Святослав Морозов - Потеряные

- Да ладно, - беззлобно отозвался привычный к таким сценам непробиваемый парень и продолжил рассматривать тварь. Сплющенная слепая морда была смята и исковеркана природой во что-то, похожее на свиной пятачок, пострадавший при обвале. Безгубый круглый рот, открывавшийся в буквальном смысле слова до огромных тонких, складывающихся, как веер, ушей, был усеян острыми игольчатыми, но, как уже выяснилось опытным путем, не ядовитыми зубами.

- Сколько же их там было? - Прислушиваясь к красочному описанию, которое вслух составляла Рыся, и ощупывая тело мутанта, спросил Тир.

- Мы насчитали 7 или 8 тел и огрызков. Их достаточно хорошо обглодали. Вот этот на крышу рефрижератора упал, его не достали. Кирилл вон и тот еле туда залез. Если бы не свесившееся крыло, мы бы вообще его не заметили, - возбужденно орал Пард, пытаясь по привычке махать руками и морщась от боли.

- Ладно, пиши, - из того же угла опять подала голос Травка, по-видимому, не в силах устоять против искушения. - Это, скорее всего, мутировавшие летучие мыши. До катастрофы они были размерами с ладонь и ели всяких мошек по ночам. Они были слепыми, а ориентировались с помощью звука.

- Это как? - Кирилл, как всегда, жадно впитывал информацию, ничуть не стесняясь своего невежества.

- Они пищат так, что ухо их не слышит.

- Ультразвук, - вставил Тир, который очень любил трудные слова.

- Да, наверное. Он отражается от стен и идет обратно, а эти вот мышки ушами слышат отраженный звук и успевают свернуть, если есть препятствие. Эхолокация называется, по-моему. - Травка говорила тихо, но уверенно. Ребята, обрадованные тем, что она заговорила, боялись пошевелиться, чтобы не спугнуть момент.

- А эти, видно, не только сами подросли, но и звуки стали использовать такие, которые убивают жертву, или делают ее беспомощной, как нас.

- А Близнецы почему?… - Встрял, как всегда, тактичный Пард. Ребята вздрогнули и напряглись, ожидая взрыва эмоций, но Травка, скорее задумчиво и печально, чем трагически, продолжила:

- Я тут подумала. Повреждений на теле никаких не было. Наверное, у них и вправду один мозг на двоих был. Как-то связывался… не знаю как… А когда эти напали, связь разрушилась, и они умерли… - Девушка не выдержала, судорожно вздохнула и наконец-то тихо расплакалась. Остальные тактично помолчав с минуту, продолжили осмотр. Тир присел около девочек и внимательно прислушивался к происходящему.

- так что или кто нас спас? - Наконец, задал мучающий всех вопрос, Тир с надеждой в голосе. Ведь если это люди, с ними можно договориться.

- А вот угадайте, - опять неуместно развеселился Пард.

- Там в пыли на крышах машин везде собачьи следы, - не поддержал игру Кирилл.

- Огромные собачьи следы и куча разорванных мутантов-мышек, - не дал перехватить инициативу Пард.

- Ничего себе, мышки, хмыкнула Рыся, почесывая счастливую крыску под подбородком.

- Собаки. Они нас спасли так же, как мы помогли им. - Грустно и тихо проговорила Травка и задумалась.

- От нас бы только косточки остались, не подоспей они, - подтвердил Пард.

- А почему на них ничего не подействовало? У собак же, кажется, очень хороший слух. - Вопросы Рыси всегда были трудными для ответа.

- А кто их знает? Они же тоже мутанты, - выразил общую мысль Тир.

- А, может, они вообще разумные? - предположила задумчиво Рыся.

- Может. Тогда у нас есть друзья, а это всегда хорошо. - Закончил мысль Тир и объявил, что пора спать. На следующее утро, по трофейным часам, уже был назначен отход.

Пард, слишком возбужденный, чтобы спать, вызвался дежурить первым. Развел немудреный костерок, уже ставший привычным, и принялся жарить тонкие полоски мяса, срезанного с костлявого невесомого тела хищника.

- Мышка, - еще раз хмыкнул довольный собой парень и откусил первый кусочек.

- Сносно, - подумал он, с трудом пережевывая жилистый шашлык и чему-то улыбаясь. Временами он получал искреннее удовольствие от походной жизни.

Станция метро «Строгино», вернее, то, что от нее осталось - крайний форпост человечества на Арбатско-Покровской линии, была приятно взбудоражена необычным событием. Не успел начаться новый «день», знаменуемый ударами корабельного колокола-рынды, совершенно неизвестными путями попавшего в эту Богом забытую точку вселенной, как жителям станции предстала необычная картина.

Со стороны недавно затопленного «Троице-Лыково», появилась совершенно невообразимая компания. Пятеро подростков уверено шагали плотным строем, щуря глаза от непривычно яркого света. Впрочем, шедшего впереди лохматого и всегда малоразговорчивого племянника местного торговца Андрея Петровича, все здесь знали. Поэтому враждебности к странным пришельцам не высказывали.

За руку Кирилла крепко держалась невысокая девчонка. То, что это именно девчонка, можно было судить по многочисленным косичкам с вплетенными в них разноцветными лоскутками. Все остальное скрывалось под широкой для нее курткой с капюшоном и драными джинсами. Этот прикид вполне гармонировал с крепкими на вид высокими кедами и оранжевой сумкой на длинном ремне, за которую она держалась свободной рукой. Большие серьезные глаза на щекастой мордашке, осунувшейся от лишений, но все еще живой и любопытной, оглядывали все вокруг со смешанным выражением восторга и неуверенности.

Немного сзади и сбоку от этой пары шла хмурая фигура с надвинутым капюшоном, низко опущенной головой, и лицом, закрытым сплошным каскадом нечесаных черных волос. С ходу определить половую принадлежность задрапированной в бесформенный балахон, широкие штаны и высокие зашнурованные ботинки вяло двигающегося тела, было невозможно.

С другой стороны и тоже немного сзади двигались два парня, также чрезвычайно примечательной наружности. Один, длинный и тощий, с шеей, замотанной грязным бинтом, все время склонял голову набок, морщась от боли, что не мешало ему крутиться во все стороны и с явным интересом разглядывать все вокруг, что-то непрерывно вполголоса поясняя второму парню, помоложе. Одеты ребята были что надо. На старшем - ладно сидящий черный комбинезон и высокие берцы, которые, несмотря на потертый и пыльный вид, производили впечатление новых и крепких. Второй парень, помладше и поменьше ростом, стройный и гибкий, двигался несколько странно и все время держался за здоровое плечо старшего. Не сразу станционные зеваки сообразили, что подросток просто слеп. Его смуглое узкое лицо было напряжено и серьезно, как будто он сканировал окружающее пространство одному ему доступным способом. Драные джинсы, кеды на толстой подошве со странно завязанными шнурками, удобный черный балахон и объемная серая куртка составляли его наряд. Спутанные сильно вьющиеся черные волосы спадали на лицо почти до подбородка, несмотря на бандану, небрежно сдерживающую едва половину буйно разросшейся шевелюры.