Уильям Кейт - Битва

Гарик был последним из тех, кто вместе с ней покинул родной дом. Он значил для нее больше, чем другие. Он был товарищем и верным другом, и, кроме того, любовником. Лори почувствовала себя безмерно одинокой, более одинокой, чем за все время пребывания в этом злом мире.

Лори взглянула на индикатор: с начала битвы прошло полчаса. Где Грейсон? В соответствии с планом он должен уже быть здесь, и их маленькая команда уйдет в холодные воды озера, направляясь к океану на севере. Если бы Гарик был жив, он пошел бы с ними.

Случилось что-то неладное. Если Грейсон не здесь, то он, наверное, лежит мертвый внутри разбитого боевого робота на железобетонной полосе космодрома. И все они тоже подохнут, когда герцог и его роботы снова начнут сражение.

Лори размышляла, не стоит ли им отступить сейчас, когда есть шанс. Смахнув пот с лица, она поняла, что придется ждать Грейсона, несмотря ни на что. Она обещала. Конечно, при условии, что он будет здесь вовремя, то есть сейчас. Она снова взглянула на индикатор. Надо продержаться еще хотя бы пятнадцать минут…

Черно-серые восьмиметровые «ноги» «Мародера» придавали ему высокий и долговязый вид, а установленная на спине пушка на целых два метра возвышалась над кабиной Грейсона. Из всех боевых роботов, подумал Грейсон, «Мародер» выглядел самым зловещим, самым страшным. Легкие движения сканирующих антенн по бокам низко посаженной кабины напоминали дерганье усов чудовищного двуногого краба. Каждая рука с непомерно раздутыми предплечьями, вмещавшими спаренные ПИИ и лазеры, создавала образ грубой неудержимой мощи.

Грейсон таращился на привидение со смешанным чувством страха и ненависти. Дуэль «Мародера» и «Беркута» была рискованным занятием. «Мародер» перевешивал его на 20 тонн, а сдвоенные лазеры и ПИИ давали значительные преимущества в вооружении перед «Беркутом». Однако машина Грейсона превосходила противника в скорости и маневренности. Кроме того, Грейсон чувствовал неистребимую потребность в мести. Эта жажда мести выросла до такого ураганного бешенства, что он развернул «Беркута» кругом, встав лицом к лицу с пришельцем, и пустил машину вперед яростной рысью.

В наушниках шлема раздался шум, пока кто-то искал его боевую частоту. Затем он услышал электронный голос своего противника.

– Мы знали, что ты придешь, Карлайл. Мы ждали тебя.

Грейсон не ответил. Проверив в последний раз оружейные системы, он увеличил подачу энергии из реактора. Спокойно, подумал Грейсон. Не теряй спокойствия и атакуй решительно. Он хочет запугать тебя. Спокойно…

– Меня зовут Валлендел, – сказал водитель «Мародера». – И я поджидаю тебя. Я с удовольствием размажу тебя и твою машину по полю. Точно так, как и твоего отца.

Со ста пятидесяти метров Грейсон разрядил автопушку длинной очередью, которая разбрызгала разрывные снаряды по спине и торсу «Мародера». Затем он слегка сместил прицел. Слабыми местами робота были голова и ноги, разумеется, слабыми их можно назвать лишь в сравнении с массивной броней нагрудника и рук. Качнув пушку вниз, Грейсон опробовал сложные механические узлы и контрольные механизмы в том месте, где ноги «Мародера» соединялись с туловищем. Снаряды угодили в цель, выбросив дым и пламя, но «Мародер» уже стремительно двигался, подставляя под удары тяжелый бронированный торс, шутя отражавший снаряды Грейсона, которые оставляли на броне «Мародера» легкие незначительные шрамы и царапины.

Грейсон толкнул контрольный рычаг до упора вперед, спиной ощущая толчки от галопа «Беркута» по железобетону. Но «Мародер» внезапно повернулся к нему с поднятыми руками. Когда над самой кабиной полыхнуло белым огнем, Грейсон упал и перекатился. Колпак кабины моментально почернел.

В тот момент, когда пушечные снаряды прошили железобетон в том месте, где только что лежал «Беркут», он уже был на ногах и двигался снова. Грейсон открыл огонь на бегу, поливая нагрудник

«Мародера» струей снарядов, словно водой из шланга.

В близком бою автопушки и ПИИ ставили «Мародера» в очень невыгодное положение. На расстоянии менее чем 90 метров становилось все труднее наводить огонь на быстро двигающиеся мишени. Если Грейсону удастся сблизиться так, что он сможет воспользоваться своими головными ракетометами, то ему, возможно, удастся атаковать без ответного удара при одном условии: нельзя позволить непосредственного столкновения боевых роботов.

ПИИ «Мародера» выстрелил опять, и «Беркут», принявший головной удар на бронированную пластину левой руки, зашатался. В ответ Грейсон выстрелил из лазера, выдав два стремительных заряда, которые «Мародер», по-видимому, просто не заметил.

Расстояние сократилось до пятидесяти метров. Оба гиганта кружили друг возле друга, стреляли и промахивались, выжидая удобный случай. Грейсон уловил момент, когда «Мародер» повернулся к нему лицом, затем выпустил залп РБД, зарядил и выстрелил снова. Тяжелого робота отбросило, но его широкие ноги прочно стояли на железобетоне: включились стабилизаторы, и гигант как-то устоял. На наружной броне торса «Беркута», уже развороченной попаданием лучей сдвоенного лазера, закипела сталь. Красная лампочка сигнализировала потерю еще одного теплового поглотителя, и Грейсон осознал, что внутренняя температура машины не позволит ему долго продержаться.

Кружатся… стреляют… мимо… стреляют… попадают… кружатся… Причудливй танец гигантов продолжался, ни один из боевых роботов не мог получить преимущества.

Грейсон знал, что долго не сможет продолжать этот танец. Хотя ни одна машина не была серьезно повреждена, становилось ясно, что «Мародер» будет двигаться и сражаться дольше, чем робот Грейсона. А когда «Беркут» выбьется из сил, развязка наступит очень быстро.

Он просканировал лампочки на консоли, суммируя ущерб. Броня на левой руке почти уничтожена, несколько увесистых пробоин выщербили торс «Беркута», а самые ранние попадания угробили прыжковые реакторы. Самая большая неприятность – это температурный баланс. «Беркут» потерял добрую четверть тепловых поглотителей, и температура в кабине превышала 40 градусов. А в реакторе сейчас, наверное, как в аду. «Мародер» ринулся на него. Грейсон огрызнулся двумя выстрелами, развернулся и рванул прочь, за пределы досягаемости монстра, улепетывая от выстрелов пушки, громыхающей мимо.

– А ты сглупил, что пришел сюда один, – сказал Валлендел насмешливо. – Теперь ты у нас в руках, голубчик.

У нас? Грейсон отступил от «Мародера», бешено сканируя экраны.

Вдоль ангара двигалась еще одна огромная гуманоидная фигура. Увеличив изображение, Грейсон узнал разбухшие предплечья, изрытую и измочаленную броню «Викинга». Синф-то жив и здоров, оказывается. Он прятался там все время, поджидая, когда «Мародер» прижмет Грейсона.