Михаил Шухраев - Изнанка света

Оля слушала с округленными от удивления глазами.

— И он…

— И он — в лучшем случае — просто предатель. А в худшем — крышечка у него не на месте. Если это тот, о ком мы думаем, ему очень не поздоровится, если его выловят. Да и в любом случае, этот Кари давно заслужил больших неприятностей. А история с собакой — последняя капля.

— Она не хотела жить, — вздохнула Оля.

— Может быть, — согласилась Настя. — Значит, считай, что ты сделала благодеяние. И вообще, — ее голос стал чуть более бодрым, — что это за новости! Один боец после операции лежит пластом — с головной болью и депрессией. Второй — не лежит, но у него тоже депрессия, еще почище твоей. А бедная я отдувайся за всех! Безобразие!

— Ред? — догадалась Оля.

— Именно. Сидит, ни на кого не смотрит, даже кошка на него надулась… как мышь на крупу. А любой разговор сводится к письму самоубийцы.

— Он никогда об этом не говорил. Что за история? — Ольга все-таки чуть-чуть приподняла голову — видимо, боль стала потихоньку уходить.

— Погоди, ты у нас летом ведь пришла? Так вот, недели за полторы до того. Тоже — звонок от наших невольных сотрудников — оперов. Мол, самоубийство. Молодой человек, почти наверняка — сумасшедший. Оставил письмо. Все, что изложил о себе — верно, опросили соседей — так оно и было. Ну, конечно, кроме того, что чудовищ видел. Но точно не пил, наркоты не принимал. В общем, дело менты, конечно, закрыли — за отсутствием состава преступления. А нам сообщили так, на всякий случай. И забыли, конечно. Ред этим делом занимался, вроде, что-то пытался нарыть. Никакого результата, одни только его подозрения. А потом — сама помнишь, какой был переполох. В общем, не знаю я, что это был за самоубийца. Может, менты полностью правы. А Ред теперь как-то связывает это с тем, что творилось лет двадцать назад…

— Двадцать? — Оля улыбнулась. — Я тогда и в школу не ходила…

— Правильно. Восемьдесят девятый. Я тогда с Эдом познакомилась. Сама знаешь, наверное, как это бывает. Ред очень плотно работал вместе с Эйно. Была у них такая загранкомандировка — в Констанцу. Много там случилось неприятностей, пока со всем разобрались… Ну да неважно. Представь себе, теперь он говорит, будто это письмо как-то связано с теми событиями. Спросишь — ответит, что не знает, но подозревает. Ох уж мне эти интуиты! Где Рим, а где Крым?! К чему тут Констанца? А он все мрачнеет на глазах. Я его понимаю, там было не без потерь. Но время-то лечит!

— Не без потерь, — вполголоса повторила Ольга.

— Конечно. Думаешь, в сказку попала, что характерно?! — Настя улыбнулась, и теперь стало очень даже заметно — у людей таких зубов не бывает. Правда, странной формы клыки нисколько не портили ее внешность… — У меня с потерь началась вся история в О.С.Б. — такое тоже случается. Мне пришлось пристрелить того, кто меня инициировал в вампиры. Вот так.

— Пристрелить? — Оля вздрогнула.

— Из такого же игломета, как у тебя. Просто он стал опасен. Да я это и так знала. Вообще-то, после войны вампирам здесь было раздолье. Мало того, что лишний труп можно было списать на бандитов — а их было великое множество. Так ведь вдобавок в блокаду выжили те, кто выносливее. Вот он и резвился, сволочь. А я ему, видишь ли, просто глянулась, ну вот… — Настя замолчала. — Не беспокойся, Эд обо всем знает, хотя его тогда и в проекте не было. А потом… потом меня из Запределья вытащили — а уничтожать не стали. Так в О.С.Б. и оказалась. Дальше — большая история была. Потом как-нибудь расскажу. Ты лучше спи, подруга, а то еще приснится какой-нибудь кошмар…

Когда Настя вышла, Оля уже крепко спала. Без кошмаров — опалесцирующий прозрачный шар — «энергетическое лекарство» — сделал свое дело.

Ленинград,

ноябрь 1989 г.

Первый колючий снег заставлял прикрывать лицо. Хуже снега был ветер — мерзкий ветер, пронизывающий до костей. И небо обещало быть серым — и этот день, и следующий, и всю неделю…

Конечно, перспектива замерзнуть Редрику не грозила.

Он, идя к остановке трамвая, совершенно не обращал внимания на непогоду. Его занимали совсем иные мысли.

«Наверное, она права. Совершенно права, — думал он, петляя между домами в новостройках. — В конце концов, я — внештатный сотрудник О.С.Б., просто больше работаю с Темными. Только-то и всего. И сказать, что отказываюсь от задания, можно без всяких проблем. А причина… Она более чем уважительная. Кстати, можно так и сообщить — прямым текстом…»

Нет, он не поедет в Констанцу. Пускай шеф подыскивает кого-нибудь еще — не обязательно отсюда. Москвичей, которые отлично смогли бы там работать, великое множество. Уж десяток сотрудников точно наберут. Правда, сейчас москвичи заняты борьбой с СВА гораздо больше, чем здешний Отряд «СБ», ну и что ж — судьба у них такая, столичный город! Да и не обеднеют они в людях.

Размышления утешали. Редрик миновал станцию метро, остановился около недавно построенного ларька. Он уже открылся.

«Книги напрокат». Это было что-то новенькое.

За стеклом размещались Чейз и Агата Кристи, зарубежная фантастика. Такого прежде не издавали вообще, точнее — издавали, но было не достать. А тут — пожалуйста…

— А Урсула Ле Гуин у вас есть? — деловито спросил он у девушки в ларьке. Та окинула его подозрительным взглядом:

— Есть. Но сперва залог. Двадцать пять рублей, — и можете смотреть.

Она наверняка рассчитывала, что у парня в такой непрезентабельной одежде не отыщется и трешки. Но Редрик спокойно полез в карман и достал фиолетовую купюру. Киоскерше ничего не оставалось делать, как выдать требуемое.

…«Волшебник Земноморья». Тень, преследовавшая мага всю его жизнь… В свое время он читал перевод — машинописные копии, разумеется. У кого-то он их брал — кажется, все у того же пропавшего Семецкиса.

На сей раз это была книга — плохонький, на скорую руку сделанный перевод на плохонькой же бумаге — какое-то кооперативное тьмутараканское издательство. И все же, все же!

«Надо бы взять, — решил он. — Похоже, это не библиотека, а именно распродажа».

Взять не для себя. Для Аси. Ей это наверняка понравится. К тому же, если уж надо объяснять, с кем и с чем она столкнулась, начать можно именно с таких книг. А потом она — очень понемногу — начнет узнавать правду. И это не будет шоком.

«А тем временем и детские книги издавать начнут. Как раз ко времени…» — Он улыбнулся своим мыслям.

— Пожалуй, беру, — сказал он слегка удивленной киоскерше. Та даже не стала лишний раз говорить, что прокат стоит рубль в сутки. Просто записала его координаты — на всякий случай, для отчетности.

Он улыбнулся, уложив книгу в сумку. Вот и будет небольшой подарок.

Постепенно его мысли перешли к тому, что было сегодня утром. Ася была огорчена, но вовсе не собиралась плакать, кидаться на шею, кричать — «не пущу!» Не в ее это характере. Просто еще раз спросила: «Точно не на Кавказ?» «Точно», — успокоил ее Редрик — и не солгал.