Андрей Левицкий - Джагер

Небо слегка посветлело. Ветер разорвал тучи и сквозь пелену, скрывавшую от взгляда холмы, пробились багровые отблески заката. Дождь прекратился, в воздухе летала невесомая взвесь, высоко над площадью, переливаясь красками, аркой перекинулась радуга. Добрый знак, отметил атаман.

Подъехал промокший насквозь Прохор.

— Где Хэнк? — спросил Ильмар.

— Он почти закончил.

— Ты хорошо все проверил, как он людей расставил, указал, куда им стрелять?

— Да. — Прохор снял фуражку, стряхнул воду. — Он сейчас подъедет, обсудить кое-чего хочет.

— Разобъяснишь всем, чтоб приближенных Геста не перемочили.

— Это как? Кто в свалке разберет, кого стрелять, кого — нет?

— А вот так. Есть человек в караване особый. Его охранять скорей будут. И хорошо охранять. Уяснил, Прохор? — Атаман развязал на шее тесьму от плаща. — А что у Стени?

— Там хуже…

— Что еще? — Ильмар скинул плащ.

Прохор посмотрел на дом слева от площади, надел фуражку. В бассейне под статуей стучали молотки, звенела пила.

— Чего тянешь, говори.

— В доме том перекрытий нет, и на крышу не влезешь, стены будто потекли, гладкие…

— Так че ты мне раньше не доложил? — разозлился Ильмар. — Коня мне!

— Коня атаману! — крикнул Прохор.

Подъехал Хэнк, с ним еще двое: один смуглый, худощавый, сильно горбился в седле, другой грузный, с квадратным подбородком и свернутым набок носом. Бригадир сразу начал:

— Тут такое дело. — Он кивнул на всадников за собой: — У Юла с Метисом мысль появилась. Они предлагают…

— Мысль? — забираясь в седло, перебил Ильмар. — У вас мыслилки об одном сейчас должны думать, как людей слева от площади рассадить, чтоб дело не завалить.

— Так это… — Хэнк растерянно посмотрел на Прохора.

— Атаман, — вмешался тот. — Выслушай.

Ильмар смерил его сердитым взглядом, бросил Хэнку:

— Излагай.

— Метис, — Хэнк указал на смуглого всадника, — когда еще в банде у Макоты был… ну… фермеров они на берегу Донной Пустыни жгли…

— Короче! — рявкнул атаман.

— Смесь взрывную он умеет делать.

— И? — Атаман вытянул нагайку из-за голенища.

— А Юл запалы смастерит… «Тевтонцы» ж с броней, им граната что? Ну колесо ежели взрывом оторвет. Но люди-то, люди внутри выживут, стрелять по нам станут. А смесь, когда бутыль разобьется о броню, растечется по щелям и всех пожжет внутри.

Ильмар задумался, почесал подбородок.

— Дельно придумано. А что для смеси нужно? Хэнк вопросительно оглянулся на Метиса.

— Керосин, селитра и кислота, — выпалил тот.

— А для запалов?

Юл шмыгнул перебитым носом, неспешно потянул повод, развернув коня к Ильмару.

— Дело нехитрое. Проволока нужна, трубки с прорезями — гильзы подойдут, пружины и патроны. Лучше от пистоля. Так вот.

— Всё? — Атаман приподнялся в седле, глядя, как за парапетом вокруг статуи заканчивают сколачивать мостки.

— Всё, — кивнул Юл.

— Прохор, — атаман начал выщелкивать пистолетные патроны из петелек на ремне, — отправишь их к лекарю. Пусть им керосина даст и кислоты, и эту…

— Селитру, — подсказал Метис.

— Да, её самую. А ты, — Ильмар протянул руку Юлу, — держи.

И высыпал в подставленную ладонь горстку патронов.

— Быстро запалы смастеришь? Юл только усмехнулся.

— У-у, рожа. Думаешь, я забыл, что вы учудили у Окта-гона? Ладно, всяко бывает. Сядете за парапет с людьми Прохора. Сработает ваша взрывная смесь, прощу былое и награду выдам… — Атаман развернул коня, встал на стременах и крикнул: — Обоз убирайте! Убирайте с площади к некрозовой плесени!! И чтоб следов никаких не осталось. Живей! Прохор…

— Да, хозяин?

— Че стал? Скачи к лекарю. Калеб из разведки вернется, сразу ко мне.

Ильмар ударил коня плеткой и кинул через плечо:

— Хэнк, за мной.

Они пересекли площадь и подъехали к дому, когда из него вышел Стеня.

Увидев разозленного атамана, порученец попятился.

— Стой! — рыкнул Ильмар. Стеня замер, не дыша.

— Стой на месте, пока я не вернусь.

Атаман пригнулся и въехал сквозь пролом внутрь дома. В простенках и под окнами сидели люди. Ильмар проехал вдоль них, глядя на площадь, залитую багряными лучами заходящего солнца. Цели хорошо будет видно, только у стрелка преимущества нет. С возвышенности по каравану надо бить, а то людей за парапетом ненароком покрошат. Атаман поднял голову.

— Дела, — протянул подъехавший Хэнк.

Потолок, казалось, цел, а вот межэтажных перекрытий не было. И мусора на потрескавшемся цементном полу, обломков плит, заваленных лестничных пролетов, осколков кирпича — тоже нет.

— Эт куда ж все подевалось? — Бригадир наморщил широкий лоб, глядя на гладкие стены.

— Сейчас оно не важно, — произнес Ильмар, направив коня к пролому в стене. — У тебя кто-нибудь плотничать умеет?

— Найдется, — разворачиваясь следом, сказал Хэнк.

— Тогда разберите несколько обозных телег, сколотите лестницы. Чтоб до третьего этажа доставали. Тогда площадь у стрелков как на ладони будет. И еще… — Понизив голос, атаман добавил: — Смени порученца, Хэнк. Никакой он у тебя, не поспевает.

Ильмар выехал наружу. Стеня стоял на прежнем месте. Поравнявшись с ним, атаман нагнулся, сграбастал порученца за шкирку, оторвав от земли, процедил в лицо:

— Если подведешь, в некрозное пятно тебя брошу. И отпустил.

Стеня мешком упал на мостовую. Ильмар выпрямился и увидел, как на площадь галопом влетел Калеб и с ним еще двое.

Атаман свистнул и поскакал навстречу разведчикам.

Петр остановил мотоцикл на вершине холма, напротив каменной глыбы, вросшей в землю рядом с обочиной. Стод, сидевший за водителем, спрыгнул на дорогу.

— Мотор выключи, — велел Гест, выбираясь из коляски. Следом вылез Вик.

Двигатель чихнул и замолчал, погасла фара. Петр остался на сиденье, облокотился на руль.

На севере, куда ушла гроза, мигали зарницы, над Кислой долиной небо было ясным, светили звезды, с востока взошла луна, залив склоны холмов тусклым светом.

— Прикажешь в город съездить, Преподобный, или… — начал Петр.

— Тихо всем. — Гест поднял руку. — Слышите?

Из долины донесся едва различимый рокот двигателя.

— Будто крадется, — прошептал Вик.

— Это «тевтонец» Рута, — произнес Стод. — Больше некому.

— Что скажешь, Петр? — спросил Гест.

— По звуку похож, — ответил жрец. — Может, я все-таки спущусь в долину?

И взялся за руль. Владыка покачал головой:

— Здесь будем ждать.

— А если караван… — начал Стод и осекся.

Над холмом за долиной разлился желтый свет. Заплясали лучи, становясь все ярче, длиннее. На вершине возникли две яркие точки фар и замигали, будто подавая какой-то непонятный сигнал.

— Всадники! — вырвалось у Вика. — И машины там…

— Да, — с облегчением произнес Гест. — Это караван.