Вадим Кошелев - Каторга

Молодой человек еще не успел должным образом среагировать на столь бесстыдное вторжение, как существо, тщетно всматривающееся в полумрак каюты, заговорило голосом все того же Анри:

– Барби, милая ты не могла бы одолжить мне подвязки?

– Какого черта! – вскричал сбитый с толку юноша, готовый разразиться проклятиями.

Но Варя, смеясь, запечатала своей ладошкой его уста и ответила:

– Пьер, извини, дорогой, подвязки все еще на мне.

– Это ты меня прости за вторжение, дорогая! Не думал, что именно сегодня к тебе придет мужчина,– начал оправдываться трансвестит, узнав голос лейтенанта. – Может мне стоит забрать Алешу к себе?

– Забери. Сделай милость.

Когда доктор унес спящего малыша, аккуратно вытащив того из импровизированной колыбельки, Никита с Варей разразились просто гомерическим смехом.

– Вот в таком окружении приходилось жить, – весело пожаловалась герцогиня. – Кругом одни извращенцы. Твой Жересс интересно, какой ориентации придерживается?

– Понятия не имею, – честно признался молодой человек. – Но думаю – традиционной.

Упомянутый Варварой Алексеевной Жересс, ничего не понимающий в русских песнях, весь вечер просидел в углу кают-компании, бросая в сторону Алины недвусмысленные взгляды. Но главная амазонка делала вид, что не замечает их, и покинула место вечерних посиделок почти сразу после того, как ее хозяйка увела молодого певца.

На следующее утро она появилась на ходовом мостике в каком-то недобром расположении духа. И тоном, не терпящим пререканий, сообщила по судовой трансляции, что на корабле объявляется банно-прачечный женский день и мужчины должны покинуть крейсер – пойти погулять, а заодно обследовать военную базу на предмет обнаружения древнего стрелкового и тому подобного оружия, ибо по логике вещей таковое должно было здесь сохраниться. Погулять предлагалось Безухому Воину и Рыцарю Печального Образа, именно так амазонки окрестили немногословного Жересса. Доктор с механиком упомянуты не были, ибо механика не имелось никакой возможности отыскать, а доктора Багира мужчиной, судя по всему, не считала.

– Арсенал и склады действительно должны где-то быть, – заявил Жересс Никите, когда оба офицера грузились в вельбот.

– Скорей всего они спрятаны в сопки или находятся в подземных убежищах, – согласился молодой человек, выглядевший на удивление свежим, если учесть, что ему так и не довелось сомкнуть глаз прошедшей ночью.

Мужчины уже отошли от борта, когда на палубу выбежала растрепанная Мегера. Девушка надрывно кричала и требовала взять с собой если не радиодекодеры, то хотя бы ВЧС, но ее зычный голос пропадал в грохоте недалекого прибоя, в свисте ветра.

– Возвращаться плохая примета, – заметил Ник.

Жересс согласился. Разведчики сделали вид, что не поняли, чего от них хотят, и продолжили путь к пологому берегу бухты, на который было удобно вытаскивать вельбот.

Из бухты к военному городку вела сплошь покрытая рытвинами и трещинами асфальтовая дорога, хотя то, что она асфальтовая угадывалось только в местах, размытых от векового слоя грязи бегущими с сопок ручьями.

Судя по ручьям температура воздуха поднялась к плюсовой отметке, но погода стояла далеко не весенняя. Небо как всегда было плотно зашторено низкой пеленой стальных туч. Стылый ветер, дующий с моря, пробирал до самых костей.

Не доходя городка, Жересс свернул в сторону, указав своему спутнику на высокую прибрежную скалу, увенчанную старым маяком, с которого должна была хорошо просматриваться окружающая местность. Вскарабкавшись вверх, путешественники достигли маяка и поднялись по потрескавшимся от времени каменным ступеням на его смотровую площадку. Отсюда открывался хороший обзор, как в сторону сплошь покрытого пенистыми гребешками свинцового моря с его утыканным камням прибрежным мелководьем, так и в сторону внутренней территории архипелага.

Куда не кинь взгляд, везде лежали унылые серые сопки, местами белеющие разводами подтаявшего снега. У подножья одной из таких сопок виднелись обвалившееся караульные вышки и какое-то подобие полуразрушенного каменного забора с обрывками колючей проволоки, что некогда была пущена по верху. За периметром угадывались невысокие сводчатые ворота, врезанные в бетонную твердь, которая, в свою очередь, примыкала к огромной прибрежной скале, чья громада закрывала базу со стороны моря. К воротам вела покатая дорога, еле угадываемая под толстым слоем векового наноса.

До встроенного в сопку склада было, по меньшей мере, миль семь и разведчикам пришлось потратить более полутора часов, чтобы достичь прочных бронированных ворот, наглухо сомкнутых своими огромными створками. Ворота, как назло, сохранились в довольно приличном состоянии. Во всяком случае, все попытки нанести им какой-либо ущерб при помощи неподъемных булыжников, стальных рельс и других подвернувшихся под руку материалов не увенчались успехом.

– Надо попробовать поискать вентиляционную шахту, – предложил Жересс.

Никита ничего не ответил, лишь коротко кивнул, указывая на вершину сопки, где имелась явно рукотворная площадка. Эта продуваемая всеми ветрами площадка когда-то служила еще одним наблюдательным пунктом в сторону моря, о чем свидетельствовал древний радар, как казалось, состоящий из одной бурой ржавчины. Здесь также находились грибки искомых вентиляционных шахт. Сильным ударом ноги Жересс разнес в ржавую пыль самый широкий в поперечине грибок, оголив идущий вертикально вниз круглый лаз метрового диаметра.

Брошенная вниз световая шашка упала двумя десятками метров ниже, осветив изнутри большое помещение вентиляторной и распугав своим ярким светом каких-то тварей бросившихся врассыпную.

Жересс снял вещевой мешок, приторочил к поясу топор и, затянув вокруг покрытой шерстяной шапочкой головы лямку галогенного фонаря, решительно шагнул к шахте. Упираясь всеми четырьмя конечностями в переборки, начал довольно ловко спускаться вниз. Ник, также сделав все необходимые приготовления, последовал за старшим товарищем. Не достигнув окончания спуска, он спрыгнул, предварительно убедившись, что проем свободен. Под ногами захрустели мелкие кости и хитин. Неприятный запах гнили ударил в ноздри. Юноша увеличил яркость притороченного ко лбу фонаря и осмотрелся.

Вентиляторная оказалась довольно просторным помещением, от которого в разные стороны ответвлялись с полдюжины шахт. Шахты были проложены в разных плоскостях и имели на входе крылатки, встроенные в диффузоры. Пару крылаток даже вращались под действием сквозняка, производя довольно неприятный скрип в разбитой ступице. Те, что не вращались, сплошь были покрыты весьма странной паутиной, настолько толстой, что недавно попавшие в ее сети крысы – мутанты, достигающие размеров молочного поросенка, никак не могли из тех сетей выбраться, и запутывались все больше. В глубине шахт паутина стояла непроходимой стеной, пестрея скелетами все тех же крыс и других животных, напоминающих гигантских летучих мышей. Путешественники нерешительно переглянулись, понимая, что пауки или подобные им твари, что накидали в шахты липких и в тоже время прочных сетей, должны быть воистину огромны.