Марина Абина - Грибница

— Мне приходило в голову, что цветок вырос такой пышный из-за Грибницы, но я не придавала этому значения, — Катя ответила устало, после бани ей хотелось только одного — спать.

— Значит, нам всем просто повезло, что ваша девочка оказалась настолько привязана к этому цветку, что взяла его с собой, — констатировала Арина и повела женщину в спальню. — Располагайтесь здесь, правда потом мне придётся подселить к вам ещё кого-нибудь, но пока вы сможете отдохнуть в одиночестве.

Катерина забралась под одеяло, как только Арина покинула комнату. Несмотря на жестокую усталость, сон уже не шёл к ней. «Что она имела в виду, когда говорила, что Мила привязана к цветку? — гадала Катерина. — Уж не думает ли она, что можно общаться с растениями? Телепатия с людьми, даже с животными — ещё куда ни шло, но с цветком? Нет, тут должно быть что-то другое» — думала она и, уже уплывая в сон, пообещала себе, что завтра поговорит об этом с Милой.

Арина ждать до завтра не собиралась. Прихватив с собой цветок, она спустилась в кухню, куда Ольга увела всех обедать. Кухонный зал легко вместил всю компанию в восемнадцать человек. Длинный стол уже был заставлен тарелками и женщины разливали по ним борщ на мясном бульоне. На плите доходил казан с гречкой, из-под крышки другого казанка, поменьше, вырывался ароматный мясной пар — видно Ольга решила не экономить сегодня и угостить новеньких тушеной свининой. Арина вздохнула: теперь их припасы будут таять как снег весной, опять придётся мотаться за ними в город, причём без броневика вся нагрузка снова ляжет на эму. Ну что ж, зато теперь никто не посмеет сказать, что её птицы бесполезны! Арина подошла к столу и торжественно водрузила на него горшок с цветком.

— Кого мне поблагодарить за это чудо?

— Милу! Милу! — тут же закричал Данил. — Это её цветок.

Девочка сидела на коленях у Петра, но чуть только увидела свой горшочек — сразу протянула к нему руки. Арина подвинула его к ней.

— Ну, малышка, ты нас здорово выручила!

— Чем же? — удивился Пётр.

— Тем, что догадалась сохранить от мороза часть Грибницы, — Арина подумала, что эти новенькие ещё более твёрдолобые, чем был Игнат со своей компанией. — Благодаря ей мы снова можем нормально объясняться с нашими животными.

— Это здорово, правда, Арина? — Данил жадно поглядывал на горшочек. — Мила ты же дашь мне его на время? Я буду очень осторожен с ним, обещаю!

— Значит, вы настаиваете на своей теории? — Пётр новым взглядом окинул «подопечного» Милы. Девочка уже завладела горшком и самозабвенно баюкала его на руках. Петра это слегка шокировало. Он с трудом оторвал от цветка взгляд. — Грибница способна передавать мысли?

— Неужели тебе мало было доказательств, Петь?! — изумился Игнат. — Да хотя бы эти ненормальные крысы! Ты когда-нибудь видел, чтобы животные так сообща и так упорно стремились к одной цели? Без мыслящего лидера такого просто не могло бы быть. Кто-то из той шайки направил их, в этом нет сомнения!

— Не кто-то, а этот урод Витька! — воскликнул Димка. — Он сам мне говорил, что крыса понимает его мысли. Как жаль, что мы не успели спасти коз! Я уверен, что Сёмка тоже умел понимать людей.

— Это Григорий тебе сказал? — спросил Пётр.

— Он, — процедил Димка зло. И вдруг воскликнул. — Давайте вернёмся за Сёмой, давайте а? Я сам буду за ним ухаживать, вдруг он и со мной заговорит?

— Не заговорит, — голос у Лены был хриплый, глаза как стеклянные. — Мёртвый твой цап.

— Как мёртвый? — закричал Димка. Вскочил с места. — Откуда ты знаешь?

— Кирилл его в упор застрелил, — Лена подняла на мальчика взгляд. — После того как он его рогами заколол. Оба они мертвы.

— Откуда ты знаешь? — опять заорал Димка. — Я же видел, как Сёма убегал живой здоровый. И Зойка… А ты с нами тогда уже была, в броневике, ничего ты не знаешь!

— Мёртвые они! — взор лены внезапно сверкнул и тут же померк. Она опустила голову. — Я знаю…

Димка внезапно понял. Задохнулся, замолчал, а потом залился слезами.

— Дядя Гриша, Сёмочка…

— И Фёдоровну убили, и Саныча, — Пётр, уткнулся в Милыну макушку. — Несчастных стариков ни за что ни про что.

— Надо бы их похоронить всех, — робко произнесла Ольга.

— Там ещё двое остались, и дом, мне кажется, гореть начинал, когда мы отъезжали, — Игнат потёр виски. — Лёху с этим Гришкой, уже считай, похоронили… Боже, как вспомню — жуть берёт!

— Получается, в живых остались только главарь и… — Ольга быстро взглянула на Тараса. Он сидел, понурив голову, рядом напряжённо выровнялась Ирина.

— Да, Оля, и Евгения, — Тарас мрачно посмотрел на неё. — Думаю, что она сильно пострадала: от взрыва в котле у неё загорелись волосы. Сергеич тоже вроде как ранен: мы с Ярославом слышали его вскрик во время перестрелки. Если сгорит их дом, они останутся без крыши над головой, раненые.

— Так им и надо! — выкрикнул Данил. — Хотели нас рабами сделать, Спайка моего чуть не убили!

— Тише Данил, не по-христиански это, бросать раненых на произвол судьбы, — Ольга встретила злой взгляд Арины, но выдержала его твёрдо, а вот на Иру старалась не смотреть.

— А что ты предлагаешь, Оля, вернуться и забрать этих преступников сюда, поселить их рядом с нами, с Ирой, с Даней, лечить их, кормить, помня всё, что они натворили? — Арина сердито мотнула головой. — Никогда!

— Мы могли хотя бы оказать им медицинскую помощь… — начал, было, Тарас.

— Тебе бы о других подумать! — взвилась Арина.

— Тарас прав, — Ира порывисто встала. — Мы должны оказать им медицинскую помощь, — и вдруг выпалила. — А потом навсегда прогнать из нашего города!

— Это не намного милосерднее, чем, если вообще не вмешиваться, — попыталась протестовать Ольга. — Я понимаю, Ира, что ты натерпелась от них, но милосердие…

— Нет! — Ира гордо выпрямилась. — Ты не понимаешь! Ни о каком милосердии я не говорю, просто я хочу, чтобы их тут больше не было! Мы им поможем просто, чтобы они поскорее убрались отсюда, вот и всё!

— Правильно! — Игнат тоже встал. — Так у них будет столько же шансов выжить, как и у всех других людей. Даже больше, если учитывать, что они вряд ли изменятся и подобреют. Девочка дело предлагает. Я бы тоже так поступил, незачем нам под боком эти две змеи!

— А я бы не возвращалась, это опасно, — запротестовала Светка.

— Я тоже так считаю, — поддакнула ей Вера Ивановна.

— Да чего их жалеть-то? — возмущался Егор.

— Нельзя так рассуждать, мы не такие как они, — пыталась их образумить Ольга.

— Проголосуем, — спокойный голос Ярослава подействовал на спорящих как холодный душ. Все замолчали. — По правилам нашей общины все, кому уже исполнилось пятнадцать лет имеют право голоса. Сделаем так: те, кто против помощи раненым и считает, что они её не заслуживают, пусть не поднимают рук. Кто за то, чтобы вернуться, оказать им медицинскую помощь, а потом изгнать из города пусть поднимут руки. Голосуем.