Андрей Левицкий - Джагер

— Полей. — Атаман скинул куртку, нагнулся, сложив ладони ковшиком.

Вода оказалась холодной, с привкусом железа. Ильмар тщательно промыл глаза. Подставив под струю голову, взъерошил волосы на затылке, потер шею. Дышать стало легче.

За спиной раздался шорох. Атаман обернулся, вытирая лицо льняной косынкой. Из-под повозки выбрался башмачник, подняв на Ильмара мутный взгляд, расправил ремень винтовки и закинул оружие на плечо.

— Эй, как тебя… — окликнул атаман, надевая куртку.

— Оглобля, — отозвался башмачник.

— Иди сюда.

Оглобля, пошатываясь, подошел к атаману. Лицо чумазое, мешки под глазами, на мочках ушей запеклась кровь.

— Умойся.

Башмачник подставил руки, и Яков плеснул ему воды. Из повозки выбрался Калеб.

— Ну что? — спросил Ильмар.

— Настой крапивный ему дал. — Охотник, направившись к лошадям, повесил котомку за спину. — Хрипеть перестал.

— Не подох?

— Спит.

— И то хорошо.

Ильмар поднял куртку, сбил пыль с воротника и начал одеваться. К спутникам присоединился спустившийся с трубы Юл.

— Горят топи, — вытирая пот с лица, сказал он. — Плохо округу видно.

— Воду где взяли? — Затянув ремень, Ильмар одернул куртку.

— Ручей тута недалече, — пояснил Калеб, неопределенно махнув за спину. — Там же Миху схоронили.

Атаман кивнул, повернулся к Юлу.

— На западе свалки. Одна точно дымит, остальные… — медведковский пожал плечами, — далеко, не видать толком.

— Нам к Нарочи надо. Провести сможешь? — Ильмар отвязал своего коня, погладил холку и, вставив ногу в стремя, добавил: — Только чтоб быстро туда дошли, не плутая.

И запрыгнул в седло.

Все, кроме Якова, вязавшего узлом горловину бурдюка, уставились на Юла, который гладил пальцем сплющенную переносицу.

— Я средь вас человек новый, правильней сказать, чужой, — начал медведковский.

— Чего ты хочешь? — спросил Ильмар.

— Зачем нам к Нарочи?

Стоявший рядом с Юлом Калеб взялся за нож на поясе, но атаман качнул головой.

— Это все, что ты хочешь знать? Охотник отпустил нож.

— Зачем киевских постреляли? — Юл покосился на Ка-леба. — За кем гонимся?

Ильмар пожевал губами, сплюнул.

— Сколько ты хочешь?

— Двадцать золотых рублей, — без раздумий ответил Юл. — Десять вперед, остальные когда беглецов поймаем.

Калеб присвистнул тихо: губа не дура у медведковского! Понимает, что положение безвыходное. Двадцать рублей — огромная сумма!

Запустив руку под куртку, Ильмар достал кожаный пенал, в котором звякнули монеты, бросил Юлу.

— Отсчитаешь пять. Дело сделаем — получишь еще пятнадцать.

От атамана не укрылось, как оживилось лицо Оглобли при виде денег, как башмачник во все глаза уставился на них. Да и ладно, когда с Гестом будет кончено, пускай хоть глотки друг другу перегрызут за монеты.

Юл спрятал деньги в мешочек, висящий на груди, вернув пенал Ильмару, сказал неопределенно:

— Есть тут одна дорога, но…

Яков помог Калебу приторочить бурдюк к седлу его лошади, снял с плеча штуцер покойного Михи, протянул Ильмару.

— И что с ней не так? — Атаман положил оружие на колени, приняв патронташ, перекинул через голову.

— Повозку бросить придется. Не пройдет она там. Без Зиновия Артюха к Нарочи… Ильмар задумался.

Старику покой нужен и лекарский осмотр. Зиновий поездку в седле точно не выдержит, даже если того привязать как следует.

— Как скоро на месте будем? — спросил он.

— Если удачно все, то завтра к полудню.

— Долго, — с досадой сказал атаман. — Нам беглецов опередить надобно.

— А-а, они тоже туда идут. Ну, рассуди сам, — Юл начал загибать пальцы, — им отдых нужен? Нужен.

— У них раненый, — вставил Оглобля.

— Да, у них раненый. И в топи они обратно не пойдут, а свернут либо в Свирь, либо у перепутья на северо-запад. А это крюк большой, если отсюда мерить. Им никак раньше нас не прийти к озеру.

— Тебе видней, — Ильмар зарядил штуцер и повесил за спину. Переглянулся с Калебом. — Трое их, так?

— Трое, — снова влез Оглобля. — Один воин, ну навро-де седого, что драпанул от нас. Сильный.

Юл ухмыльнулся, но промолчал. Калеб недовольно покачал головой.

— Второй — Владыка, а вот третий…

При упоминании Владыки медведковский с прищуром посмотрел на Ильмара.

— Что — третий? — Атаман повернулся к башмачнику.

— Не тянет на жреца. Все время хоронился за спинами, когда пустынников пятеро было.

Неожиданная догадка мелькнула в голове атамана. Третий и есть джагер! И Гест ведет его к Нарочи…

— По коням! — приказал атаман. — Яков!

Тот, уже направившийся к повозке, обернулся.

— Хорошенько подумай, как Зиновия, когда телегу бросим, повезем.

Немой кивнул.

— Не стоит, — забравшись в седло, произнес Юл. И снова все уставились на него.

— Лошадей, скорей всего, тоже бросим.

— Как так? — Ильмар ударил пятками жеребца, объехав Калеба, поравнялся с Юлом. — Ты только про повозку говорил.

— До того и про Владыку со жрецами не вспоминали. До места дойдем, сами увидите. Я вас такой дорогой дальше поведу, про которую мало кто знает. И лошади там не пройдут, только люди.

Пришпорив коня, Юл поскакал с площадки. За ним поехал Калеб, следом Оглобля и Ильмар. Повозка с Яковом и Зиновием покатилась в хвосте отряда.

Скрипнула дверь. Вик сел прямо, потянулся и спрыгнул с верстака на землю. Макар заправлял мотоблок под навесом, бензин громко булькал в баке. Вик вышел во двор, глядя на светлеющее небо, в котором, галдя, пронеслась стая птиц.

— Часто такое? — долетел голос с крыльца.

Задрав голову, на ступеньках стоял Петр. Лицо немного бледное, но с виду не скажешь, что день назад жрец почти не приходил в себя, истекая кровью.

— Что? — Макар поставил канистру на землю.

— Птицы по утрам кружат. — Жрец спустился во двор, опираясь на посох.

Фермер пожал плечами:

— Что с того? Полетели себе, может, испугались чего. Петр вытащил из ножен меч, прошел к навесу, глядя в сторону кургана.

— В доме надежное укрытие есть? — спросил он.

— Погреб. — Фермер перевел растерянный взгляд на Вика.

— Там спрячьтесь. Послушник, буди Владыку и уезжайте.

В хлеву замычала корова. Макар побежал в дом.

— Геста буди! — бросил Петр, перемахнул через плетень и скрылся за деревьями в подлеске.

Вик влетел на крыльцо и чуть не столкнулся с Гестом.

— Где Петр?

— В подлесок убежал. Велел уезжать.

Вик отступил в сторону, пропуская Владыку.

— Почему?

Пройдя под навес, Гест взялся за рулевую штангу мотоблока, выкатил машину во двор.

— Что молчишь, послу… — Владыка поднял голову и увидел стоявшего перед крыльцом Гоша.

Вскинул руку.

— Нет! — Вик толкнул Преподобного, когда хлопнул пистолетный выстрел.