Олег Рыбаченко - Удар русский богов

— Нам все можно! Александр достал лучемет. — Главное лицензия на убийство.

— Но только не людей, а вообще ты Саша не испытываешь почтения к старшим. Может тебя поучить? Нейтронный хлыст вновь появился в руке.

— Ни в коем случае. Захныкал ребенок. — Я буду послушным.

На протяжении всего обеда мальчик молчал, лишь изредка выбрасывая слова комплименты.

После обеда Александра занимала одна мысль — как поскорее вырваться на улицу и поиграть с друзьями. Доев синтетику, он робко спросил.

— Когда пирог будет.

— Я тебе говорила, пол часа подожди.

— Хорошо, но можно я пока погуляю.

— Ладно, иди, но если не хочешь пропустить вкусное, то вовремя возвращайся.

Мальчик с радостью покинул дом, на сегодня его ждут сногсшибательные приключения.

Громадная столица притягивала, почему бы не используя фотонный ускоритель не обследовать ее от края до края. Вот интересно где Москва кончается и начинается другой город. Первая задача: какое направление выбрать. Север — Юг, Запад — Восток. Александр слегка покружился, и решил начать с Запада. Ведь большинство войн на Руси начиналось именно там, с того места куда падает солнце. Распахнув крошечные крылышки, мальчик включил, антиграв и рванул на встречу неведомому. Как это интересно смотреть, как под тобой пробегают кварталы величественного мегаполиса. Пейзаж был разнообразен, слов нет, проспекты изломанные отнюдь не прямые, а также гравиодорожные ленты, они нередко располагались на стенах домов, в извилистых штилях, проносившиеся по ним капсулы придавали неповторимый колорит. Мальчик с помощью незамысловатого маленького размерами со спичечный коробок прибора регулировал скорость. Он то замедлялся, то наоборот резко ускорялся, набирая высоту и стараясь избежать столкновения со многомиллионными летальными аппаратами бороздившими над столицей. Большинство аэромобилей было обтекаемой каплеобразной формы, но встречались и совсем экзотичные конструкции.

— Вот до чего вычурно мыслят ученые. — Пробормотал Александр. — Чего только не выдумали.

Хотя превосходящее количество машин было сделано на основе принципа антигравитации, некоторые использовали устаревшую реактивную тягу. Их турбогенераторы вызывали забавные завихрения атмосферы. Были фотонные ускорители и винтокрылые модели. Александр не понимал, зачем при перемещении использовать старье.

— Странные люди не понимают, что можно употреблять, а что лучше выбросить на свалку.

Кое-какие летающие аппараты были неземного происхождения. Они выглядели как постмодернизм в живописи, а принципы их двигателей невозможно разгадать. Иные машины состояли из сплошной органики и постоянно скорее спонтанно, чем намеренно меняли форму.

— Интересно, что будет с ними, если лупануть лазером. — Кулачки согнулись. — Нет это может повредить имиджу Родины. — С трудом сдержался ребенок.

Рассекая пространство, он продолжал парить, над ним пронесся акведук, затем проплыло исполинское в десять километров колесо обозрения. Мальчик слегка покружил над обширнейшим парком аттракционов. Ему захотелось, было остановиться, но любопытство — долететь до края Москвы оказалось сильнее. Три светила по-прежнему сопровождали его полет. Вот впереди показался огромный многокилометровый столб. Громадный транспарант, располагался на нем. На золоченой таблице было выложено искусственными драгоценными камнями.

"Здесь в древние времена находился Смоленск — город-герой, под которым были потрепаны исторические враги России — поляки, французы — армия Наполеона, немцы. Пускай каждый, проходя мимо этого града, обнажит голову".

Так как кепки у Александра не было, он отдал пионерский салют.

— Хвала воинам-освободителям. Мы крепко дали фашистам.

Историю Родины мальчик знал в общих чертах, к тому же им показывали фильмы в частности "Скала". Там мужественные российские солдаты отбивали натиск превосходящих сил противника. Это было трудно, почти все герои погибали, но не давали пройти врагу.

— Не забудем подвига наших бойцов.

В голове мелькнул мысль, что ему может здорово влететь от родителей, за столь далекую самоволку, но голос протеста отмел доводы разума.

— На запад, только на запад.

Москва продолжала расстилать перед ним свои объятья. Небоскребы стали чуть пониже, появилось множество парков, некоторые были настоящими лесными чащами. Мальчик впервые любовался столь экзотичными породами. Деревьев-хищников, разумеется, не было, зато были летуны. Они размахивали ветвями и парили в воздухе, но особенно экстравагантно смотрелось дерево-дирижабль. Оно набирало в себя водород и отрывалось от поверхности, а затем выпускала часть газа, и плавно опускалось. Еще один цветок вырабатывал гелий и при этом менял формы, превращаясь то в рыбок, то в бабочек.

— Вот это фауна, мне об такой не рассказывали. Видимо завезли из другого мира, а может галактики. Александр немного задержался, прокружил, затем подлетел к живому дирижаблю. Ткнул в него кулаком, кора оказалась упругой как резина, а листья острыми словно бритва. Сорвав пару листочков, мальчишка отлетел назад, водород, похоже, окислялся и отдавал аммиаком.

— Ими можно бриться, но такого уродства как борода нет, и надеюсь, не будет.

Сделав выверт, ребенок плюхнулся в теплый фонтан, разбрызгав воду.

— Ай, юли! Ай, юли! В гипердрайфе лишь нули. Поплескавшись Александр, выскочил, сверил направление по комп-браслету, затем вновь помчался на Запад, вдогонку за Солнцем. Вскоре перед ним появилась высаженная из деревьев надпись по-русски.

"Бывшая государственная граница СССР" и чуть немного далее. — Были видны массивные сооружения цитадели. Над ней висела голограмма — "Героическая Брестская крепость".

Александр сразу вспомнил фильм об том, как отбивалась от яростных нападений врагов эта твердыня. Русские и белорусские солдаты умирали от голода и жажды, но не сдавались.

— Я сам мечтаю оказаться в подобной ситуации. — Прокричал мальчишка.

Крепость отлично сохранилась, вернее, была заново реконструирована в натуральную величину. Теперь она была в пределах не в меру разросшейся столицы. Александру хотелось спуститься вниз, побродить по коридорам, но опасался чересчур задерживаться и предпочитал быстрее добраться до "линии горизонта", если так можно обозначить границу Москвы. Солнце двигалось к закату, но и мальчик двигался, поэтому относительно его оно оставалось почти в зените. Что касается других светил, то сложная система зеркал давала такое отражение, что они постоянно светили в центре неба.

— Не видно зари, дойдем до расцвета. Произнес явную бессмыслицу Александр.

Перед ним промелькнул центр Варшавы, а затем Берлин. Превращенное в музей здание рейхстага, не произвело впечатления. Перед ним была та же необъятная столица, что и раньше менялись лишь названия улиц, а небоскребы вновь подросли. Теперь стал провялятся местный колорит, готические стили, громадные угловатые церкви в форме костелов. Правда, они считались православными. Римский папа официально сложил с себя полномочия наместника Христа и присягнул Русскому и одновременно Вселенскому патриарху. С тех пор христиане всего мира стали едины. Тем не менее, некоторые характерные для католиков особенности стиля остались.