Татьяна Михайлова - Заградотряд

– Да, человек не смог бы справиться с ним, все верно. Но что стало с теми, кто последовал за ним, почему ты сказал, что они убивают людей? Откуда ты это знаешь?

Старуха словно поймала Дениса в невидимые сети – он не мог сопротивляться ее влиянию, выгоревшие зрачки приковали его взгляд, и Денис рассказал ей все, что знал. Постепенно все тени вернулись назад, и свой рассказ Денис заканчивал уже вновь окруженный призрачной толпой. Какое-то время все молчали, потом старуха приказала ему:

– Идем, – и поплыла над пожухлой осенней травой и мелким гравием дорожек к ограде парка.

Денис, окруженный призрачным конвоем, шел за ней, сжимая в руках бесполезный сейчас карабин. Хорт тихонько поскулил ему вслед, но не пошел за хозяином, остался сторожить спящих. Денис перебрался через ажурную решетку, остановился на проезжей части, но его словно подтолкнули, принуждая идти вперед. Они шли по темным пустым улицам, между мертвых домов к той самой площади, которую так стремились обойти Денис и школьники еще совсем недавно. Сопротивляться он не мог – кольцо теней не давало шансов убежать. Наконец все остановились у полуразрушенного входа в подземный переход, несколько теней отделились от общей группы, скользнули над треснувшим асфальтом к центру площади, и скоро оттуда понеслись крики ужаса и боли, множество заложных побежало с площади во мрак ближайших улиц и переулков.

Денис пытался рассмотреть в темноте, что там происходит, но ничего не было видно. Крики приближались, кто-то отчаянно визжал, и скоро Денис увидел, что тени тащат к ним заложного. Это оказалась молодая женщина, даже в окружавшем их мраке было видно, что она дорого и модно одета, ярко накрашена, у нее множество украшений. Она извивалась, попав в лапы «серых сестер», как окрестил про себя Денис окружавшие его тени, но ее крепко держали невидимые руки. Глаза женщины светились в потемках, и Денису показалось, что зрачки у нее из жемчуга.

– Что ты видишь? – раздалось за его спиной карканье старухи, и Денис сказал:

– Женщину, пока только женщину. Того, кто у нее внутри, мне не видно.

– Так покажи его нам, покажи! Откуда нам известно, что ты не врешь?

– Сволочи, отпустите меня, скоты! – визжала жертва и сучила ногами, обутыми в высокие, на длинных тонких каблуках сапоги. Но с тем же успехом она могла пинать воздух – ее удары никому не причиняли вреда. Устремив невидящий взгляд на Дениса, она попыталась рвануться к нему, но ее держали. Тогда она принялась плеваться и то ли орать, то ли выть: – Сдохни, грязная скотина, урод! Да ты хоть знаешь, кто я такая? Да я… – тут понеслись грязные ругательства, лицо ее резко сползло вниз, и оттуда выступил усеянный клочками коротких бесцветных волос, покрытый потрескавшейся кожей оскаленный череп.

Денис почувствовал, как что-то жжет у него в груди, вскинул карабин и выстрелил истеричке в голову. Она словно захлебнулась своими ругательствами, неловко упала на дорогу, и через несколько секунд над ее трупом сгустился воздух.

– Он сейчас уйдет! – закричал было Денис, но старуха перебила его:

– Не уйдет. Что ты сейчас видишь?

Денис смотрел, как бесформенный клок тумана растет, очертания его становятся четкими, и скоро над лежащим на асфальте трупом закачался, словно от легкого ветра, силуэт. Снова Денис увидел костлявую, страшную, обезображенную фигуру, это оказалась молоденькая девушка, почти подросток, очень коротко, почти наголо стриженная, с тонкой шеей и худыми руками. Она посмотрела вокруг, вскрикнула, оскалилась и попыталась подняться выше, но ей не дали, схватили за длинные полы одежды, потянули вниз.

– Ну, так кто это? – шипела за спиной Дениса старуха, и тот ответил ей, описал то, что видел в этот момент.

Фигура девушки пыталась вырваться, но старуха что-то прошептала неразборчиво, и множество серых лап вцепилось в то, что когда-то было человеком, разорвали черную тень в клочья. Денис ждал, когда все закончится, потом, едва ворочая языком, сказал:

– И вы могли бы стать такими же, если бы откликнулись на его призыв и пришли к новой башне. Теперь город наводнен заложными, остались только вы и они. Людям больше нет места среди теней, отпустите нас, мы уйдем утром. Вряд ли когда-нибудь живые смогут вернуться сюда. Брюсу удалась его месть. Город теперь ваш, вы можете жить где угодно.

– Мы хотели не этого! – крикнули все призраки разом, а старуха добавила:

– Нам всего лишь были нужны новые дома взамен тех, которые вы уничтожили. Разве это было справедливо – выбросить нас вон, а самим жить там, где спали мы?

– Нет, это несправедливо. – Денис снова смотрел в ее тусклые зрачки. – Но, поверьте, мы просто хотим уйти отсюда.

– Мы отпустим вас. Вижу, ты ничего не придумал, не пытался выкрутиться или оправдаться. А раз Волчья Заря уничтожила Брюса, то нам незачем идти к его башне. Но вот что же теперь делать?

– Возвращайтесь назад, – сказал Денис первое, что пришло ему в голову, он плохо представлял, куда именно могут вернуться разбуженные души мертвых.

– Нет, пока врата открыты, мы не можем уйти, за нами идут другие. Ты даже не можешь себе представить, сколько таких, как мы, хотят снова обрести покой.

Старуха замолчала, а Денис, вспомнив слова Волчьей Зари о душах тех, чьи могилы были разрушены при строительстве города, вздрогнул, только сейчас представив себе истинное количество горящих жаждой мщения призраков. В самом деле, сколько кладбищ, находящихся когда-то за пределами города, оказалось уничтоженными, и теперь это почти центр города, где всегда самое большое скопление людей! Брюс действовал наверняка, придуманный им план был безупречен и продолжал работать даже после его окончательной смерти.

– А почему вы их так ненавидите, ведь они такие же, как и вы…

Денис не успел отпрянуть, и страшное лицо старухи оказалось прямо перед ним:

– Нет, мы не такие, как они! Теперь им никогда больше не уснуть, они обречены на вечные скитания и от зависти и злобы будут вечно тревожить нас. Они не такие, как мы, запомни это, если хочешь уйти отсюда живым. Повтори!

– Хорошо, прости меня, я понял, что вы другие, но я сам видел, как они превращаются в маргостье, когда был у его новой башни, – еле шевеля сведенными от холода губами проговорил Денис, и старуха продолжила:

– Да, он уговорил нас послушать его и сделать то, что он скажет. Но превращаться в никогда не знающую сна и покоя тень мы не торопимся. Если, конечно, вы снова не подтолкнете нас к этому. Тогда берегитесь – слишком многие идут за нами, и не только через эти врата, в городе много таких мест. – Старуха снова посмотрела на Дениса невидящими глазами, потом смягчилась: – Иди, ты еще успеешь отдохнуть перед дорогой, мы проводим вас, но недалеко. Ты принес нам хорошие вести, и я помогу тебе.