Лиланд Модезитт - Подобно Войне за Веру

— Плюс три после удара.

— Отменить прятки. Управление у вас, лейтенант.

— Принимаем внешние данные. Управление у меня.

Экран показал десять корветов, насевших на двух последних ревячьих разведчиков близ орбиты Кали. И слабую точку излучения за щитами «Токугавы». Тристин взвел имплантат. Слишком поздно.

Иии… Мощный поток белой энергии, то, что осталось от «Токугавы», пробежал по звеньям системы и вызвал безумный трепет всех мышц Тристина. На миг его мысли остановились, а нервы словно выгорели до кончиков пальцев. Ревяка, который недавно исчез из поля видимости, находился где-то неподалеку, невидимый за щитами. Похоже, надеялся, что какой-нибудь идиот пальнет в него, не отключив собственные щиты. И дождался. «Токугава» уничтожил сам себя. Правда, радоваться ему пришлось недолго. От удара трех торпед с «Мисимы» и «Верещатника» дерзкий ревяка превратился в энергию.

— Полагаю, у нас будет новый маршал, — и Джеймс покачал головой.

Тристин, стараясь не хмуриться, проверил экраны. Ревячьих разведчиков не осталось, экраны крейсера фиксировали лишь теплые осколки сплава железа с никелем.

— Скользящая команда, это Скользящий Контроль в резерве. Возвращаемся на базу. Возвращаемся на базу.

Тристин задал «Уиллису» тридцатиградусный поворот и убавил поток энергии к двигателям, машинально проверив аккумуляторы.

Прекрасно. Ни грубого заикания, ни икоты, ни убывающих пиков задержек при передаче энергии в любом из двух направлений. Он поздравил сам себя.

— Нынче вышло лучше, — объявил Джеймс. — Утешает, когда у тебя чуть больше кораблей.

— На этот раз.

— У них отставание на десять лет, — добавил капитан.

— Я тоже так думал, когда был внизу на Периметре.

— Вы полагаете, они постоянно наращивают силы, которые бросают против нас?

— Так или иначе. — Тристин опять проверил аккумуляторы. Течение энергии оставалось ровным. Он опять сократил поступление в двигатели, поскольку «Уиллис» шел замыкающим в колонне кораблей, а на подходе к станции предстояло пройти «бутылочное горлышко».

— Железная Булава-два, это Скользящий контроль в резерве, доложите обстановку.

Тристин пробежался по ремонтным панелям. «Уиллис» не получил ни одного повреждения, все его системы функционировали. Мелкие сбои там и сям не в счет. Разве что осталось только восемь торпед. Снабженцы не позволяли Лиаму набрать их с избытком, что бы ни значили связи майора Сасаки, и уж во всяком случае теперь, после поспешного и неприятного отбытия командира Френкеля. «Уиллис» получил все, что требовал. И немедленно. Но ничего лишнего.

Тристин перекинул сведения о состоянии Джеймсу.

— Зеленый, сэр, разве что несколько датчиков и торпеды вне сектора.

— Скользящий Контроль, это Булава-два. Состояние зеленый бета. Вооружение…

— Понял, Булава-два. Запрашиваем о состоянии припасов.

— Скользящий Контроль, это Булава-два. Предварительно оцениваем состояние припасов как зеленое.

— Спасибо, двойка.

Тристин поглядел на капитана.

— Они пытаются прикинуть, как изменить график смен. Прикидывают, кого быстрей загрузить. Вероятно, причина — взрыв «Токугавы».

Тристин вытер лоб рукавом. Почему он так часто потеет, а Джеймс, если не берет на себя управление при старте и швартовке, кажется таким свежим?

Подождав, пока другие крейсера не завершат подход, «Уиллис» подполз к причалу внешнего контроля, подтягиваясь к стене из металла и композита медленно, еще медленней, и со слабым «звяк!» соединился со станцией.

— Мы пришлюзовались. Подайте механические держатели и приготовьтесь к смене энергоисточника.

Намагнитив держатели, Тристин вызвал заключительный перечень.

«Аккумуляторы…» — «…разряжены» — «Фьюзактор…» — «…в готовности» — «Компенсаторы…» — «…открыты».

Тристин прочистил горло от пыли, которая, кажется, никогда полностью не улегалась, как ни прибирай и сколько ни меняй фильтры воздуховодов.

— Старший техник… смена энергоисточника.

— Есть смена, сэр.

Когда полная гравитация станции вдавила Тристина в сиденье, он глубоко вздохнул.

— Время переходить к отчету об операции. На этот раз он будет короток.

Тристин медленно выволок свое тело во влажной форме из кресла.

Серый пластик шлюзовой трубы шуршал под сапогами Тристина. Пилоту показалось, что шагам вторит шелестящее эхо. Десолл оглянулся и убедился, что никто его не преследует. Коридор, который он только что покинул, был пуст, если не считать юного техника. Тот возвращался на «Мисиму» с коробкой какой-то электроники. Сержанту хватало и своих забот, зачем ему пилот «Уиллиса»?

Тристин вытер лоб, все еще влажный. Он возвращался на корабль с орбитальной станции Мары, где после упражнений в зале с высоким «же» принял душ. Похоже, недостаточно охладился.

Разговор с капитаном Сасаки, что их противостояние Ревенантам Пророка попросту занудно, никак не шел из головы. Тристин не мог сказать, что легче: месяцами ждать подхода очередного тройда или продержаться несколько часов, отражая вторжение ревяк. Горько, когда рядом гибнут соратники, страшно, что и сам можешь превратиться во вспышку энергии. Зато на базу возвращаешься с чувством честно выполненного долга. И опять месяц за месяцем тестируешь оборудование, просишь починить или заменить неисправный узел, ругаешься с ремонтной службой, получаешь отказ… А капитан Джеймс в ответ на твои жалобы начинает философствовать о временах древнего синто.

Станция орбитального контроля Мары была оборудована лишь двумя причалами для крейсеров Службы, остальные корабли стояли в доках внешнего контроля системы Парвати. Оттуда они отправлялись навстречу тройдам, оттуда по очереди перемещались на орбитальную станцию.

Тристин чихнул. Проклятые сорняки! У него аллергия на… Как же называются эти растения?.. Десолл задержался у шлюза, где Муриами с неизменным шокером дежурного шагнула к нему.

— Лейтенант? Капитан спрашивал о вас, — доложила техник. — Он у себя в каюте.

Ровный тон Муриами встревожил Тристина.

— Он говорил, что ему нужно?

— Нет, сэр.

— Спасибо, Муриами.

Тристин отнес свою спортивную сумку в каюту и поставил у консоли. Накопилась уйма грязного белья, а стирать в условиях станции — сущее мучение. Он запирал дверь, когда его окликнул капитан. Сасаки выглядывал в проход из своей каюты.

— Тристин, у меня к вам небольшой разговор. — Прядь коротких черных волос упала ему на лицо, он неловко смахнул ее.

— Да, сэр.

Джеймс оставил дверь открытой. Он уселся на пластиковый стул с пурпурной подушечкой, ожидая, когда помощник войдет в каюту.

— Садитесь, — капитан указал на стул по другую сторону от маленького круглого столика. На нем стояла полупустая стеклянная бутылка, а Джеймс держал рюмку, где оставалось на два пальца янтарной жидкости. Тристин сел. Его глаза упали на бутылку и ее этикетку.