Вадим Проскурин - Путь индюка кн.I (СИ)

— Это уж наверняка, — пробормотал Джон. Немного подумал и спросил: — А что если в одну несчастную ночь эльфы не ограничатся набегом на штрафное стадо? Что если они пойдут дальше?

— Такого еще не бывало, — ответил Майк. — Сами посудите, зачем эльфам идти дальше? Черных рощ дальше нет, дневать придется в полях, а эльфы этого не любят. Даже если они дойдут до следующего стада и разорят его, конница сэра Смита легко перехватит их на обратном пути. Эльфы все это понимают и никогда не идут дальше штрафного загона.

— Понятно, — сказал Джон. — А тебе самому в этом загоне не страшно будет жить?

— Я не буду в нем жить, — сказал Майк. — В штрафном стаде не один загон, как обычно, а два. Первый загон — центральный, в нем живут только те каторжники, которые провинились незначительно. Там же живут орки, которые родились в штрафном стаде, там же стоит балаган пастуха. А в полудне пути на восток устроен второй загон, штрафной. Именно его разоряют эльфы. Туда сгоняют совсем закоренелых преступников.

— Интересно, — сказал Джон. — А почему эти закоренелые преступники не разбегаются?

— Куда им разбегаться? — улыбнулся Майк. — Там вокруг полей сплошиые болота со всех сторон, только две тропы проходимы. Одна ведет к эльфам, а другая — в центральный загон, она блокпостом перегорожена. Некуда преступникам разбегаться.

— Кажется, я начинаю понимать, что к чему, — сказал Джон. — Те орки, которые идут пешком — это совсем закоренелые преступники, а те, которые едут на лошадях — не совсем закоренелые преступники, верно?

— Верно за одним исключением, — сказал Майк. — Вон оно едет.

Майк указал пальцем, Джон посмотрел в указанном направлении, и увидел юную и довольно симпатичную орчанку, ехавшую на лошади. Ее посадка была необычной, Джон не сразу понял, что ее руки привязаны к луке седла.

— Что она натворила? — спросил Джон. — Она не выглядит опасной.

— Сэр Смит тоже так полагал, — сказал Майк. — До тех пор пока она не отказала ему в близости. С особым цинизмом отказала.

— С особым цинизмом — это как? — заинтересовался Джон.

— Не знаю, — ответил Майк. — Сэр Джеральд Смит подробностей не излашал, а выспрашивать я постеснялся. А давайте ее саму спросим. Эй, животное! — обратился Майк к орку-воину, ехавшему рядом с орчанкой. — Тащи сюда вон ту жабу, быстро!

— Я гляжу, ты уже научился командовать орками, — заметил Джон.

— Этому быстро учишься, — сказал Майк. — Ну ты, жаба! — обратился он к орчанке-преступнице.

Судя по всему, он хотел сказать что-то еще, но не успел, потому что орчанка заявила:

— Сам ты жаба!

Сэр Джон неожиданно рассмеялся.

— Храбрая девчонка, — сказал он.

Орчанка смерила его негодующим взглядом и ничего не ответила.

Майк вздохнул и сказал:

— Даже не знаю, что с ней делать. По-хорошему, надо голову срубить, но сэр Смит может передумать… Говорят, он одну наложницу уже отправлял в штрафное стадо, а потом вернул с полдороги. Правда, ту он отправлял в основной загон, не в штрафной, и про ту он вроде не говорил об особом цинизме…

— Это потому что Серая Шейка яйца ему не отрывала, — заявила орчанка.

Сэр Джон снова рассмеялся и спросил:

— А ты отрывала? И как, оторвала?

— Не смогла, — покачала головой орчанка. — Они, оказывается, крепко к чреслам приделаны. Но намяла знатно. Надо было сразу зубами впиваться…

Майк поежился, должно быть, представил себя на месте сэра Джеральда. Джон, однако, сохранял спокойствие.

— Как зовут тебя, красна девица? — спросил он.

— Не такая уж я и красная, — заявила девица. — Я в поле никогда не работала, только в балагане.

— Извини, розовая девица, — сказал Джон с серьезным видом. — Так как тебя зовут?

— А тебе какое дело? — отозвалась девица, надула губки и отвернулась.

— Аленький Цветочек ее зовут, — сказал Майк. — Ну, то есть, раньше ее так звали. Теперь-то такое имя к ней прилагать даже неловко как-то.

— Почему неловко? — спросил Джон. — Есть такой цветок, роза называется, у него стебель шипами весь утыкан, так что голой рукой не возьмешь, пока шипы не срежешь. Вполне себе аленький цветочек.

— Все равно не тянет она на цветочек, — заявил Майк. — Даже на жабу не тянет, змея она подколодная. Вы ведь слышали, как она меня обозвала. Ничего не боится!

— А чего ей теперь бояться? — спросил Джон. — Я так понимаю, хуже, чем в штрафном загоне ей уже не будет. Не знаю точно, какие там порядки, но могу кое-что предположить. Толпа озверелых мужланов, которым нечего уже терять, стоящие вне всяких законов… Догадываюсь, как они отнесутся к смазливой девчонке.

— Я им быстро яйца поотрываю, — заявила Аленький Цветочек.

— Забавно было бы посмотреть, — сказал Майк. — Может, стоит посетить штрафной загон ради развлечения…

Орк-охранник, сопровождающий девушку, громко кашлянул.

— Что-то хочешь сказать, животное? — осведомился Майк.

— Опасно штрафной загон, — сказал орк. — Звери, не орки. Терять нечего. Сэр рыцарь мудро говорить.

— Гм, — сказал Джон.

Майк нахмурился и вдруг изумленно уставился на Аленького Цветочка.

— До меня только-только дошло, — сказал он. — Ты, роза с шипами, ты же полукровка!

— А ты тупица, — спокойно ответила Аленький Цветочек. — Я уже третий день нормально разговариваю, а никто еще не понял.

Майк досадливо крякнул и положил руку на рукоять сабли.

— Невозможно это терпеть, — пожаловался он Джону. — Так не хочется ее рубить…

— Как раз это ей и нужно, — сказал Джон. — Легкая смерть.

— Вот сука, — сказал Майк.

Некоторое время они ехали молча. А затем Майк воскликнул:

— Нет, ну это ужас какой-то! Совершенно невозможно терпеть! Я, пожалуй, не буду ее в штрафной загон загогнять, я ей лучше казнь устрою с пытками. Прямо сегодня вечером.

— Не осмелишься, — заявила Аленький Цветочек. — Сэр Джеральд ясно сказал «в штрафной закон спровадить, чтобы сдохла там, как свинья в грязи». Он не говорил «пытать». Так что выполняй приказ и не выпендривайся.

— Забавная девчонка, — сказал Джон.

— Вам смешно, потому что она не вас оскорбляет, — сказал Майк.

— Нет, — покачал головой Джон. — Не поэтому. А ну-ка, Аленький Цветочек, попробуй меня оскорбить.

— Ты сосешь лошадиные пенисы, — заявила орчанка.

— Плохо, — сказал Джон. — Попробуй еще раз.

— Ты сосешь вонючие пенисы дохлых жеребцов и жрешь эльфийское говно, — сказала Аленький Цветочек.

— Еще хуже, — сказал Джон. — Запомни, девочка, заявляя неправду, хорошо не оскорбить. Ты сама знаешь, что сказала неправду, и я это знаю, и Майк тоже. С тем же успехом ты могла сказать «у тебя рога на голове» или «у тебя шесть пальцев на руке».

— Ты все равно жрешь эльфийское говно, — заявила Аленький Цветочек. — У тебя вся морда в эльфийском говне. От тебя разит эльфийским говном. Твоя мама давала оркам.