Илья Тё - Рабыня Господа Бога

— Смысл в другой картине мира, сударыня, — сквозь рев ветра ответил ей Господь Буцефала, — как бы в другом угле зрения! А кроме того… — демиург сделал паузу, — кроме того, в моей скуке. В первой жизни я прожил почти семьдесят пять бравых лет. Потом, после воскрешения — еще почти с тысячу биологических годов, шляясь по коридорам времени на Древней Земле, вместе с тем, кого вы называете ныне Творцом Мироздания и Учредителем Корпорации. Потом — почти сорок тысячелетий до первого Упокоения. Потом — еще столько же и еще, и еще, и еще… Очень долго! За этот срок я успел сменить сотни тысяч, если не миллионы тел. Был период, когда я менял их чуть не ежедневно. Но… на самом деле одно мужское тело не слишком отличается от другого мужского, а одно женское — не слишком от другого женского, что бы не говорили по этому поводу умники из рекламы хеб-седа. А новизна превращения из женщины в мужчину и наоборот пропадает уже с десятого или двадцатого раза.

И вот, после мужчин и женщин я стал пробовать различных животных и даже птиц или рыб. Разумеется, с соответствующей модификацией горловой полости — чтобы можно было использовать для общения членораздельную речь, и некоторой модификацией конечностей, чтобы можно было самостоятельно есть, заботиться о себе, работать с техникой. По этой причине, между прочим, пришлось сразу отказаться от большинства парнокопытных и, вообще, четвероногих — тыкать лапой и мордой в кнопки размером с блюдце мне разонравилось сразу.

Рыбы и большинство водных животных отпали чуть позже, сразу, как только прошла новизна ощущений от пребывания в водной среде. К тому же можно просто приделать жабры к человеческому телу и наслаждаться водной стихией сколько угодно долго без столь категорических перевоплощений.

В итоге, после некоторых экспериментов с накладной механикой (я вешал на тело львов и медведей ошейники с манипуляторами-руками) я полностью отказался от животных и выбрал несколько стандартных оболочек, которыми и пользуюсь сейчас, чтобы удивлять посетителей моего кластера и немногочисленных друзей, которые приезжают в гости.

Среди моих тел есть интересные экземпляры. Например, гигантский тираннозавр, которому я нарастил руки, похожие на человеческие. Очень развитые и мускулистые, с противопоставленным большим пальцем, они весьма искусны в работе. В облике этого шестиметрового чудовища я, например, пристрастился к вязанию и вышивке. Длинными летними днями очень приятно сидеть на солнышке и… Вы вообще знаете как выглядит тираннозавр?

Катрина порылась в памяти.

— Кажется… да, — сказала она, плотнее зарываясь в его теплый мех от режущего лицо морского ветра, — это огромный плотоядный и зубастый ящер. Но как он работает с нитками при таком росте?

— Да очень просто, — громко прокричал Эливинер. — Рост у него большой, но ручки маленькие и толковые. Впрочем, тираннозавр — это больше для забавы и отдыха. Для работы я оставил именно то, что вы, моя дорогая, видите перед собой. Точнее обнимаете.

— Шимпанзе?!

— Да, примата. Но, опять-таки, внешность — это только верхушка айсберга. На самом деле моя оболочка не совсем обезьяна.

— Я это понимаю! — Катрина ласково улыбнулась, показав жемчуг зубов. — Обезьяны обычно не говорят!

— О, речь идет не только о переделке мозга, гортани и языка. Перед вами чудо инженерной мысли и самых современных систем безопасности. Мое тело — бронированный киборг. Внешне я ничем не отличаюсь от обезьяны, даже секрет, выделяемый потовыми железами, полностью совпадает с аналогами оригинального животного, но вот внутри… Мой шимпанзе — просто чудо. Его кости, череп, емкость грудной клетки выполнены целиком из ишеда, а подвижная диафрагма живота, закрывающая то место, где теоретически находятся мои кишки, — из своего рода ишедовой кольчуги. Более того, мускулы этого тела сделаны из специальных волокон, они очень подвижны, напоминают мускульную ткань, но реально, изготовлены из металла. На их создание и отработку механики я потратил почти двести лет!

Шимпанзе показал на длинных руках вздувшиеся шарики бицепсов, затем — демонстративно подергал диафрагмой, втянув и выпятив отвислый живот.

— Видите?! Это тело мягкое, розовое и подвижное. Оно теплое и покрыто редкими волосами. Но на самом деле даже выстрел из космического орудия в упор, выстрел, способный насквозь пронзить планету, не причинит мне вреда. Вероятно, биологическая составляющая этого тела, а именно шерсть, эпидермис и жировые прослойки сгорят или испарятся, но мускулы из божественного металла и аппаратура, закрытая черепом и сплошным скелетным панцирем грудной клетки, останутся не тронутыми.

На уровне солнечного сплетения, под ишедовой броней установлена немного измененная мной машина нуль-синтеза и источник нулевой энергии, уникальная копия больших генераторов с космических кораблей. Это значит, что моя сила, как говорят поэты — неисчерпаема. А моя оболочка — неистребима. В этом теле я — почти настоящий Бог, несмотря на внешность.

— Интересно! — прокричала тогда Катрина, действительно из чистого, абстрактного интереса, а вовсе не из тех соображений, что могут лезть в голову агнаткам-общительницам, оказавшимся в объятиях могущественного демиурга. — А заниматься любовью в этом теле вы способны?!

Эливинер не смутился.

— Разумеется! — закричал он. — Половая функция у меня вполне стандартная. Более того, генетический материал, содержащийся в сперме — человеческий, а это значит, что я даже могу иметь обычных детей. Тактильный контакт и удовольствие, получаемое от ласк для меня также открыты. По телу, в слое кожи выше металлических волокон, имитирующих обезьянью мускулатуру, проходят обычные нервные окончания. Я осязаю, обоняю и вижу как обычный человек. Точнее — как обычная обезьяна. Удовольствие, боль, чувства, эмоции — все это мне доступно. Между прочим, обезьяны видят несколько по-иному, чем люди.

— Другая цветовая гамма?!

— Не только! Я бы сказал — более объемное изображение. Более насыщенные оттенки цвета, дополненные обонянием. Хотя тот шимпанзе, который стал прототипом для моей оболочки, страдал близорукостью, в модифицированном теле киборга, как вы понимаете, этого недостатка нет.

— Конечно! — Катрина кивнула.

— Но это еще не все! Телесные модификации ерунда, на самом деле. Главное скрывается у меня внутри. Вы знаете, Кэти, стандартный шунт размером с таблетку, что прикреплен к вашему черепу, может содержать уйму информации, что-то около триллиона терабайт. Во всяком случае, все библиотеки Древней Земли он вместил бы с легкостью. Но все же память нейроразъема ограничена. А это значит, что основные объемы информации о нашем Мироздании хранятся не в нейрошунтах, а специальных хранилищах Информационной Сети, на специальных носителях, спрятанных на закрытых кластерах Корпорации.