Виталий Обедин - Виталий Обедин Слотеры. Песнь крови.

— Относительно донорства я вам ничем не помогу, — невозмутимо заявил Ночной ангел. — Варра держал это в строжайшем секрете. У меня же не было никакого желания выжимать из него подобные тайны. Сами понимаете, вампиры с их извечными дневными страхами буквально помешаны на конспирации. Почище любого преступника. И, повторюсь, сеть, которую создавал наш покойный друг, не должна была пересекаться с интересами гильдии.

— Ладно, черт с вами! Продолжайте корчить из себя невинность и далее. Но вы обещали мне, по крайней мере, слухи. Я готов их слушать!

— О, слухи! Они мало кого оставляют равнодушными, не так ли?.. Кажется, до меня доходили обрывки разговоров о том, что Варра неоднократно посещал некое строение в Аптечном переулке. Если память не подводит меня, то узнать его можно по вывеске с названием «Лавка таинств и зелий магистров оккультных наук Эймара Гамона и Филиппе Сукко».

Итак, имена все-таки прозвучали, а бородавчатый мерзавец ухитрился не перешагнуть через свои принципы. Он ведь не виноват, что у некоторых не хватает фантазии на нормальную вывеску и они вписывают в нее свои фамилии.

— Вы лично знакомы с этими господами? С Эймаром Гамоном и Филиппе Сукко?

— Я? Упаси святые. Я на здоровье не жалуюсь, а потому в лекарствах не нуждаюсь, — В уголках глаз бородавчатого негодяя затеплилась улыбка.

Я криво улыбнулся в ответ. Мы оба прекрасно знали, лекарства далеко не самый ходовой товар из тех, что продают в Аптечном переулке.

По тону Калешти я понял: ничего более путного от него услышать уже не удастся. Свой максимум из встречи с Ночными ангелами я выжал — получил новую зацепку. Целых два имени, адрес и, собственно, сведения о гибели Патрика Варры в ночь, последовавшую сразу за покушением на меня. Не так уж мало.

Можно ли считать два последних события (убийство и покушение) связанными друг с другом? Если бы иберриец прирезал Ублюдка Слотера, сохранило бы это жизнь Душистым Ручкам?

Вопросы, вопросы… но теперь, по крайней мере, появились люди, из которых можно выколотить какие-никакие, но ответы. Посмотрим, что скажут магистры Гамон и Сукко. А уж они что-нибудь да скажут, будьте покойны.

— На этом мы можем считать беседу завершенной? — вежливо спросил «указательный» Палец.

— Пожалуй. Но прежде чем я уйду, хотелось бы задать последний вопрос, мессир Калешти. Помимо посещений сомнительных лавок в Аптечном переулке, не имелось ли у Патрика Варры привычки водить знакомство с выходцами из Иберрии? Людьми серьезными, но не состоящими в гильдии? Не доносилось до вас таких слухов?

В глазах преступника мелькнул огонек интереса, но ответ прозвучал вполне ожидаемый.

— Нет, ни о чем таком я не слышал, — покачал головой, словно покатал арбуз по блюду, Кхандир Калешти, — Впрочем, вы же понимаете, что некоторые знакомства полезно держать в полной тайне. Особенно для нашего брата.

Я чутко вслушивался в интонации его голоса и следил за мельчайшей мимикой, но предъявлять было нечего.

— В таком случае не могу больше отнимать ваше время, мессир преступник и негодяй. Полагаю, оно должно быть всецело посвящено высасыванию крови из этого славного города.

— О, — со значением произнес Калешти, — в этом отношении мне еще есть чему поучиться у вашего почтенного семейства.

Мы обменялись сдержанными поклонами, и я удалился, сопровождаемый мрачной свитой во главе со щербатым молодцем. Головорезы гильдии оставили меня только у самого экипажа.

— Как все прошло? — не скрывая возбуждения, спросил Джад, стоило мне забраться внутрь.

— Твои знакомцы продемонстрировали дружелюбие и оказали любезность, о которой я просил.

— Неужели? Интересно, как это у тебя получилось? — недоверчиво спросил племянник, — Я что-то не слышал выстрелов и не видел вылетающих из окон тел. Ты в кои-то веки отказался от своих испытанных методов: угроз пополам с пинками и зуботычинами?

За его беззаботными словами я почувствовал напряжение, если не сказать больше — нешуточную тревогу. Джад, похоже, искренне верил, что, будучи задетыми за живое, Пальцы Ночных ангелов могли доставить неприятности даже Древней крови.

Не желая накручивать племянника, я похлопал его по плечу:

— Нет, Джад. Ни одного пинка, ни одной зуботычины. Я был мил, как котенок.

— И хорошо, Сет, — не скрывая своего облегчения, улыбнулся Джад.

Привычная дурашливость на время оставила его, и племянник совершенно серьезным тоном продолжил:

— В противном случае мне пришлось бы потратить кучу времени и средств, чтобы нейтрализовать последствия. Гильдия печется о своей репутации.

— Кровь и пепел. Ты еще напомни мне историю Эрлика, — недовольно проворчал я.

— А чего ее напоминать? — откликнулся Джад. — Ты и сам все прекрасно знаешь. Тело Эрлика нашли в канаве…

Остановите на улице первого встречного, задайте ему вопрос, и он подтвердит: да, конечно, Аптечный переулок может с полным правом претендовать на звание достопримечательности Ура. Ну, то есть одной из его бесчисленных достопримечательностей… Если говорить на чистоту, в Блистательном и Проклятом в какую улицу, переулок или даже тупичок ни ткни пальцем — непременно попадешь в ту или иную достопримечательность. Такой уж замечательный и во всех отношениях примечательный у нас город.

Но надо понимать, что всегда есть достопримечательности и достопримечательности.

Аптечный переулок однозначно относился ко вторым.

Свою известность данный район заслужил уже тем, что, несмотря на свое, хм, целебно звучащее название, не так много горожан в трезвом уме отправились бы сюда в поисках средств для поправки здоровья. Уж больно велика вероятность получить обратный результат — оторванные конечности, разбитую голову или еще какое увечье.

То есть в Аптечном переулке и в самом деле готовят все, что можно найти у хорошего аптекаря: медицинские зелья, целебные припарки и врачебные микстуры и тэ дэ. Однако покупать их все-таки лучше в других местах. Да и сами пресловутые аптекари стараются открывать свои заведения подальше от здешних алхимических лабораторий, провонявших карболовой кислотой, мочевиной, серой и прочими гадостными запахами. При этом, поверьте, могучая вонь, окутывающая переулок, лишь меньшая из причин, к тому побуждающих.

Чтобы заподозрить что-то неладное, достаточно обратить внимание на застройку переулка. Во всем Уре (за исключением фешенебельных районов, отгородившихся от прочего города рукотворной рекой — каналом Веспина) дома теснятся как выводок лис в норе. Они интимно слипаются стенами и нагло наползают друг на друга. Те, что покрупнее, тяжело наваливаются на крыши тех, что поменьше, норовя придавить их сверху балконами и нависающими чердаками. А бедные хибары и вовсе лепятся друг к другу гроздьями, образуя настоящие лабиринты трущоб.