Андрей Посняков - Драконы моря

Готы… родичи… Саша только фыркнул — не стоило сейчас забивать голову всяким бредом.

— Значит, идти нам некуда. Ладно, пойдем к морю, а там хорошо бы захватить рыбачью лодку.

Ингульф неожиданно рассмеялся, причем довольно громко.

— Ты чего? — удивленно воскликнул Александр.

— Да так. Нам бы сначала выбраться из этой проклятой ямы!

— Выберемся. А ну, давай залезь-ка еще раз! Камень очень тяжел?

— Очень, — честно признался юноша, — Боюсь, я не смогу с ним справиться. Не хватит сил.

— Посмотрим… Ну, что ты стоишь? Залезай же!

И снова шершавые пятки вандала уперлись в Сашины плечи, Ингульф поднатужился…

— Нет, никак… лишь чуть-чуть поддается…

— Да я чувствую… Нет, нет, не слезай! — Молодого человека вдруг озарила замечательная мысль. — Крышка какая, деревянная?

— Да, сколочена из досок.

— А ну-ка, попробуй оторви парочку.

— Доски?

— Да-да, доски!

Сверху послышался скрежет, на голову Саше посыпался какой-то мусор…

— Ну как?

— Не идет… Вот что — я сейчас на доске повисну а ты тяни меня за ноги.

Так и поступили. Ингульф ухватился обеими руками за доску, Александр от души потянул его за ноги. Раздался треск, и узники повалились наземь.

Шум показался Саше оглушительным, хотя, скорее всего, снаружи вряд ли его было слышно. Кажется, никто к яме не приближался. Пронесло?

— Эй, Ингульф… Ты как?

— Сносно. Только сильно плечом ударился.

— А доска? Оторвал?

— Да, вон она. Тут где-то валяется.

Опустившись на колени, Саша пошарил руками и ухватил занозистую доску, крепкую, толстую. Что и говорить, эргастул мастерили на совесть, точнее сказать — на века.

В ожидании темноты узники немного вздремнули, потом Александр еще раз повторил приятелю свой план, убедившись, что тот все точно понял.

Сверху доносились какие-то отдаленные голоса, ругань, потом все стихло.

— Пора, — Саша тихонько тряхнул Ингульфа за плечо. — Ну, полезай, парень.

Миг — и он уже стоял на плечах Александра. Наклонил голову упираясь плечами и шеей в тяжелую крышку люка. Поднатужился, чуть приподнял и просунул в отверстие доску.

— Как там, темно? — шепотом спросил молодой человек.

— Темно, — также шепотом отозвался Ингульф, — Думаю, уже можно.

И навалился, повис на доске, используя ее как рычаг. Еще, еще, еще…

— Помоги…

— Ну, держись крепче!

Александр ухватил парня за ноги и с силой потянул. Над головой что-то громыхнуло, и показалось, будто бы повеяло ночной прохладой… Нет! Не показалось! Подняв глаза, Саша тихонько засмеялся: сквозь распахнувшийся люк с неба в темницу щурились желтые звезды.

— Все тихо, — повиснув на руках, сообщил Ингульф, — Я сейчас выберусь… Ой! А как же ты?

— Найдешь какую-нибудь веревку, жердь… Мы ж договаривались, забыл?

— Ах да…

Подтянувшись, парнишка ловко выбрался из ямы и исчез, тихо прикрыв за собой люк. Именно так и планировал Александр, но сердце его все-таки екнуло. Время потянулось медленно-медленно, словно в кресле у зубного врача в далеком детстве. Впрочем, не в столь уж и далеком. Ему всего двадцать восемь… нет, уже двадцать девять лет. Как говорил Карлсон, мужчина в самом расцвете сил.

Черт… Где же этот Ингульф? Что же так долго-то? Предал? Бросил? Да нет, парень вряд ли способен на такую подлость. Тогда почему задерживается? Попался?! Очень может быть…

Наверху послышались крадущиеся шаги, люк распахнулся, и вниз, в яму, упал длинный шест — перекладина от корабельной мачты или что-то подобное. Узник поплевал на руки и в три приема выбрался наружу.

— Быстрее, Саша!

Что такое?

— Месье Бади? Вы-то как здесь очутились?!

— Тсс! Прошу вас, не говорите громко!

— А где Ингульф? Что вы хлопаете глазами? Где парень?

— Тсс! — Антиквар приложил палец к губам и испуганно осмотрелся, — Давайте скорее уйдем отсюда… вон, хоть к беседке.

— Но Ингульф…

— Он в сарае. Там Миршак.

— Миршак?

— Да, кажется, он выследил вас.

— Эх, месье Бади! Что же вы тут резину-то тянете? Бежим к сараю!

В темном высоком небе сияли звезды, и похудевшая луна смутно отражалась в пруду мерцающей узкой дорожкой. Александр и едва успевавший за ним антиквар, прячась в тени деревьев, подкрались к длинному приземистому сараю. Именно туда, кстати, и складывали награбленное добро, вернее, ту ее часть, что предназначалась Нумицию.

А ведь неплохо устроился, гад! Пираты его владения не трогают, наоборот, даже прибыль от них Только вот подло все это! Соседей своих закладывать — не по-людски! Он же ведь христианин, этот Нумиций, а чем занимается? Одно слово — сволочь, гнида гладкая.

— Месье Александр… Кажется, там они!

Подбежавший антиквар отдышался, показывая рукою, да Саша и сам уже услыхал какой-то приглушенный шум за распахнутой створкой тяжелой двери.

— Ха! Мальчишка! — угрожающе кричал Миршак. Кричал нарочито громко: уж ему-то некого было бояться, в отличие от Ингульфа — Я мог растоптать тебя, понимаешь? А могу и поспособствовать кое-чему… Ты сам видел — на вилле мне доверяют. Быть может, я и сам скоро стану виликом, вместо старого черта Василина — тот же не вечен. О мальчик мой, ты когда-то отверг мою дружбу, — Кривоногий похотливо засмеялся, — Так вот, я вновь предлагаю ее тебе! Станешь моим любовником и не будешь знать отказа ни в хорошей еде, ни в спокойной, необременительной службе. Поставлю тебя охранять дальнюю башню, там хорошее место, спокойное. Ну иди же ко мне, иди…

— Но, господин Миршак… — Голос юноши звучал как-то подозрительно плаксиво. — Я же приговорен!

— А ты вали все на своего бывшего дружка, этого дылду! — Шумно дыша, Миршак снова расхохотался — Вот сейчас… нет, не сейчас, милый мой, чуть погодя… мы с тобой пойдем к вилику, сообщим о готовящемся побеге! А утром хозяин тебя непременно простит, а этого длинного похотливца — казнит, как и собирался. Кстати, знаешь, какая вам обоим уготована казнь?

— Какая же?

— Вас сначала кастрируют, а потом снимут с живых кожу. Так и оставят — умирать в муках!

— Но… — Голос Ингульфа дрожал, — Это же не по-христиански!

Кривоногий хмырь ухмыльнулся:

— Между нами говоря, наш господин иногда ведет себя как самый закоренелый язычник! Ну иди же сюда, милый мой… Ах, какая у тебя нежная кожа! Что дернулся? Спина болит? Ах да, тебя ж били… И поделом, впредь не связывайся со всякими уродами!

— Это кто урод? — Александр решил, что настала пора вмешаться.

— Что?

Миршак — гнусная ухмылка его была хорошо видна в свете луны и звезд — обернулся. Глаза его округлились. Сейчас закричит, позовет на помощь! Хм, если успеет! Саша подкинул на руке подобранный рядом с сараем камень…

Впрочем, метнуть не успел: Миршак как-то странно дернулся, икнул и тяжело повалился наземь, осторожно придерживаемый Ингульфом.