Андрей Левицкий - Воин Пустоши

Макс откинулась на стуле, прикрыв глаза. Некоторое время она размышляла, потом сказала:

— Хорошо, я найму для тебя нужного человека. Когда я смогу сообщить Меха-Корпу то, что ты расскажешь мне сейчас про излучатель? Скажем, днем позже встречи у Железной Горы?

Туран снова кивнул.

— Хорошо, завтра я приведу его сюда, и ты объяснишь, что от него требуется.

— Договорились. — Он поднялся. — И завтра же ты узнаешь про излучатель все остальное. Тим, идем, поговорим с Назарием.

Шагая в полутьме между столиками, Белорус принялся бормотать:

― Вот это женщина. Затопчи меня кабан! Необычная женщина. Дом сгорел, шмотки пропали, а она: дела, клиенты… Ей бы о новом доме подумать. В сущности, у женщины должен быть дом, это, будем говорить, первое дело для нее. Нам-то, мужикам, не так важно, мы — другое дело. Вот я — точно другое дело…

На центральной улице, идущей от ворот к башне управителя, пришлось остановиться. К выезду из города катила колонна техники — мотоциклетки, автофургоны, грузовые самоходы. Над бронированными бортами торчали головы в черных касках — омеговский гарнизон покидал Херсон-Град. Пыль завивалась смерчами, ветер уносил ее вдоль улицы.

Белорус, прикрывшись рукой от пыли — а может, чтобы не признали прежние сослуживцы, — провожал колонну взглядом. Последним катил неуклюжий самоход, в котором важно восседали херсонцы в красных повязках. Вид у бойцов новоявленных сил самообороны был ужасно гордый — они, как-никак, выпроваживают наемников из собственного города! У одного из бойцов Туран заметил на лбу татуировку — глаз.

Когда грохот удалился, и пыль немного осела, Белорус объявил:

― Ну вот, выпер Ковшня из города Омегу! Радуется, теперь… Пока он в хорошем настроении, самое время с него монету слупить.

Назарий, в самом деле, был доволен. И у всех, кто сейчас нес службу в башне, настроение было приподнятое — изгнание наемников казалось им большой победой. Белорус зашептал Турану насчет того, Что херсонцы пока не поняли, что новый хозяин города может оказаться покруче прежних, и что отсюда нужно бежать скорей, пока дедушка не слишком разошелся.

Охранник у входа — тот самый Микит, с которым слишком легко справился Север, — взялся проводить к Назарию, которого назвал «председателем Совета».

— Вишь ты, и Совета пока еще не собрали, а председатель уже имеется, — заметил Белорус.

Ковшня был, конечно, занят — раздавал распоряжения, но поговорить с Тураном согласился.

— Назарий, ты хочешь, чтобы мы уехали из Херсон-Града? — сразу перешел тот к делу.

Старик, прищурившись, осторожно ответил:

— Если у тебя дела, задерживать не стану.

— Тогда гони монеты — мне и Турану, — торопливо влез в разговор Белорус, который боялся, что его спутник, озабоченный собственными планами, так не напомнит о деньгах. — Как рассчитаемся, так мы и того… в путь!

— Я от своих обещаний не отказываюсь, — уклончиво завел Ковшня, — но сейчас город из руин поднимаем, с деньгами туговато. Может, как-то сговоримся, чтоб не сразу вам деньги, а? Или товаром возьмете? Управительский дом богатый, берите, что приглянется.

— Нам понадобится машина, — сказал Туран. — Надежный сендер. Быстрый, маневренный, с дополнительными баками.

— Э, погоди… — попытался возразить Тим. — Деньги тоже…

Но Назарий уже решительно протянул руку.

— Договорились! Выбирайте любую в гараже. Ремонт, отладка какая или что еще нужно — все вам сделают, я распоряжусь.

Не обращая внимания на протесты Белоруса, Туран ответил на рукопожатие.

— Тогда идем в гараж, самолично Бурчуну велю заняться, — решил Ковшня. — Не будем откладывать, у меня еще дел невпроворот.

Мастерские находились в большом старом доме, вросшем в землю, с двумя ветряками на крыше. Туран выбрал небольшой сендер с открытой кабиной. Осмотрел и потребовал, чтобы его оборудовали двумя топливными баками в кормовой части, и чтобы баки были прикрыты броней. Еще нужен был пулемет. Назарий глядел на механиков свысока, покрикивал и кивал при каждом слове Турана.

Бурчун, пожилой румяный мужчина в драном комбинезоне, сперва принялся, загибая пальцы, перечислять трудности и жаловаться, как ему будет тяжело сделать работу.

— Тебе не хочется заказ выполнять? — Назарий сдвинул седые брови. — Это же герои, спасители Херсон-Града! Для них тебе жалко поработать?!

— Да я чо… — механик быстро пошел на попятную. — Я чо говорю-та… Работы мне бы не жалко, а запчасти, а броня, а струмент потребный…

— Город заплатит за все! — твердо сказал Назарий. — Для спасителей Херсон-Граду нам ничего не жалко!

— Ну, вот я и говорю ж, для спасителей-та лучшее, дорогое-та…

— И не тяни, им в путь нужно побыстрей, — твердо заключил Ковшня.

После ухода Назария подгонять Бурчуна взялся Белорус. Повсюду совал свой нос, ощупывал, проверял каждую железку.

Когда бензобак с броневыми листами были выбраны и доставлены к машине, а Бурчун, измученный придирками и советами Тима, перестал огрызаться и только вяло поддакивал, рыжий решил, что теперь механик и сам справится, после чего они с Тураном покинули мастерские. По дороге Белорус нахваливал себя:

— Уж я-то знаю, как этих лодырей в работу запрячь! Им, ежели поначалу хорошего пинка не дать, то всю дорогу лениться будут. А когда такого вот Бурчуна, будем говорить, направишь на верный путь, то он дальше и сам…

Между крышами мелькнул блестящий округлый бок — «Крафт», обшитый защитной пленкой, покачивался над домом Риты. Ветер разогнал тучи, и термоплан засиял на солнце, как только что отчеканенная киевская гривна.

— А, «Крафт»! — Белорус проследил взгляд спутника. — Зайдем, проведаем бородатого? Вот у него баба справная: все по хозяйству, по хозяйству… Скучная только.

На стук открыла Рита.

— Туран, Тим! — всполошилась она. — Туран, я слышала, тебя ранили в бою, ты в башне… Говорили, совсем плох! А ты хорошо выглядишь.

— Да я уже ничего. А Ставро здесь?

— На крыше, с «Крафтом» своим ненаглядным. Идите к нему, он будет рад.

Бородач переставлял ящики у лестницы — готовился грузить припасы в термоплан. Увидев гостей, он просиял.

— Тур, ты уже на своих двоих! А я начал бояться, что не успеем попрощаться… Начинается сезон ветров, мне нужно лететь. Завтра с рассветом поднимаю «Крафт».

Он оглядел Турана с ног до головы и добавил:

— А ну-ка погоди, я сейчас.

Бородач по лестнице залез на «Крафт» и вскоре вернулся со свертком.

— Держи. Не знаю, когда и как удастся свидеться, так что вот тебе подарок.

Ставридес протянул сверток, Туран взял его — тяжелый. Развернул несколько слоев промасленной ткани и увидел незнакомое оружие. Короткая, похожая на пистолетную рукоять, толстый ствол с рубчатой накладкой снизу. Вещь выглядела злой, но красивой. К ней прилагался ремень с петлями, у которых золотисто поблескивали капсюлями пузатые патроны.