Сергей Москвин - Контакт третьей степени

Жила, а вслед за ним и остальные разведчики утвердительно кивнули.

Дмитрий нашел взглядом Ольгу. Она стояла чуть в стороне, нервно покусывая губы.

– Придется бежать и очень быстро. Справитесь?

– Справлюсь, – она тоже кивнула, после чего сняла с плеча и взяла в руки автомат Глухаря.

– Собираетесь стрелять?

Ольга с вызовом посмотрела на Дмитрия.

– А вы думаете: я никогда не стреляла?

Он вздохнул. Стрелять в тире или даже на стрельбище по неподвижным мишеням – это одно, а вести в движении огонь по стреляющим в тебя противникам – совсем другое.

– Смотрите, не попадите ни в кого из наших.

– Постараюсь, – Ольга демонстративно щелкнула предохранителем, переведя флажок в режим автоматического огня.

Она явно не восприняла предупреждение всерьез.

– Значит, так, товарищ майор! – повысил голос Дмитрий. – Во время движения держаться рядом со мной. Огонь открывать только по команде. Ясно?

Красивые глаза Ольги гневно сверкнули.

– Так точно, товарищ лейтенант!

Она относилась к тем женщинам, которые в гневе становятся только краше. Ничего, пусть сердится. Лишь бы не наделала ошибок.

– Всем проверить оружие. Фагот, готов?

– Готов! – Кожевников выразительно встряхнул свой шестиствольный гранатомет и ласково погладил его своей широкой ладонью.

– Тогда вперед. Мы за тобой.

С решимостью танка гранатометчик бросился в темноту. Обе его руки были заняты гранатометом, поэтому Дмитрию пришлось бежать рядом, освещая Кожевникову путь своим фонарем. С другой стороны Фагота прикрывал Злой с неизменной снайперкой в руках. Ольга и Жила держались позади передовой группы, отставая на несколько шагов, чему Дмитрий был только рад.

Остронаправленный луч выхватил из темноты какую-то металлическую конструкцию, которой прежде в тоннеле не было, и Фагот сейчас же нажал на спуск. Пронзительно свистнула вылетевшая из барабана реактивная граната, и в глубине тоннеля лопнул огненный пузырь. Фагот немедленно выпустил вслед за первой вторую гранату и сразу после взрыва снова бросился вперед. Дмитрию показалось, что перед ним что-то движется, но это оказались всего лишь клубы дыма, поднимающиеся к потолку в свете его фонаря. Потом он увидел опрокинутый металлический треножник и валяющийся рядом с ним на полу автомат, не «Абакан», какими были вооружены его разведчики, а «калаш», последней, «сотой» серии. Тут же валялись десятки стреляных гильз – пол оказался буквально усеян ими. Пока Дмитрий на бегу разглядывал гильзы, в глубине тоннеля сверкнула молния, и раздался уже знакомый ему электрический треск, предшествовавший появлению зеленого пламени. Дмитрий молниеносно вскинул автомат, но еще до того, как его палец нажал на спуск, Фагот выпустил в сторону полыхнувшей молнии все четыре оставшиеся гранаты. Они рванули практически одновременно. В лицо Дмитрию ударил порыв обжигающе горячего воздуха, вслед за которым по тоннелю прокатился низкий грохот. Стены задрожали, а по потолку побежали расширяющиеся трещины. Фагот, как загипнотизированный, уставился на них. Он еще ничего не понял.

– Назад! – подскочив к гранатометчику, Дмитрий толкнул его обратно в темноту, прочь от разваливающегося на глазах потолка, с которого уже начали сыпаться куски отколовшегося бетона.

Несколько острых осколков ударили Дмитрия по спине, камень размером с кулак расцарапал щеку, и уж совсем здоровенная глыба, способная снести голову, разбилась о пол менее чем в шаге от него. Он едва успел выскочить из опасной зоны, как начавшийся камнепад превратился в настоящий обвал, а еще через секунду обрушившийся сверху многотонный пласт земли и камней наглухо закупорил тоннель.

Сразу этого никто не понял, но когда Дмитрий и Злой одновременно направили в сторону ведущего к воротам прохода свои фонари, то увидели перегораживающий тоннель завал из земли, камней, кусков арматуры и обломков раскрошившегося бетона.

– Приплыли, – хрипло произнес Злой и закашлялся от набившейся в горло цементной пыли.

У Дмитрия тоже першило в горле. Он сплюнул на пол горькую от цементной крошки слюну, потом подошел к завалу и попытался отвалить в сторону одну из бетонных глыб с опасно торчащими штырями разорванной арматуры, но так и не сумел сдвинуть ее с места. Даже бригаде проходчиков, вооруженных отбойными молотками и специальной техникой, наверняка потребовалось бы несколько дней, чтобы пробиться через такую преграду. Для трех мужчин и одной женщины, располагающих лишь ножами разведчика, завал был абсолютно непреодолим. Они оказались в ловушке, подобно шахтерам, запертым в обвалившейся штольне. Но в отличие от шахтеров, которые могут рассчитывать на помощь спасателей, пробивающих к ним дорогу с поверхности, им неоткуда было ждать помощи. Постепенно это осознали все.

– Фагот! Ты что наделал, мудак?! Как мы теперь выберемся отсюда?! – пронзительно завизжал Жила (так визжал солдат, которому на тактических учениях взрывом противопехотной мины оторвало ступню). Он подскочил к гранатометчику и наотмашь ударил его по лицу.

– Брэк! – закричал Дмитрий.

Его поразило, что Кожевников даже не попытался защититься. Стокилограммовый гигант лишь втянул голову в плечи и попятился назад, пока не уперся спиной в стену. Жила снова замахнулся, чтобы отвесить ему новую оплеуху, и наверняка отвесил бы, если бы Ольга, эта хрупкая женщина, не остановила его. Она сделала это без видимых усилий, просто поймала ладонью отведенную для замаха руку, как домохозяйка порой ловит вылетевшую из шкафа моль. Но Жила вдруг сразу успокоился. Нет, не сразу: сначала напрягся, потом обмяк, свободной рукой вытер выступившие на лбу капли пота и повернулся к Ольге:

– Простите, товарищ майор. Сорвался… И ты, Фагот, извини. Это я мудак. Совсем одурел в этом… – он оглянулся по сторонам и замолчал.

Но Кожевников, похоже, не слышал его. Он вжался в стену и испуганно уставился на гранатомет, который держал перед собой на вытянутых руках, словно увидел его впервые. Лицо Фагота было бледным, губы тряслись.

– Что с вами? Опять голова? – обеспокоенно спросила Ольга.

Кожевников поднял на нее глаза, потом перевел взгляд на Дмитрия.

– Это не я, – пробормотал он непонятную фразу. – Я не стрелял. Клянусь! Он сам. Сам по себе. Все четыре раза. Я даже не нажимал на спуск.

– Ты это о ком? – сдвинул брови Злой.

Жила недоуменно наклонил голову, и только в глазах Ольги промелькнуло понимание.

– О нем, – Фагот с опаской покосился на свой гранатомет, словно тот мог выстрелить еще раз, хотя в камерах барабана больше не осталось ни одной гранаты.

Злой и Жила выразительно переглянулись. Похоже, они решили, что и у Фагота тоже поехала крыша. Если бы не возникающий ниоткуда и исчезающий в никуда зеленый огонь, «засосавший» Гирю, Дмитрий, пожалуй, с ними бы согласился. Но выпускающий щупальца огненный сгусток выглядел еще более невероятно, чем самопроизвольно стреляющий гранатомет. И ведь это наверняка еще не все сюрпризы, которые подстерегают их в злополучном бункере.