Александр Анфилатов - Утро нового мира

Изобретательность подсказала способ подкрадываться к оленям на открытой местности, где те чувствовали себя более спокойно, чем в береговых зарослях ручьев и рек. Уверенные в том, что зрение их не обманывает, копытные не обращали внимания на мирно пасущихся в степи диких лошадей, не понимая, что лошади вовсе не дикие и за их спинами прячутся охотники. Они знали и опасались густой высокой травы, в которой, скрываясь, ползет леопард, но от мирно жующих травку лошадок ожидать такого сюрприза не могли и подпускали на выстрел.

Охота давала свои, хотя и небольшие плоды. Всё добытое, с колес, точнее с копыт сразу шло в дело. Количество ртов росло, как на дожах. К первоначальным группам аборигенов присоединялись новые и новые, пока на второй день не достигли предполагаемой численность и пятьсот человек. Изначально не многолюдный лагерь землян теперь походил на муравейник. Подводы с запасами, переданные вождями переселенцам, образовали отдельный круг. Выделенная охрана в пятьдесят мужчин модонов подчинялась лично Дхоу Олегу и обязана была сопровождать обоз до Старого Нидама в нижнем течении реки Мары.

Истратив все лимиты времени и остатки человеческого терпения, пестрый табор двинулся в путь. Рано утром третьего дня первыми снялись с места фургоны Ярослава. Им и всему взводу «Арбалетчиков» предстояло стать передовым дозором, двигаясь впереди на расстоянии пять-десять километров, и вести глубокую разведку местности шириной по фронту никак не менее в два-три километра. Подобная осторожность вызывалась не опасением врагов (маловероятно, что кто-то из двуногих рискнет напасть на крупную группу людей), а необходимостью держать на расстоянии местных хищников, разнообразие видов которых не ограничивалось ранее упомянутыми. Наличие в основном обозе значительного количества женщин, детей и вообще беззащитных людей настоятельно требовало ввести способ охраны, не позволяющий этим охотникам скрытно стеречь добычу. К сожалению, скопление человеческих особей манило за собой, определяя людей не более чем стадом пищи.

Четвертый взвод «копейщиков» под командой неутомимого капитана составлял арьергард, прикрывая основную часть обоза с тыла. «Лучники» и «Мечники» обеспечивали непосредственное прикрытие с флангов.

Таким порядком переселенцы двинулись в путь. Большая часть модонов шла пешком, имеющийся транспорт вёз запасы. Лишь маленьким детям позволялось сидеть на возах. Поэтому обоз двигался медленно, стараясь не переутомить людей и ломая все планы с прибытием к месту, где начнется сплав по реке.

Ярослав ехал во главе своего отряда. Его сопровождали Труба и Молчун. Два дозора разведчиков под командой Жигана прочесывали степной травостой по пути движения. Аборигены, ставшие под его знамя, где-то раздобыли три воза с провизией и теперь бодро вышагивали вслед за фургонами. Их дети, посаженные на повозки, не испытывали тех трудностей, которые терпели люди в основном обозе. Сами мужчины (которых, как ни странно, прибыло во всех пяти семьях), положив на плечи копья и закинув за спину луки, не отставали от еще не утомившихся животных. Женщины-землянки не покидали облучки повозок, модонкам приходилось тяжелее — их лишь изредка подсаживали, когда сильно устанут. Из всех аборигенов только ноги дейко Ноки не ступали на землю. Имея собственную повозку и лошадку, северянка с высока посматривала на своих бывших хозяев.

Путь переселенцев пролегал через нескончаемые луга несколько южнее реки, где крутые берега, могли стать непреодолимым препятствием для повозок. Поэтому голова колонны постоянно стремилась огибать гористую гряду, вдоль которой текла Яра. Ее извивы, да еще овраги, прорытые в отложениях известняка, все более и более уводили людей от реки. Степь, местами плоская, местами сильно пересечённая, прерывалась лесистыми балками, на дне которых струились холодные ручьи и небольшие речки. В густо поросшей пойме хватало строевого леса и бесполезного кустарника. Углубляясь далее в равнины, он редел, превращаясь в небольшие островки. Меж этих изумрудных архипелагов и двигался караван повозок, как эскадра кораблей в море из ярко цветущего разнотравья. Миллионы цветов покрывали просторы, а меж ними как дельфины пробегали стада малорослых антилоп. Иногда на приличном расстоянии можно увидеть необычных то ли птиц, то ли ящеров, покрытых яркими перьями.

Степи, по которым шли переселенцы, обладали своим неповторимым очарованием и притягательностью. Земли их, в основе своей тощие и малоплодородные, давали приют множеству растений и животных. Пройдёт еще немало тысяч лет, прежде чем ежегодно умирающие травы превратят их в чернозем. А пока красноватая почва возвышенностей рождала густой растительный покров, доходивший коню до груди.

Всё пространство к югу от красных утесов Яры до болотистых берегов Мары представляло собой зеленеющую гладь. По малому плодородию своему его не касался плуг хлебороба, а до кочевого скотоводства в здешних краях, похоже, еще не додумались, и слава богу, потому как нежное копытце козы вмиг превратит первобытное благоухание рая в выжженную зноем пустыню.

Множество птиц населяло травостой. При приближении всадников птахи шумно взлетали из-под копыт лошадей, до самой последней секунды стараясь избежать обнаружения. В небе дежурили похожие на ястребов хищники, острым взором стерегущие просторы равнины. Иногда с высоких деревьев поднимались ввысь существа, совершенно удивительные и мало напоминающие кого-либо землянам. Их тела, покрытые зеленоватым оперением, излучали силу и мощь. Размах перепончатых крыльев достигал трех метров. Гиганты являлись истинными хозяевами неба степей, которым ничего не стоило напасть на оленя или всадника. Когда одно из чудовищ на глазах Ярослава атаковало невидимое в траве животное, не выдержал, привлек внимание Олега:

— Что это?! — спрсил удивленно и встревожено.

— А, это? — как бы между прочим ответил друг, — археоптерикс.

— Не может быть!! — еще сильнее удивился Ярослав. — Он должен быть размером с воробья.

— Что ты хочешь! Эволюция — подрос!

— С перепонками, как у мыши.

— Мутация.

— Чувствую, заливаешь ты мне, — усомнился Ярослав.

— Почему заливаю? Просто это местная разновидность, средняя между птицей и палеозавром. На Земле такие не могли выжить, а здесь — пожалуйста. Да ты лучше посмотри туда! — и указал на горизонт, привставая на стременах.

Ярослав приложил бинокль к глазам, и последовал примеру, встав в стременах.

На удалении километров в пять по ровной глади плыли бурые копны шерсти.