Владимир Ильин - Сеть для игрушек

Я сидел, не в силах произнести ни слова. Больше всего в монологе Жоры меня поразила не изложение концепции, оправдывающей необходимость преступности – она не была оригинальной, я немало прочел подобных теорий в специальной литературе, – а стилистика речи. Можно было подумать, что устами Стюша вещает какой-нибудь солидный ученый авторитет с трибуны международного симпозиума.

Я испытующе взглянул на Жору. Мозг мой сверлила одна мысль: неужели он находится под Воздействием? А если это так, то кто им управляет, и к каким сюрпризам мне нужно быть готовым?

Но Жора Стюш, грабитель-рецидивист, уже был не похож на «иг-рушку». Он сидел, небрежно покачивая штурвалом и насвистывая в такт мелодии, доносящейся из бортового радиоприемника.

Мимо промелькнула светящийся указатель с надписью «Шоссе ?2», и я сказал Жоре:

– Ладно, философ, мы уже приехали.

Хотя в моем положении доверять нельзя было ничему и никому, но этого дня я ждал с такой верой, что даже не запланировал свои дальнейшие действия на тот случай, если встреча с Велом по каким-то причинам не состоится.

А ведь вначале все так удачно складывалось в этот злополучный день!

Еще с утра я связался с Паниным из автомата и, изменив голос, поинтересовался:

– Ты выполнил мою просьбу, Вел?

Конспиратор из Вела, естественно, был никакой, и он стал допытываться, кто это звонит и о какой просьбе идет речь.

– Короткая же у тебя память, Хиромант, – сказал я, надеясь, что обращение к Панину по его старой кличке вызовет в его голове ассоциацию с моей личностью. – Помнишь, два дня назад я просил тебя приобрести для меня одну вещь?

– Какую вещь? – тупо отозвался он.

Тьфу ты!

– Ты обещал достать мне один интерактивный фильм, Хиромант, – пришлось сказать ему чуть ли не напрямую.

– А, так это ты, Рик? – с облегчением заорал он. – Извини, я не сразу врубился, что это ты!.. А что это у тебя с голосом?

Вот идиот!

– Ты готов к встрече? – осведомился я.

– У меня для тебя есть просто потрясающая информация! – закричал он. – Слушай, а может, я тебе прямо сейчас скажу? А то вечером у меня запланировано одно мероприятие…

Наивный болван, он, наверное, полагал, что в нашем городе давно уже не прослушиваются линии связи.

– Слушай меня внимательно, только не записывай, – сухо сказал я. – Северную эстакаду знаешь? Если ехать от центра, то сразу за эстакадой будет заправочная станция. Я буду ждать тебя у колонки номер три. Ровно в восемнадцать часов. – И повесил трубку, не слушая, что там сердито говорит Панин.

Остаток дня я попросту убивал, как мог.

На свой пост к колонке я явился в семнадцать пятьдесят пять.

Вид у меня, наверное, был еще тот, потому что дежурный по заправочной станции то и дело с подозрением косился в мою сторону. Хорошо, что в стороне от колонок имелся киоск, где продавали газеты и всякие безделушки, и я воспользовался случаем, чтобы тщательно изучить ассортимент товаров на его витрине.

Время от времени я бросал взгляд на эстакаду, которая была вознесена над другой дорогой, шедшей перпендикулярно к ней, на высоту десятиэтажного дома.

В восемнадцать часов машина Панина не появилась.

Что ж, Вел всегда отличался непунктуальностью, подумал я, чтобы успокоить себя. Подождем еще немного.

Десять минут седьмого.

Ко мне начал приглядываться и газетер – толстый, страдающий одышкой старик в старомодной фуражке с козырьком. Пришлось купить первую попавшуюся газету, которая на поверку оказалась рекламным сборником, и углубиться в чтение не отходя от киоска.

В семь пятнадцать я, наконец, разглядел блестящую каплю панинского «галила», несшуюся на огромной скорости по эстакаде. Я облегченно вздохнул и, на ходу складывая газету, направился к третьей колонке. Однако, до заправочной станции Вел Панин так и не доехал.

Когда до конца моста оставалось метров пятьдесят, его машина вдруг вильнула к низенькому барьерчику ограждения, пробила его своим мощным бампером и, словно огромная, сверкающая на солнце бомба, спикировала вниз. Раздался сильный грохот, в небо взметнулся желто-черный султан пламени и дыма, и взрывной волной, донесшейся до «заправки», пошатнуло рекламные щиты.

Водители машин, стоявших в очереди к колонкам, как по команде, выскочили и уставились на шоссе, где пламя пожирало останки машины.

Секунду царила мертвая тишина, потом все вдруг заговорили, перебивая друг друга и размахивая руками. Движение на шоссе застопорилось, и когда я прибежал туда, задыхаясь, место падения машины Вела было уже оцеплено дорожными полицейскими.

Судя по радиусу разлета горящих обломков «галила», надеяться на то, что водитель остался в живых, было бессмысленно.

Я повернулся и побрел в город.

Через два часа все программы городского стереовидения передали траурное сообщение о том, что ведущий известной передачи Валерий Панин погиб в автомобильной катастрофе. Данные предварительного следствия свидетельствовали о том, что на огромной скорости он не справился с рулевым управлением, поэтому, по мнению экспертов, речь шла о рядовом несчастном случае, произошедшем по причине превышения скорости.

Все выглядело вполне естественно, но я-то знал, кто был виноват в смерти моего друга Хироманта. Противодействие со стороны Контроля-два предпринятому мною экспресс-расследованию явно набирало обороты, слепо кроша тех, кто был в нем замешан.

Не знаю, почему, но после гибели Вела мне вдруг очень захотелось увидеть Севу. Наверное, во всем была виновата моя чрезмерная впечатлительность, но я с особой остротой ощутил в тот вечер, насколько я одинок. Ведь мне даже некому было рассказать о своей новой версии, созревшей у меня в последние дни. На то она и была версия, что нуждалась в тщательном обсасывании со всех сторон. А для этого нужно, как минимум, иметь умного и понимающего тебя с полуслова собеседника, который будет сначала исподтишка забрасывать тебя ехидными вопросами и замечаниями, а потом перейдет в контрнаступление и, пустив в ход тяжелые штурмовые орудия, камня на камне не оставит от стройного здания выстроенной тобой гипотезы. Но в тот момент, когда ты поникнешь главою, сдаваясь на милость победителя, твой визави в порыве великодушия предложит свою концепцию, которая будет трактовать известные тебе факты с совершенно неожиданной точки зрения, и в этом отыщется какое-то зерно…

Некоторое время я колебался, опасаясь, что Сева – под «колпа-ком», но потом решил хотя бы разведать обстановку. Может, я преувеличиваю размах тех гонений, которым подвергаюсь со стороны полиции?.. Может быть, никакой засады у Севы не было и нет?

Я привычно нацепил на нос черные очки и отправился в путь. До Двадцать Седьмой улицы, где проживал Башарин, ходьбы было часа полтора. Конечно, чтобы быть последовательным, можно было рискнуть на всю катушку, сев в автобус. Или, например, взяв такси… Но остатки благоразумия во мне еще сохранялись: после множества передряг, случившихся со мной, я был умненьким героем, а умный герой, как известно, не прет в полный рост со связкой гранат на дот, а аккуратненько обходит его стороной и только потом уже точнехонько швыряет упомянутую связку в амбразуру с расстояния не дальше, чем на вытянутую руку…