тьма. Пламень и …

– Что ты знаешь о Свете и Тьме? – Визирь щелкнул пальцами, и два воина возникли за спиной у Сима.

– Наверное, меньше, чем вы, владыка. Я скажу вам, от кого я узнал о них. Эльрик де Фокс, Эльрик-Секира, Секира Ахмази – шефанго, который иногда выдает себя за эльфа. Он рассказывал мне об этом. Он. И его друг. Принц Элидор. Тот, кто командует сейчас эльфийскими войсками. Я знаю, визирь, что там, где начинается политика, заканчивается дружба. Я понимаю, что вам с Ханом ни к чему подозрительные и непонятные союзники-нелюди. Но если бы Эльрик был сейчас здесь, он сделал бы все, чтобы предотвратить бой с эльфами.

– Надо полагать, – губы Ахмази растянула равнодушная улыбка, – ты решил сделать это вместо Секиры. Но ты не Секира, половинчик. Как я могу знать, верить тебе или нет?

– Никак, – спокойно ответил Сим. – Здесь все просто. Это с людьми неясно: веришь – не веришь. А я… вернее, мы, как стихийное бедствие. – Короткое слово «мы». И словно Элидор появился рядом. Неожиданно спокойный, каким бывал он только с Киной. И Эльрик улыбнулся страшной своей улыбкой. А Кина, держа эльфа за руку, смотрела на визиря и Сима с веселым любопытством. – Простите меня за дерзость, господин мой, но будете вы мне доверять или нет, от этого, наверное, ничего не изменится.

– Слишком сильные, чтобы с кем-то считаться? – Издевка была в голосе Ахмази. Откровенная издевка и… что-то еще. А Сим, словно действительно друзья стояли у него за спиной, неожиданно для себя ответил вопросом:

– Вы действительно так думаете?

И молча покачал головой визирь.

Говорить нужно было что-то совсем иное. Что-то более подходящее к ситуации. Извиняющееся. Может быть, смиренное. Но Сима несло. Он дразнил уже разбуженного льва. Он сам себя подталкивал к пропасти. И услышал свой собственный, донельзя самоуверенный голос:

– Правильно. Сейчас и здесь мы считаемся с вами. И пока вы не умрете, так оно и будет. Главное, не лазьте за львятами.

– Что?! – Высокий голос скопца сорвался вдруг на рык. Наваждение сгинуло. Сим осознал, что он один-одинешенек в шатре разгневанного владыки Эннэма. И за спиной у него напряглись уже вышколенные вояки, верные псы Ахмази, которые ждут только приказа. А Элидор и Эльрик где-то далеко. Дальше, чем хотелось бы сейчас ему, Симу.

– Под стражу его, – коротко приказал евнух, – отвечаете головой.

«Все правильно, – констатировал Сим грустно, но с неким удовлетворением от того, что, пока несла его волна безумия, он все же сумел предвидеть результат. – Завтра мне отрежут уши. Вместе с головой. И ничего другого я не заслуживаю».

Мысли были неутешительными. Так что очень скоро половинчик отбросил их и занялся планами побега.

Шенг гудел, как растревоженный улей. Императорский замок не мог вместить всех гостей, желающих убедиться в том, что Торанго действительно жив. Что Эльрик де Фокс, Эльрик-Предатель, вернулся после десяти тысячелетий жизни на Материке.

Церемонию принятия Власти безжалостно сократили, оставив лишь несколько самых необходимых, ставших обязательными ритуалов. Собственно, основная ее часть – передача перстня императором бывшим императору будущему – прошла вообще тихо и без свидетелей ввиду того, что императоров разделяли тогда тысячи миль. Все прочее Эльрик посчитал ненужной мишурой. Священный Хирт был шокирован, глава его прямо высказал Торанго свое неудовольствие и услышал в ответ приказ о мобилизации. Точнее, Слово о мобилизации.

Слово императора, как известно, было законом. Над мобилизацией стоило бы поразмыслить, потому что империя за все время своего существования ни разу не бросала на войну все силы. Все – это значит любой подданный, способный держать в руках оружие. Дома оставались только калеки, дети, женщины, в силу обстоятельств – беременность или кормление ребенка – не способные сменить пол, да мужчины, воспитывающие сыновей. Калек, женщин, детей и отцов набралось семеро. Империя Анго готова была выставить десять тысяч бойцов. Из этих десяти тысяч лишь несколько сотен не были магами. К сожалению, серьезных магов, фченов, посвятивших жизнь науке, тоже набралось не больше нескольких сотен.