Вадим Кошелев - Каторга

Прибыв на «Крым», Бартон передал Гиту на попечение сестры и других амазонок. Сам же попал под каблук своей дочери. Марго просто набросилась на отца, устроив разнос за легкомысленное поведение в пещерах, но затем остыла, повелев мыться, есть и спать.

Ближе к вечеру Билл явился на доклад к королеве и вкратце обрисовал ей последние свои приключения.

– Ваши подвиги на Земле, Вильям Бартон, говорят сами за себя. Их трудно переоценить, – Варвара Алексеевна снова восседала в своем высоком кресле на мостике «Крыма». По правую руку от королевы стоял ее молодой фаворит, место слева заняла главная амазонка. – Мне нужны такие преданные и честные люди, как вы. В будущей империи я хотела бы видеть вас командующим моими наземными силами.

– Благодарю за высокую честь, ваше величество, но я не умею командовать людьми, – твердо произнес Бартон, стоящий навытяжку перед Королевой Озерного Края, именно так с недавних пор стали величать Варвару Алексеевну.

– Жаль! – вздохнула королева. – Я должна оценить ваши последние слова, как отказ.

– Еще раз, прошу уволить от каких бы то ни было командирских постов.

– Еще раз говорю – жаль, – в голосе Варвары Алексеевны стало проскакивать раздражение. – А как насчет того, чтобы присоединиться к предстоящему походу на викингов?

– У меня имеется одно условие, – сказал Бартон.

– Условие? – нахмурилась королева. – Может, все-таки, просьба? Дружеская просьба?

– Нет – это условие, – Бартон упрямо стоял на своем, вызывая неодобрительные взгляды присутствующих.

– Ты не должен диктовать свои условия королеве, – сверкнула глазами Багира.

– Это будет единственным.

– Говорите, – кивнула Варвара Алексеевна.

– Маргарет должна оставаться со мной на борту «Крыма».

– Не волнуйся за нее, Билл. Она уже взрослая девочка, – сказала Багира. – К тому же, на берегу есть, кому за ней присмотреть.

– Без нее я никуда не поплыву. И платформу чужих, из-за которой, в общем-то, я вам понадобился – не получите.

– Я не принимаю ультиматумы, Вильям, – строго сказала Варвара Алексеевна. – Иначе – грош мне цена, как королеве. Вы должны это понимать.

– Чтобы избежать подобного рода ультиматумов, вам стоит быть более разборчивой в выборе своих приближенных, – Бартон отвесил поклон и, не дожидаясь ответа, покинул капитанский мостик «Крыма», оставив на штурманском столе излучатель лейтенанта.

Ник с внутренней горечью наблюдал за происходящим. Он, было, хотел остановить наемника, дабы объясниться и покончить с ненужными мелочными дрязгами, мешающими общему делу, но ситуация не позволяла нарушить выбранную королевой линию поведения. Юноша остался стоять подле своей возлюбленной и лишь недоверчиво посмотрел в сторону Багиры, которая в тот момент не могла скрыть торжествующей улыбки от мысли, что королева находится под ее влиянием.

Бартон же направился в госпиталь – навестить О'Нилла, а заодно и попрощаться.

Кельвин быстро шел на поправку и уже мог совершать прогулки по палубе. Анри обещал вскорости выписать его из лазарета, предложив для проживания одну из освободившихся после сокращения экипажа кают.

Увидав Вильяма, О'Нилл искренне обрадовался и даже обнял своего спасителя оставшейся рукой.

– Что думаешь теперь делать? – поинтересовался он у Бартона, узнав о намерении наемника покинуть крейсер

– Жить,– Вильям вздохнул полной грудью. – Просто жить. Желательно бы вдали от людей.

– В леса подашься?

– Да, вернусь к Ченгу.

– А Марго?

– С ней сегодня все решилось. Не хотят ее оставлять в экипаже…. Заберу ее с собой, – Бартон, как казалось, даже был доволен последним поворотом событий.

– Марго уже взрослая. У нее своя жизнь. Ей семью заводить пора.

– Знаю, – Билл махнул рукой.– Вон, и Задира уже к ней сватается.

– А она?

– Отворот ему дала.

– А что так?

– У нее, оказывается, какой-то суженый есть. Она его ждет.

– Так же не бывает! – усомнился О'Нилл.

– Вот и я ей говорю – не бывает, – вздохнул Бартон. – А она слушать меня не хочет и верит, что названный жених обязательно ее отыщет, даже на Земле.

– Весьма призрачная надежда, мне кажется.

– Я тоже так думаю, – согласился Билл. – Но поделать с этим ничего не могу, посему пока она ждет своего принца на белом звездолете, присмотрю хотя бы за ней, тем паче, что весь сыр-бор поднялся из-за меня. Сам не пойму – почему именно я стал яблоком раздора между Марго и Багирой.

При упоминании Черной Пантеры, О'Нилл тяжко вздохнул и, указав своему собеседнику на соседа по койке, тихо спросил:

– Ты не мог бы помочь этому человеку?

Бартон без каких-либо видимых эмоций взглянул на неподвижное тело Жересса, некоторое время пристально осматривал его, несколько раз даже приложил руки к голове своего пациента. В завершении сеанса у больного участился пульс, запрыгали пики индикатора мозговой деятельности, поползло вверх давление.

– Значит, ты и меня таким образом с того света вытащил! – Восхищение и признательность читались в глазах О'Нилла. – Теперь я твой должник по гроб жизни.

– Забудь! И не поминай лихом – как русские говорят! – Бартон пожал левую руку Кельвина и пошел грузиться в вельбот, в котором его уже ожидала дочь.

Марго, беззаботно болтавшая с Клео, при виде отца радостно улыбнулась. Ее собеседница завела мотор и, дождавшись когда Билл займет место на носовой банке, ловко отвела вельбот от борта «Крыма», направила его в сторону берега – к месту, где ожидала платформа гномов.

У платформы Бартона и Марго поджидал Задира. Он со своими людьми только что вернулся из города альбиносов и едва успел выгрузить захваченное добро мутантов из трюма.

– Накрошил ты в тех пещерах тварей, однако! – обратился Грач к Бартону, когда тот, покинул шлюпку и подошел к летательному аппарату. – Как такое тебе удалось – ума не приложу! Их там почитай не одна сотня полегла, а на тебе ни царапины!

– Типун тебе на язык, – Марго выразилась по-русски.

– Спасибо на добром слове, красавица! Наконец удосужилась заговорить со мной! – улыбнулся Задира. – Никак уезжаешь?

– Уезжаю, – девушка сложила руки на груди, чуть наклонила голову и была готова отбиваться от назойливых предложений Грача.

Но тот лишь сказал: «Я буду тебя ждать, Рита!» и заспешил по делам, хлопнув в знак прощания Бартона по плечу.

– Глупо, Сережа! – вдогонку крикнула уходящему воздыхателю Марго и, перекинув через борт летательного аппарата свой увесистый рюкзак, проследовала на борт сквозь откинутый боковой люк.

Непонимающий русского языка Билл растерянно посмотрел в сторону удаляющегося Задиры и тоже полез на платформу.

– Кто-то из ваших девиц назвал Грача первым парнем на деревне, – обратился он к дочери, когда уже поднял аппарат над землей.