Лиланд Модезитт - Эффект Этоса

Тонкие светлые брови удивленно приподнялись, а серые глаза поглядели на него в упор.

— Вы связываетесь по службе с другими посольствами, верно? И с местными масс-медиа?

Она кивнула.

— Медиа здесь весьма местные. Вот почему мы переводим выпуски космических новостей, которые к нам прорываются, на постоянную волну. Здешние медийщики их получают, но немного оттуда попадает в местные голопередачи.

— Вы не заметили каких-либо изменений в подаче репортажей последних двух месяцев или чего-то нового в отношении или в подаче себя другими посольствами?

Клифтон покачала головой.

— Это одно из моих постоянных поручений, и не могу сказать, что я видела хоть какие-то перемены. После смерти командира я ломала себе голову, возвращалась к уже знакомому и проделала кучу анализов. Выпуски новостей, содержание местной сети. Мы получили точно такие же результаты, что и год назад, а год назад все было почти как в течение десяти лет. — Ее лицо опять посуровело. — Смерть командира тревожит вас. Желаете реакции, не так ли? Иначе вы бы спросили об этом доктора Ханнигана наедине. В чем причина?

— В том, что смерть Круахана привела к моему назначению сюда, а я не обладаю должной квалификацией для такого поста, если вы этого еще сами не заметили.

— Да, вы идете напролом.

— Лучше идти напролом и признать очевидное, а затем продолжать изучать свое дело, чем прикидываться более знающим, чем ты есть.

Это вызвало новый смех Клифтон, прежде чем она сказала:

— Вы ведете себя так, как если бы думали, что смерть командира Круахана не была несчастным случаем.

— Я этого не знаю. — Ван не жаждал признать, что это единственное правдоподобное объяснение. И что у него начисто отсутствуют любые доказательства, исключая малую вероятность того, что старший офицер, обладавший большим опытом хождения под парусом, действительно утонул в безветренный ясный день.

— Дайте мне об этом подумать, — попросила третий секретарь.

— Благодарю вас. — Ван улыбнулся и встал. — Я буду заглядывать к вам чаще.

На миг улыбка прогнала суровость с ее лица.

В пяток Ван расхаживал взад-вперед по своему кабинету. Все, что ему требовалось сделать за восьмерицу — прочитать отчеты и газеты, и все это не без пользы, ведь он, в сущности, ничего не знал о Скандье и еще меньше о функциях военного атташе. И почти ничего не видел в Вальборге.

Внезапно он вышел из кабинета и зашагал по коридору. Остановился перед дверью. Затем постучал.

— Войдите.

Ван скользнул внутрь.

— Осмелюсь просить об одолжении, если вы не по горло заняты.

— Не по горло. До завтрашнего утра уж точно. После того, как я изучу все планы медиа на период празднования годовщины независимости Скандии, Иан решит внести в них всяческие изменения. А что за одолжение?

— Небольшая экскурсия по Вальборгу с показом мне его главных достопримечательностей.

— Шин мог бы…

— Но Шин не знает столько, сколько вы, и я буду немало польщен, если вы станете моим гидом.

Слабая улыбка пробежала по лицу Эмили.

— Насколько я могу себе представить, доктор Ханниган не будет возражать против расширения ваших знаний о Вальборге через подачу посольства. — Улыбка ее стала несколько шире. — И я ничуть не против на несколько часов отвлечься от долбания, долбания и еще раз долбания медиа-плана.

— Вы уверены?

— Давайте посмотрим, можем ли мы добыть машину и водителя.

Ван стоял и ждал, пока Эмили этим занималась, а затем они вышли из ее кабинета и спустились по пандусам на первый этаж.

Планетовоз ждал снаружи боковой служебной дверцы посольства. Эмили прошла вперед и остановилась у открытого водительского окна.

— Сонья, мы устраиваем экскурсию для командира Альберта, начиная с Правительственной Площади, затем гавань и мультирайон.

— Да, сэр, — ответила водитель. — Прямо по Кнуту до Независимости, а затем на площадь?

— Это было бы славно.

Ван придержал дверь планетовоза для третьего секретаря.

— Вам не следует делать это, командир.

— Старинная учтивость весьма живуча, — отозвался он, закрыв за ней дверцу и, обойдя машину, скользнул с другой стороны на заднее сиденье рядом с Клифтон.

— Вальборг построили на месте бывшей плантации, — начала Эмили, как только машина выехала из ворот и пересекла бегущую на юг полосу бульвара Кнута, чтобы повернуть на север. — Поэтому все здешние главные улицы — это отрезки бульваров, и, не считая новостроек на юго-западе, все дома здесь сравнительно разбросаны, даже маленькие. Создается впечатление равенства и того, что любой может жить где угодно, потому что цены первоначальных участков были жестко установлены с условием, чтобы их не дробили. Вот почему здесь во многих местах встречаются домишки-малютки рядом с громадными особняками. — Она рассмеялась. — Твердые цены, разумеется, сохранились ненадолго, но остались в силе второстепенные условия. А вот эта часть города одна из самых исключительных.

Ван оглядел жилища по обе стороны дороги. Непосредственно к северу от посольства находился лишь вдвое меньший размерами частный дом, немыслимый для жилья на одну семью, с воротами для въезда планетовоза. А позади него — домик намного меньше, возможно, вполовину размера того, в котором рос Ван. Стены обоих строений были каменными, а крыши черепичными и черно-зелеными. Они проехали несколько небольших домов по обе стороны бульвара, также из камня и черепицы, прежде чем Сонья не повела планетовоз по изгибающемуся пандусу, ведущему на широкий бульвар, тянущийся на восток. А в этом направлении, как уже знал Ван, находились правительственный центр и гавань.

— Мы едем по бульвару Независимости, — объяснила Эмили.

Ван переводил взгляд с одной стороны бульвара на другую, разглядывая пермокаменные тротуары.

— Здесь не очень много прохожих.

— Их всегда мало, исключая конец дня, а уж тогда-то вы их увидите существенно больше, и, как правило, бегущих и толкающихся. Здесь все так разбросано, не считая настоящего центра Вальборга или юго-запада, что трудно куда-либо попасть иначе, как на планетовозе или маршрутном трамвае.

— Это не кажется продуманным…

— Такой цели не было у первых поселенцев. Посмотрите налево, вот старый особняк Клеборга. Теперь это музей, его сохранили в исконном виде, правда, конечно, реставрировали.

Ван обернулся, но за белой каменной стеной виднелись только верхние этажи обширного каменного сооружения.

— Всюду камень…

— Деревья не сразу выросли. Большинству их менее сотни лет, и в этом виновен какой-то местный червь-корнегрыз… Многие старые дома из камня и искусственного дерева.

— Здесь совсем немного планетовозов для этих бульваров, — заметил Ван.