Алексей Евтушенко - Пока Земля спит

– Меня зовут Дементий Сергеевич Воробьёв, мне двадцать пять лет, и на сегодняшний ясный день, мать его, я фактически готов бежать из собственной квартиры куда глаза глядят.

Я проговорил эту фразу, усевшись на пустующую скамейку во дворе дома, в котором родился и вырос.

Потом закурил и попытался осознать сказанное. Не только разумом, но и душой, сердцем и всем своим существом. Получилось легко. Да и с чего бы оно не получилось? Факты лежали передо мной во всей красе и прятаться никуда не собирались. Вон они факты – поднимись на третий этаж и войди в квартиру номер сто восемнадцать. Глаза б не смотрели.

Беременная третьим ребёнком сестра Лариска, её муж Коля-Николай-сиди-дома-не-гуляй, их дети, непохожие разнополые близнецы-шестилетки Иришка и Мишка и на закуску кот с французским именем Винсент.

А квартирка-то двухкомнатная. С кухней пять с половиной квадратных метров. Общая площадь – сорок два. И шансы на расширение-расселение в ближайшие несколько лет сопоставимы с шансами попасть с завязанными глазами из пистолета в бутылку на двадцати шагах.

А растущим разнополым близнецам требуется жизненное пространство. Которое они, детки-шестилетки, за неимением иных перспектив, активно начинают отвоёвывать у своего дядюшки. То бишь у меня. Не говоря уже о прочих радостях проживания с советских ещё времён в квартире девятиэтажного панельного дома, лучшие годы которого давно позади.

Хуже всего приходилось по выходным.

Например, таким, как сегодня. Воскресенье, начало второго, а в квартире уже скандал. Коля-Николай-сиди-дома-не-гуляй всё-таки сходил в магазин и вернулся не только с хлебом и картошкой, но и с запахом пива-водки. Лариска и вызверилась.

Коля, вообще-то, не алкоголик, но иногда себе позволяет. Мужика, ясен день, можно понять, от такой совместной тесной жизни другой и вовсе забухал бы уже не по-детски, но я-то тут при чём? Терпеть не могу домашних скандалов. Даром, что имя моё – Дементий в переводе с латыни означает «укрощающий», «усмиряющий».

Нет, не усмиритель я беременных третьим ребёнком старших сестёр. Ни разу. И разнополых близнецов-шестилеток тоже. Не говоря уже о наглом рыжем котяре Винсе, который взял моду точить когти о моё любимое рабочее кресло, на котором я сижу за компом. По большому счёту мне это по фигу, конечно, – функциональные характеристики кресла от винсовских когтей не ухудшаются, но всё равно иногда обидно. Какого чёрта я должен сидеть в подранном кресле, приобретённом, между прочим, на свои кровные, честно заработанные денежки?

Сплошное расстройство, в общем.

И это в прекрасный, тёплый и ясный майский день!

Но, если не удается укротить, а также усмирить или даже просто утихомирить домашних, то следует, вероятно, постараться укротить обстоятельства, которые приводят к столь печальным последствиям.

Подобная мысль не первый раз приходила мне в голову за последние два-три месяца. Но сегодня она не только пришла, а явно требовала выхода. То есть конкретного действия.

Вероятно, именно поэтому я продолжал сидеть на скамейке, душевно страдать и курить уже вторую сигарету подряд.

А что можно сделать в данной ситуации?

Первое, что приходит в голову – позвонить какому-нибудь старому приятелю и устроить психотерапию по-русски. Спиртное-девчонки-похмелье. С одной стороны – заманчиво. С другой – не поможет, знаю по опыту. Ну, в смысле, на какое-то время поможет. Как бы. Но кардинально проблему не решит. А мне надо кардинально.

Ну, и куда крестьянину податься?

Нет, так дело не пойдёт. Вон уже и пожилая соседка Елена Васильевна с моего этажа, не торопясь, выплыла из подъезда, заметила меня, и я даже отсюда вижу, что она собирается сейчас подойти и затеять душевный разговор на тему мира и спокойствия в нашей семье (всё слышит, зараза, за стенкой обитает) и сетовать на то, что моя матушка так рано ушла из этой жизни, а подлец-отец…

На фиг, на фиг!

Я поднялся со скамейки и, кивнув издалека соседке – приветствую, мол, Елена Васильевна, – направился к гаражам.

Гаражи возле нашего дома – это нечто вроде мужского клуба, где всякий причастный может при крайней необходимости получить полный стакан бодрящей (или расслабляющей – как кому ляжет на душу) жидкости, немудрёную закусь, утешение и мудрый житейский совет.

Но отправился я туда не за этим, а за своим скутером, который по взаимной договорённости держал в гараже дяди Юры – моего соседа сверху, владельца двадцатитрёхлетнего, но ещё вполне резвого автомобиля «Фольксваген-пассат». Дядя Юра, значит, предоставлял мне свой гараж, а я за это консультировал его по всем вопросам, связанным с эксплуатацией компьютера, а также работой с Интернетом и некоторыми программами. И все были пока довольны.

Гараж дяди Юры числился под номером «9», а ворота номера «11» были распахнуты настежь, и там несколько членов клуба, судя по громкости и эмоциональной окраске беседы, уже разлили по четвёртой, а то и пятой.

На пару секунд возник соблазн присоединиться, но был мной беспощадно подавлен, – не в том я сейчас настроении, чтобы пить с гаражным братством. Совсем не в том. Так что я ограничился приветствием, сдобренным дежурной улыбкой, вывел на волю скутер, завёл двигатель и отправился за город, к реке.

Город наш по мировым да и российским меркам не слишком велик, но и не совсем мал – три с половиной сотни тысяч жителей. То есть вполне себе город. С заводами, фабриками, банками, учебными и культурно-развлекательными заведениями, вокзалом, аэропортом и всей прочей, положенной городу подобного масштаба, инфраструктурой. Ну и, разумеется, рекой. Как же русскому городу да без реки? Вот к ней я и отправился. Знал я там одно заветное местечко, где шансы побыть наедине с самим собой даже в воскресный майский день были достаточно велики. Именно то, чего мне сейчас как раз и не хватало – побыть одному. Хотя бы некоторое время.

Пивка по дороге я всё-таки прихватил. Четыре банки холодненького светлого. Плюс чипсы и фисташки. Голое пиво лично мне только первая банка-бутылка нормально идёт, потом лёгкая закуска желательна. А то, что за рулём, так скутер – не мотоцикл и, тем более, не автомобиль, права на управление им не требуются. Да и пиво, в отличие от иных спиртных напитков – особенно водки, – выветривается из головы быстро – сорок минут, и можно ехать. Если, понятное дело, не перебарщивать с количеством.

Скорость у моего скутера небольшая – шестьдесят максимум, но этого вполне хватает, чтобы быстро оказаться за городом.