Алкесандр Шакилов - Хозяин Янтаря

Луч прожектора пересек псевдопес и побежал прямо на танк. Затеял суицид под траками? Потомок волков подпрыгнул и, цокнув когтями по броне, пронесся надо мной. И напрасно. Только мутант скрылся за башней, на моторно-трансмиссионное отделение упал крупный кусок бетона. Видеть «метеорит» я не мог, но больше тут падать нечему. А крупный — потому как танк задрал нос под его весом. Пушка уставилась в подсвеченное прожектором небо. А ведь сзади броня куда тоньше лобовой… Только бы движок не разбило! Иначе все здесь останемся!

Пару мгновений траки пытались оттолкнуться от воздуха. «Теперь-то уж точно приехали…» — подумал я, а потом груз соскользнул на асфальт, и танк подался вперед, найдя горизонтальную опору.

Я захлопнул люк. Ну же, дорогой Бычок, не подведи! Иначе меня раздавит в томатный соус.

По башне стучало бетонное крошево, танк сотрясался. Стиснув зубы, я гнал его, уставившись в окуляр прицела. А потом разом все стихло. Мы выскочили из зоны обвала!

И тут же угодили в аномалию.

Это был сильный «трамплин». Такой сильный, что он приподнял танк над землей метра на два и развернул носом к падающей девятиэтажке. Аномалия будто решила показать нам то, от чего мы сбежали.

Картина хоть и не маслом, но впечатляла. Дом накренился, от него отслаивались целые квартирные блоки и медленно падали в кучу мусора, над которой клубилась пыль. Что-то не то с гравитацией или временем — только это и спасло нас от погребения заживо.

Дом разваливался, а мы застыли между небом и асфальтом. «Трамплину» не хватало мощи швырнуть Бычка под завал, но и отпускать танк подобру-поздорову он явно не собирался.

— Вляпались! — Турок стянул с толстощекого лица резиновую маску. Волосы бродяги торчали вверх, будто хотели вырвать корни из черепа. Это из-за «трамплина».

Чтобы снять противогаз, Турок лишь на мгновение опустил «шмайссер», но мне и этого хватило. Я рубанул сталкера ребром ладони под нос — он сразу обмяк. Тут же выхватив нож, я приставил лезвие к горлу Орфея, который так опешил, что лишился дара речи.

— Ыыы… — выдавил из себя он, то ли восхищаясь моей реакцией, то ли поклявшись жестоко отомстить.

— Вруби тумблер, — кивнул я. — Куда?! Не тот. Там же ясно написано: «ПАЭ ВКЛ.». Давай его в верхнее положение.

Под протяжное гудение и нарастающую вибрацию Бычок опустился на асфальт. Сопротивление «трамплина» было сломлено.

— Это называется ПА-защита. Отличная штуковина, верно? — Отъехав от аномалии на достаточное расстояние, я заглушил двигатель танка и провел краткий ликбез: такие-то тумблеры отвечают за то и то, а те лучше не трогать. — А теперь, Орфей, я уберу нож. А потом мы выберемся из Припяти и обсудим наше катастрофическое положение. Лады?

Выражая согласие, Орфей моргнул. Молодец. Ему лучше не напрягать голосовые связки и не кивать — нож у меня заточен так, что перышко режет на лету.

Я убрал оружие. Орфей не подавал признаков агрессии. Сообразил, что со мной шутки плохи? Или решил выждать? Все-таки Орфей — бывший инструктор рукопашник Иностранного легиона, а не студент первокурсник филфака.

— Что с ним? — спросил он голосом человека, смирившегося с потерей.

— Ничего. Скоро твой приятель оклемается.

Я видел, как обмякло лицо сталкера. Оказывается, он переживал за напарника. Дружба — явление в Зоне не очень-то распространенное.

Минут за двадцать мы добрались до окраины Припяти.

Я пояснил Орфею:

— Мы в одной упряжке: ты, я, Турок. У нас теперь интерес общий — выжить.

Я хотел сказать, что мы изменим судьбу страны: прекратим растрату бюджетных средств, которые оседают на счетах генералов, и реально укрепим Периметр, но вместо этого буркнул:

— Выжить — и заработать кучу бабла. Мы будем контролировать Периметр, Орфей. Ты, я и Турок. Вы — мои партнеры. Процентом не обижу.

Орфей медленно кивнул (похоже, он решил, что у меня крыша поехала) и задал очень верный вопрос:

— Выжить?

И добавил:

— В одной упряжке? Я невесело улыбнулся:

— У тебя есть ПДА, зайди в сталкерскую сеть. Орфей так и сделал. Минут пять он изучал сообщения на общем форуме. Я видел, как на экране мелькнули мои портреты: фас и профиль. Да уж, со времен казенной фотосессии я сильно изменился. Кого-то время лечит, но я не из числа этих счастливчиков. А вот и мордашки улыбчивых парней, в которых едва можно узнать моих попутчиков.

— Почему? — тихо спросил сталкер.

Позади заворочался Турок. Скоро он очнется с сильной головной болью.

— Водка есть? — вместо ответа потребовал я.

— Почему? — Орфей протянул мне флягу, в которой плюхалось на самом дне.

— Говорят… — я отвинтил крышку и промочил горло, — весь треп в сети отслеживает войсковая разведка. А я отправил сообщение о том, что везу «изделие № 62»… те штуковины, которые заинтересовали Турка. Дальше развивать или сам обмозгуешь?

Наморщив лоб, секунд за пять он сообразил, что дело пахнет хуже нашатыря. Сложить цельную картинку при таком раскладе смог бы и клинический идиот.

Сообщение, конечно, перехватили. Надо отдать воякам должное: они очень расторопно заявили о претензиях на наши головы. Наши — потому что со мной двое бывалых парней. Кстати, сумма, предложенная генералами, на порядок больше той, в которую Юрьев оценил меня. И чтобы охотникам было легче, в сети появились портфолио нашей ничуть не святой троицы. Мы — особо опасные преступники, нас объявили в розыск. Вот-вот ворота всех пропускников Периметра откроются для тех, кто пожелает участвовать в охоте. Представляю, сколько отребья хлынет в Зону.

— Ты ж нас подставил, иуда… — прошептал Орфей.

Ну-ну. Забыл уже, как обещал отрезать мне голову и швырнуть под ноги Рыбачке? И после этого он всерьез рассчитывает на мои угрызения совести?

— Давай называть это «принуждением к партнерству», — сказал я, развалившись в ложементе.

А вот и напрасно. В Зоне нельзя расслабляться. Нарушив это простое правило, я тут же получил урок: Турок пришел в себя и вцепился мне в горло, пальцы у него были словно из железа. Я никак не мог оторвать их от кадыка. Я хрипел и выворачивался, но все напрасно: шея моя словно попала в тиски, которые медленно, но уверенно сжимались.

Финита ля комедия. Дальше — трагедия и драма.

— Отпусти, — услышал я, когда в глазах уже плясали цветные пятна. — Будем дружить с ним. Иначе кранты. Уяснил?

Хватка ослабла. Турок убрал руки, но я все еще чувствовал его пальцы на горле. Понадобилась пара минут, чтобы зрение и дыхание полностью восстановились.

— Бо кранты, — послушно повторил Турок, и я понял, кто в этой парочке ведущий, а кто на подхвате. — Уяснил, чего ж не уяснить? Но лучше бы этого гуся того… ну, этого… А с крантами потом разберемся. Впервой, что ли?