Дмитрий Воронин - Скайгард

Она прекрасно знала всех безработных пилотов колонии и могла бы с высокой точностью предсказать чьи фамилии увидит в файлах. Паркер, безусловно, сволочь, и под маской заботы о голодающих скрывается самый натуральный мужской шовинизм. Закон о женщине-матери отменён, но многие мужики восприняли его близко к сердцу. Прошёл час. Катя с ненавистью смотрела на экран, где мерцала последняя запись:

«Компания «Перспектива», представляющая на Сибириаде интересы Фонда «Будущее Федерации», объявляет набор желающих участвовать в программе «Скайгард». Условия приёма - при собеседовании».

Название программы не говорило ни о чём… вернее, ни о чём хорошем. За вычурным словом «Скайгард» просто не могло скрываться что-нибудь приличное. Небось какое-нибудь заумное, никому, кроме пары-тройки узких специалистов, не нужное исследование. Серьёзные дела столь помпезно не именуют. «Небесная стража»… Придумают же!

- Привет, Шелест! Я как узнала, что ты вернулась, так сразу к тебе! Леночка ворвалась в квартиру словно вихрь, распространяя вокруг запах дорогих духов. Она чмокнула подругу в щёку и плюхнулась в кресло, вытянув длинные ноги, предмет зависти женской части колонии и вожделения - мужской.

- Я ужасно рада тебя видеть! Ты не представляешь себе, как я соскучилась! Слушай, как насчёт шампанского, а? Я угощаю.

- Ну, если угощаешь… - неуверенно протянула Катя, прекрасно представляя себе цену настоящего шампанского.

Именно настоящего, с Земли, поскольку другого Леночка не признавала, авторитетно заявляя, что шампанское бывает только французским, всё остальное - дешёвые или дорогие подделки. Эта белокурая красавица могла себе позволить такую роскошь. Александр Градов, отец Леночки, один из самых богатых людей колонии, большой любитель старины, известный практически всем видным антикварам и коллекционерам Федерации, сколотил своё состояние на рудных разработках Сибириады. То ли помогла природная смётка, то ли просто невероятно повезло, но он продал свои акции «Галакта» всего лишь за месяц до того, как разработка астероидных поясов Сибириады начала движение от сверхдоходной к убыточной. Потом последовало ещё несколько удачных вложений, и теперь Леночка слыла самой богатой невестой планеты.

- Только давай здесь, а? У тебя так уютно…

Не дожидаясь согласия подруги, Леночка отстучала на терминале заказ в ближайший ресторан и сунула в прорезь считывателя свою карточку.

Катя нахмурилась - она не любила, когда столь беспечно швыряются деньгами. Пир, который она устроила себе вчера, выглядел лёгкой разминкой по сравнению с тем меню, которое составила Лена.

Некоторое время они просто болтали - вернее, болтала в основном Леночка, вываливая подруге все сколько-нибудь значимые новости колонии. Все эти сведения можно было получить и обычным путём, терминал заботливо записывал для Кати все передачи в период её отсутствия, зато в изложении Леночки новости занимали куда меньше времени.

- Как прошёл полёт? - поинтересовалась Лена, выложив основные сплетни.

- Нормально. Стандартный вопрос, стандартный ответ. Леночка могла часами щебетать о новых веяниях моды, о последних достижениях в области косметики, даже о политике, но этот дежурный вопрос задавался всегда. Обычно ответ пропускался мимо ушей - ясное дело, раз Екатерина дома и живая, значит, рейс можно считать вполне успешным. А если какие-то проблемы и были, на них можно наплевать. Такова традиция спейсменов: если ты вышел из корабля, стоящего на посадочной площадке космодрома, на своих ногах и не отправился тут же в госпиталь - значит, всё путём. В этот раз Леночка иронично изогнула бровь:

- Нормально, значит. Шелест, все уже знают, что тебя выперли из «Галакта».

- Макс настучал?

- Кать, все - это значит все. О том, что «Галакт» сворачивает работы в поясе, говорят уже две недели. По всем каналам.

- Ну и чёрт с ними…

Раздался сигнал домофона - доставили заказ из ресторана. Вошли двое молодых парней, нагруженных судочками и посудой, споро расставили на столе угощение, водрузили на середину стола ведёрко со льдом, из которого торчало укрытое фольгой горлышко, и собрались было исчезнуть.

- Стоять! - рыкнула Катя. - Кто-то тут считает, что девушки должны сами открывать шампанское?

- Прошу прощения, госпожа, сей момент. Лена сделала маленький глоток, закрыла глаза и довольно причмокнула.

- Ладно, мальчики, свободны. Дождавшись, пока посыльные уйдут, она повернулась к подруге:

- Знаешь, Кать, я решила уйти из дома.

- Опять? - вытаращила глаза Катя.

Леночка уходила из дома уже в десятый раз. Обычно всё заканчивалось двумя-тремя ночёвками у подруги или в отеле - она традиционно выбирала лучший отель, поэтому отцу было не сложно выследить блудную дочь. Спустя некоторое время беглянка успокаивалась, прощала любящему родителю действительные или мнимые обиды и возвращалась домой. Рано овдовевший отец души не чаял в дочке, а потому позволял ей любые капризы. Девушка и в самом деле доставляла папаше немало хлопот. И при этом Лену никак нельзя было назвать богатой дурой. Она успешно закончила медицинский колледж (правда, по ускоренной программе, о чём предпочитала не распространяться), неплохо разбиралась в компьютерах и относительно свободно говорила на шести языках, помимо родного. Просто то, что для других было способом добывать средства к существованию, для Лены было не более чем игрой. И, как любая игра, быстро надоедало. Ей прочили карьеру врача, ей предлагали аспирантуру на кафедре лингвистики, но к этому моменту девушка уже находила себе другое, более интересное занятие.

- В этот раз всё серьёзнее, - покачала головой Леночка. - Папа решил выдать меня замуж. Она всегда называла отца «папа» - именно так, с ударением на последнем слоге и напрочь игнорируя падежи.

- Серьёзно?

- Куда серьёзней, фыркнула девушка. - И, кстати, забыл спросить моё мнение.

- Вообще говоря, в твои двадцать два пора быть замужем уже во второй раз.

В словах Кати (которая была лишь на три года старше, но ощущала себя уже совсем-совсем взрослой, оттого в её речи периодически проскальзывали менторские интонации) был резон. Здесь, на Сибириаде, замуж выходили рано - как правило, лет в семнадцать. Леночка определённо засиделась в девицах. С другой стороны, отец наверняка искал для дочери самую лучшую партию, а в медленно умирающей колонии найти достойного кандидата представлялось определённой проблемой. Шутки Лена не приняла.

- Я ничего не имею против того, чтобы выйти замуж, чуточку суховато заметила она. - Но за того, кого выберу сама.

- И кто он?

- Граф, - скривилась девушка. - Представь себе, настоящий граф. Михаил Орлов.