Владислав Выставной - Контрабанда

– Парадокс, свойственный всем мирам: где есть богатство – есть и бедность. Чем роскошнее дворцы, тем неказистее хижины. Вспомни, как китайцы в Москве живут – так здесь хоть простор и свежий воздух…

– Это да, – хмыкнул Гильза. – Так я пойду посмотрю? Когда еще доведется? Ну, хоть одним глазком!

– И думать забудь! – рявкнул сыщик. – Все, закончили болтать. Я с тобой утомился, хочу вздремнуть секунд шестьсот!

Взгляд сыщика уперся в полуразвалившуюся повозку, жалобно жавшуюся к забору. На повозке лежала охапка сена, и Хитрук немедленно занял этот импровизированный «шезлонг». Повозился, устраиваясь поудобнее, прикрыл лицо шляпой, глухо промычал:

– Копыто вернется – растолкаешь. И смотри – без глупостей, тут тебе не Москва, тут…

Язык его стал заплетаться, и вскоре из-под шляпы раздался сочный, демаскирующий храп.

Гильза тихонько опустился на край повозки, поседел так некоторое время. Зевнул. Было очень неудобно, но что еще хуже – скучно. Курьер поглядел в замшелую стену, перевел взгляд на спящего сыщика – и встал.

– Я только одним глазком… – пообещал он пустоте и отправился по извилистому проулку.

Неровные запутанные проулки, бегущие словно ручейки в реку, вывели его на более-менее приличную, мощеную обтесанным камнем улицу. Дома здесь имели аккуратные фасады, по стенам весело вился зеленый плющ. Первые этажи занимали живописные лавки и мастерские. Из окон верхних этажей прохожими любовались нарядные девушки, и Гильза с интересом рассматривал их, улыбаясь во всю ширь.

Вскоре эта улица пересекла другую, надо полагать, одну из центральных. Та была широкой и гладкой, а фасады домов на ней блистали роскошью. По центру дороги неторопливо проезжали всадники и экипажи. Изредка крепкие слуги проносили кого-то в закрытом паланкине. И прохожие были подстать – нарядно одетые, учтивые. Даже пугающего вида иномиряне выглядели здесь прилично. Среди них Гильза смотрелся заморышем. Но тогда он и не думал, как выглядит на фоне всего этого великолепия. Его взгляд притягивали ослепительные шпили в центре.

Как загипнотизированный, он отправился в ту сторону.

– Поберегись! – хрипло выкрикнули где-то над головой.

Гильза шарахнулся в сторону: мимо промчался отряд всадников, закованных в тусклую поблескивающую броню. Оглушительно стучали копыта, звенело оружие, кони презрительно отфыркивались. Впереди скакал могучий воин с пикой, на которой трепетал длинный раздвоенный вымпел. Броня и оружие воинов были самого фантастического вида, да и сами они не очень походили на людей.

С открытым ртом Гильза проводил всадников взглядом и двинулся дальше. Вскоре он достиг обширной площади. Отсюда открывался прекрасный вид на великолепные здания центра и виднеющуюся в отдалении высокую башню. На площади было полно народу, словно здесь проводилось празднование Дня города.

Но больше всего юношу потрясло стоящее чуть в стороне от площади огромное мрачное здание из серого камня. Высокое, с глухими покатыми стенами, увенчанное квадратными зубчатыми башенками, с узкими окнами-бойницами наверху. Это здание-крепость производило на редкость угнетающее впечатление.

Не отрывая взгляда от жутковатого строения, Гильза достал из холщевой сумы дневник, сел прямо на мостовую, уперся спиной в каменную стену дома.

И стал рисовать.

На странице появились очертания мрачной крепости. Затем – суровые всадники, а за ними – таинственная башня, устремившаяся в небеса.

– Так, так… Бродяжничаем?

– Я? – Гильза с трудом оторвался от своего занятия.

Над ним возвышались трое стражников: двое – жутких монстров, вроде тех, что стояли у городских ворот, и один – краснолицый, вполне человеческого облика, при шпаге, в огромном багровом берете.

– Ты, ты! Гляди-ка, кроме тебя никто не развалился посреди улицы!

– Да я и не думал… – пробормотал Гильза, лихорадочно соображая, что делать дальше. – Я просто бродячий художник…

– А мы о чем толкуем? – усмехнулся краснолицый стражник. – Бродягам в столице не место. Или ты про указ не слыхал?

– Честно говоря, нет…

– И что ты там рисовал? Ну-ка…

Краснолицый отобрал у Гильзы блокнот, уставился на рисунки.

– Так-так… – протянул он. – А может, ты и не бродяга вовсе…

– Я же говорил! – радостно воскликнул Гильза, подымаясь на ноги.

– Тут не бродяжничеством, тут уже шпионажем попахивает, – недобро проговорил краснолицый. Монстры за его спиной напряглись и тихо зарычали.

– Чего? – изумился парень. – О чем это вы?

– С какой целью так подробно зарисованы фортификационные сооружения резиденции Верховного Инквизитора? – в голосе стражника звучали металлические нотки.

– Ну как… Просто красиво! – юноша беспомощно развел руками.

– И подробности верхового вооружения воинов Гвардии – тоже красиво? – нахмурился стражник. – Пойдем-ка, дружок, с нами, к капитану тайной стражи. Он разберется, что ты за гусь – бродяга, выдающий себе за художника, или вражеский лазутчик, выдающий себя за бродягу…

Не успел он закончить фразу, а Гильза уже юркнул под руку верзилы-монстра и со всех ног бросился наутек.

– Держи шпиона! – заорал краснолицый.

Монстры издали свирепый рык, и прохожие бросились врассыпную. Гильза мчался, куда глаза глядят, с ужасом слыша за спиной бряцание тяжелой амуниции.

– Стой! – утробно ревели сзади. – На кусочки разорву!

Казалось, он уже ощущал смрадное дыхание монстров в метре от себя. Впереди стояли нарядные лотки уличного торговца – с фруктами и экзотическими сладостями. Не раздумывая, Гильза оттолкнулся – и, вытянув руки, в прыжке взлетел над пирамидой ароматных яств. Он даже не успел подивиться собственной прыти, как услышал за спиной чудовищный грохот: преследователи сходу врезались в лотки. Упав на мостовую, перекувырнувшись и смягчив таким образом удар, Гильза краем глаза увидел великолепную картину – взлетающие к небу разноцветные шары фруктов и брызги от разнесенных вдребезги кувшинов со сладкой водой.

Отчаянно заголосили торговцы, а беглец, успевший вскочить на ноги, дернулся было вперед…

И наткнулся на твердые, как камень, доспехи.

Железные пальцы сомкнулись на его плечах.

– Вот ты и выдал себя, вражья морда! – отдуваясь, свирепо прошипел стражник, ставший еще более краснолицым.

Взятый в «клещи» Гильза был вынужден брести в сторону городских ворот. Где-то там безмятежно спал детектив, и курьер снова ощутил себя вечным источником неприятностей. Он как раз предавался самобичеванию и уже вошел в раж, как вдруг поблизости возник знакомый силуэт в обвисшей шляпе:

– Почтенный господин страж порядка, можно минуточку вашего драгоценного внимания?