Алексей Доронин - Утро новой эры(Черный день 3)

Под его насмешливым взглядом Данилов поднялся, попрощался и вышел из кабинета.

*****

Было еще прохладно. Июнь 1-го года новой эры больше походил на апрель: огромные массы снега, накопившиеся за три года, таяли неохотно, несколько раз, должно быть из-за движения атмосферных фронтов, оттепель сменялась похолоданием, и ручьи на улицах покрывались ледяной коркой, а пару раз даже выпадал белый снежок, который, впрочем, тут же растаял.

Настя шла вдоль шоссе. Шла она одна, слегка оторвавшись от остальных женщин, которые шли тесной гурьбой, весело щебеча. Эти места считались безопасными, но все равно с ними было трое дружинников.

Чудовищный паводок доставил им кучу проблем, на некоторое время превратив город в Венецию. Половину домов, занятых ими зимой, пришлось отселить. Что еще хуже, вода подмывала шоссе и разрушала насыпь железнодорожных путей. И если дорогу можно будет худо-бедно подлатать, то новые рельсы положить будет гораздо труднее, а без них у Города будут проблемы. Поэтому трудовые ресурсы и были равномерно распределены между начавшейся посевной, борьбой с наводнением и ремонтом путей. Для отвода воды рыли канавы, укрепляли насыпи, пригоняя самосвал за самосвалом.

Их звено ни свет ни заря их отправили далеко за город. Работа, как в годы первых пятилеток, почти не делилась на мужскую и женскую. Разница была только в том, что мужчины кидали щебенку, а женщины снег.

В резиновых сапогах по щиколотку в воде, иногда со стертыми от мозолей руками (а у тех, кто неправильно намотал портянки - и ногами), люди повторяли подвиг Павки Корчагина. Но и энтузиазма у них было не меньше, хотя вряд ли обитатели теплых офисов или аудиторий год назад смогли бы это в это поверить. Страшно представить, как могут работать русские люди, когда не за деньги и не из-под палки.

По окончании их должен был забрать попутный грузовик, но в последний момент для того нашлась другое дело. Пришлось топать пешком три километра до города. Было не то что бы холодно, но ветер заставлял Настю ежиться и поплотнее заматывать шарф.

И это начало июня. В этом году урожай, даже если им и удастся провести посевную, не мог быть рекордным. А значит, жесткое рационирование никуда не денется.

Она шла, погруженная в себя, когда услышала позади шум мотора. Девушка обернулась - разбрызгивая грязь, приближался автомобиль защитного цвета. Она узнала один из вездеходов разведгруппы. Как и большая часть их автопарка, он был во вмятинах и царапинах, среди которых можно было найти и пару отметин от пуль.

Неудивительно. За пределами контролируемой их патрулями территории начиналась страна анархии. Но каждый день почти двести человек рыскали по всей восточной части области в поисках того, что могло пригодиться общине уцелевших.

Бронеавтомобиль "Тигр" с пулеметной турелью плавно, чтоб не забрызгать ее, притормозил. Дверца распахнулась прямо перед ее носом. На импортном камуфляже, лихо заломленном берете с эмблемой гарнизона и ботинках с высоким берцем Антона не было грязи, но это мало о чем говорило. Порой они добирались и до Новосиба, а там лучше было действовать в ОЗК, который теперь мог лежать в мешке для зараженной одежды.

Командир звена разведгруппы не такое уж незначительное лицо, особенно если это звено занимается поисками в самом пекле.

- Поедем, красотка, кататься? - он привлек ее к себе.

Настя сделала вид, что обиделась.

- Ты что, солнце? Я ж шучу. Давай подвезу, а то ноги сотрешь.

Настя знала, что он далеко не всегда такой. На людях он был веселым балбесом, но иногда, когда они были вместе, он мог и помолчать. Тогда они молчали вместе, легко обходясь без слов, ведь часто взгляд или прикосновение скажут больше. Но когда он начинал говорить, это были именно те слова, которые ей хотелось услышать.

Интересно, правда ли ему по пути, или он сделал крюк специально, рискуя получить нагоняй?

В городе экономили все, даже скрепки и иголки. А бензин и солярку берегли еще больше, чем колониальные товары. Если без чая, кофе и перца можно прожить, то без них никак.

Летом хотя бы включили уличные фонари, а то ведь и погулять было негде - роль уличного освещения выполняли редкие окна тех зданий, где работу людей нельзя было закончить в течение светового дня. А дома в свободное время им приходилось обходиться свечками.

Антон рассказывал ей, что энергию давала мини-ГЭС, которую привезли "параноики" и пять ветряков - капризных и ненадежных штуковин, хотя ветра дули на плоскогорье, где стоял город, почти постоянно. Еще имелось штук десять дизельных мини-электростанции, но их просто так не использовали. Недавно поисковики нашли даже несколько солнечных батарей, но их пока не подключили.

Настя помнила, как отзывался обо всех альтернативных источниках энергии инженер из выживальщиков, которого так часто называли Кулибиным, что настоящую его фамилию она не вспомнила. Мол, дорогие игрушки с минимальным выходом энергии. Но эта ГЭС, как он говорил, была устроена много проще, извлекала даровую энергию из того самого ручья, в котором они полоскали белье.

Заднее сидение было завалено какими-то тюками, но Настя и так собиралась сесть вперед. Да как она могла сделать по-другому, если единственное, чего ей хотелось - это быть ближе к нему? С тех пор, как они встретились при обстоятельствах, сделавших бы честь фильму-катастрофе, они не расставались, даже когда ему приходилось уезжать.

Она часто думала, насколько же ей повезло встретить посреди мертвого Новосибирска именно его.

Машина начала набирать скорость, мельком взглянув на спидометр, она не поверила своим глазам: 140 км/ч.

Настя надеялась, что поездка с ветерком поможет ей отвлечься от мыслей. Вчера ее вызывали на беседу в администрацию, где мерзкая тетка, похожая на известную диссидентку, полчаса твердила ей про демографический долг.

Пока они только советовали. До тех пор, пока продовольственная проблема не была решена, никого не заставляли иметь детей. Но упорно ходили слухи, что через пару лет, если урожаи будет хорошими, это изменится.

"Имейте в виду, - сказала ей под конец беседы бывший специалист центра репродукции человека. - Общине нужны дети, а не романтические чувства".

Настя чувствовала себя так, будто ее изваляли в грязи, и даже не нашлась, что ответить.

- Ты чего грустная такая? - попытался отвлечь ее Антон. - Видала новенького? Приплыл вчера по речке, на берегу поймали. Один жил, одичал как Маугли, ёпрст. Ты чего? О чем задумалась, крошка?

- Ты не мог бы не ездить больше никуда?

- А что я буду делать? - усмехнулся он, гладя ее по голове. - Картошку полоть?

- Я волнуюсь за тебя. Помнишь тот раз... Думала, с ума сойду.

- Это было давно и не правда. Ты забыла, теперь я не в группе дальнего поиска. Мы извозчики, а не разведчики. Ездим по окрестностям, тут безопасно. Кстати, пристегнись. Права отбирать некому, но мне так спокойнее.