Владимир Ильин - Люди феникс

— Самое скверное, что он давно уже работает параллельно с нами, но втихаря, — продолжал Кондор. — Инкогнито — как гоголевский ревизор… Прибыл в Инск под легендой журналиста, занимается сбором какой-то информации и опросом местных жителей. А вот так он выглядит…

Он передал Слегину снимок, явно сделанный скрытой камерой с большой дистанции.

На снимке был изображен тот самый сухощавый тип, который однажды беседовал в присутствии Слегина с «утопленником» Сергеем Григорьевичем.

— Ну вот, — горестно вздохнул Захаров, — только инвестигаторов мне тут еще не хватало для полного счастья!..

— Я уже познакомился с ним, — продолжал Кондор. — А в ближайшее время он намерен заявиться в Управление, чтобы поделиться с нами своими открытиями.

— Так это ж здорово! — воскликнул простодушный Захаров. — Раз так — наши двери для Инвестигации всегда открыты!..

— Не спеши, Толя, — осадил его Кондор. — Мне эти ушлые фоксы малдеры за двадцать с лишним лет уже в печенках сидят. Знаю я их, как облупленных… Они всегда обещают вначале поделиться информацией, а потом выясняется, что это лишь предлог, чтобы, наоборот, информацию выцарапать из ОБЕЗа. И, кстати, гораздо чаще не они предлагают нашим службам помощь, а сами за ней обращаются к нам. Вот так-то, друзья мои…

Несколько секунд в кабинете царило молчание. Потом Захаров откинулся на спинку кресла и пробурчал:

— Интересно, какому идиоту пришла в голову идея создать эту чертову Инвестигацию! И название-то какое выдумали, умники!.. Сразу Инквизиция вспоминается…

— Вот что. Булат, — сказал Кондор, который что-то обдумывал, не слушая сетования хозяина кабинета. — Как гласит старинная русская пословица, если изнасилование неизбежно, то надо постараться получить от него максимум удовольствия, правильно? Инвестигатора, когда он объявится, ты возьмешь на себя. Задача: применять принцип «ты — мне, я — тебе» так, чтобы мы получили больше информации от Сабурова, чем он — от нас.

— Но почему именно я, Кондрат Дорофеевич? — взмолился Слегин.

— А кто — я, что ли, твою мать? — осведомился Кондор, и Слегин мгновенно, понял, что дальнейшее сопротивление воле шефа бессмысленно.

— Молчу, молчу, — вскочив и карикатурно встав руки по швам, сказал он. — А также слушаюсь и повинуюсь, мой властелин!

— То-то же, — проворчал Кондор. — А то, понимаешь, распустились тут за время отсутствия начальника…

Назойливый писк коммуникатора оторвал Слегина от просмотра сна в самом интересном месте. Он стоял, безоружный и связанный, на краю пропасти, а к нему с издевательской ухмылочкой, помахивая небрежно остро отточенным кинжалом, приближался Слепой Снайпер, в котором Слегин с ужасом узнавал самого себя…

Звонил ему Кондор.

— Спишь небось, — не то спросил, не то констатировал он.

— Да как вам сказать, шеф? — сдерживая тоскливый зевок, сказал Слегин. — Знаете, есть одна теория насчет того, что окружающий мир нам только снится, а то, что мы принимаем за сон, и есть настоящая реальность…

— И откуда ты этой ерундистики набираешься? — удивился Кондор. — Неужто уже успел пообщаться с инвестигатором?

— «Нас всех учили понемногу, — сонно пробормотал Слегин, — чему-нибудь и как-нибудь»…

— Кончай умничать, — добродушно посоветовал шеф. — Я что звоню-то? Тут люди Захарова, которые пасли здание известной тебе фирмы, сообщили, что туда подъехал фургон, с которого в подвал фирмы таскают какие-то тяжеленные ящики…

— А-а, — с облегчением протянул Слегин. — А я думал: опять кто-нибудь попал Снайперу под горячую руку!..

— Позволь тебе напомнить, что мы вообще-то не одними маньяками-убийцами занимаемся, — ядовито просипел Кондор. — «Спираль», если речь идет действительно о ней, к нам тоже кое-какое отношение имеет…

Остатки сна слетели со Слегина.

— Прошу прощения, Кондрат Дорофеевич, — сказал он, протирая глаза. — Что — по машинам?..

— Ну нет, спешить нам ни к чему. Там сейчас все равно, кроме охраны, никого нет… Спугнем пташек — разлетятся по всей стране. Подождем до утра. Груз-то все равно никуда из подвала не денется…

Слегин всмотрелся в фосфоресцирующие стрелки настенных часов. Было начало пятого.

— Да вы просто садист, шеф, — в сердцах сообщил он.

— Да я… это… — неожиданно смутился Кондор. — Дай, думаю, позвоню… обрадую… да и подготовиться тебе надо…

— Что ж, тогда приступаю к подготовке, — доложил Слегин, отключил коммуникатор и натянул на голову жесткое шерстяное одеяло.

Операция прошла в духе лучших традиций ОБЕЗа.

Когда Крейлис, одетый в белоснежный безупречный костюм, выбрался из своего длиннющего «Тандерболта» и проследовал в здание, Кондор подал условный сигнал, и ко всем входным дверям фирмы, включая вход в подвал, подлетели микроавтобусы, битком набитые спецназовцами со стоп-ружьями и дубинками-шокерами. Дверь главного входа, через который вместе с основной группой устремились Кондор и Слегин, была в мгновение ока выбита вместе с электронной начинкой зарядом пластита размером со спичечный коробок.

Охранники за стальной решеткой, перерезанной у них на глазах с помощью жидкого азота, не успели и глазом моргнуть, как уже лежали на полу в классической позе: руки — за голову, ноги — на максимальную ширину.

Вся сигнализация была отключена.

— Крейлиса я беру на себя, — сказал Кондор Слеги-ну, — а ты давай с ребятами в подвал…

Размахивая парализатором, шеф «Раскрутки» ринулся вверх по лестнице.

У лестницы в подвал был оборудован еще один пост охраны, и штурм-группе с ним пришлось немного повозиться, потому что сразу складывать оружие — и не просто оружие, а СО — стражи подземелий не пожелали. Все дело решила звуковая граната, брошенная одним из спецназовцев за угол коридора, из-за которого, рикошетя о стены, веером вылетали пули. После этого оставалось лишь выждать несколько секунд, а потом, нацепив на уши специальные заглушки, выходить из укрытий и брать оборонявшихся голыми руками, потому что к этому моменту они уже ничего не соображали от дикой боли, терзающей их черепа и разрывающей барабанные перепонки…

Потом некоторое время ушло на то, чтобы открыть кодовые замки в двери.

И наконец — вот он, подвал, а в нем еще один, вход в который замаскирован под один из шкафчиков для рабочей спецодежды.

Темная лестница в несколько пролетов, ведущая в самый настоящий арсенал.

Штабели ящиков чуть ли не до самого потолка. А там — чего только нет!.. Пистолеты, винтовки, пулеметы, боеприпасы, гранаты и даже базуки. Все новенькое, в промасленной бумаге и в надежно заколоченных ящиках, словно только что с завода или с армейского склада… Впрочем, некоторые ящики были вскрыты — в основном с компакт-пистолетами… Видимо, подчиненные Крейлиса не только сбывали запретные товары, но и сами активно ими пользовались в случае необходимости.