Вадим Вознесенский - Механист

— На один день, — утвердительно заявила девушка.

— Дешевле, дороже? — не отреагировал на отсутствие «здрасьте» малый.

— А в чем разница?

— В расстоянии.

— Тогда…

— Чем дальше отсюда, тем дороже — по вечерам здесь бывает… шумно. И продолжается допоздна.

— …подороже, но не угловую и не сверху. — Венди кивнула в сторону массивной деревянной лестницы, ведущей в мансарду.

Девушка бросила на стойку из ниоткуда материализовавшуюся в пальцах тонкую ханскую драхму. Управляющий, для себя Вик обозначил малого таким образом, задумчиво осмотрел лежащую монету и вздохнул:

— Еще столько же — и кухня за счет заведения.

— Идет, — не моргнув глазом согласилась Венедис, и о столешницу звякнула вторая монета.

Вик бы поторговался.

Крепкая ладонь со сбитыми костяшками, не исключено, парень совмещал еще и должность вышибалы, мгновенно накрыла драхмы. Сверху по кисти постучал изящный пальчик Венди.

— Плюс ответы на пару вопросов.

Рука управляющего на мгновение замерла, потом он неопределенно кивнул и смахнул монеты к себе в карман.

— Позднее, — предупредила девушка, щелчком пальцев отдала Вику распоряжение двигаться следом и пошла по темному проходу.

Старьевщик подхватил у парня простенький ключ с костяной биркой и потрусил следом. Учитывая очки, полумрак коридора показался совсем зловещим.

Судя по форме и потертости ключа, замок было проще открыть ножом, впрочем, дверь с совпавшим номером оказалась вообще незапертой. Шикарные апартаменты — койка, продавленное кресло напротив, что уже неплохо, железная печь-бочонок и платяной шкаф с покосившимися дверками. Окна во двор, удобства там же. Хотя нет, в углу — жестяной умывальник и мятый таз на облупившейся табуретке. Понятие удаленности от зала — весьма относительное. В гостинице всего-то оказалось двенадцать комнат, по шесть на каждую сторону коридора. Если с них взяли драхму за постой, то сколько же стоили дешевые номера? Вик предположил, что порядок ценообразования носил здесь скорее эмоциональный, чем объективный характер. Одним словом, скептическое выражение на лице Венедис механист если и не разделял, то не осуждал точно.

Кровать одна — по всему, вздумай остаться, Вику бы пришлось ночевать в кресле. В него Старьевщик, сняв поклажу, и бухнулся — амплуа нагловатого слуги ему начинало нравиться.

— Чего расселся? — осадила Венди. Как бы ей не приглянулась роль строгой хозяйки. — Найди дров и растопи печь.

Собственно, немного передохнув, Вик собирался заняться личными проблемами, однако на повестке еще имелся обещанный разговор и оплата за эскорт. В тепле делать это было бы намного комфортнее. К тому же Вик не исключал, что придется ютиться здесь до завтра. Одним словом, дрова нашлись во дворе, а когда Старьевщик мучился у топки, опять колотя кресалом по огниву, Венди задала вопрос, чуть не заставивший его удивленно присвистнуть:

— Виктор, фон твоего амулета… ты можешь поднять уровень, чтобы защитить всю комнату?

Вик всерьез задумался. А сама? Непостоянный Конус Безмолвия — это ведь из ассортимента где-то среднего уровня мастерства. Вот и огонь как дикарю приходится разводить… Рассказать? Для активного и даже выборочного подавления механист обычно пользовался другими, не такими миниатюрными и маломощными приборами. Контур… с хорошим охладителем Вик мог поднять амплитуду, скажем, до пары милливольт, однако на улице хоть и холодно, но льда и снега пока нет. Да и что такое одна-две тысячных вольта?

— Если кратковременно — смог бы… теоретически.

Такой ответ Венедис не устраивал.

— Мне нужен долгосрочный эффект, Инженер. А с использованием еще каких-нибудь механизмов?

Каких-нибудь — Вик закатил глаза к потолку. Смотреть там было особо не на что — традиционные метки для медитаций и пятна копоти.

Шелковая лента, отрез сорочки Венедис, например, да пара металлических роликов, медный котелок, кусок колючей проволоки для токосъемников, проводников и обмоток, стеклянный сосуд, соленая вода для электролита, дерево в качестве диэлектрика… из таких подручных материалов можно было соорудить грубый артефакт-осциллятор, способный озадачить любого видока в радиусе доброй сотни метров.

Настолько грубый и настолько озадачить, что это не останется без внимания. А для простейших фильтрующих каскадов понадобится что-нибудь поэлегантнее колючей проволоки.

— Не пойдет, — вздохнула девушка. — Вот в этом ваша, механистов, слабость. Зависимость от вещей.

Вик имел по этому поводу собственное мнение, но спорить не стал — зато эффективность любого механизма практически не зависела от фазы Луны, пятен на Солнце или менструального цикла его владелицы. И это как раз Венди просила прибегнуть сейчас их к помощи.

— Можно сходить к местному кузнецу, — предположил Вик, — но не думаю, что…

— Исключено.

Венедис охватила ладонями голову и взъерошила волосы. По всему выходило, что она нервничает. Любопытно.

Но Вика больше интересовал другой вопрос. Приполярье было слишком холодным местом, и задерживаться здесь не хотелось.

— Так ты об этом хотела поговорить?

— Не совсем. — Девушка закусила губу. — Обстоятельства изменились. Если ты не можешь помочь, то… сейчас некоторые слова не стоит произносить. Даже мысленно. В плетении предначертанного…

Старьевщик шумно выдохнул. Историй, связанных со знамениями и откровениями, он не любил. Невозможность озвучить мысли — не повод нарушать договоренности. Нет разговора — нет проблем.

— Для начала хотелось бы получить расчет. — Вик потер большим пальцем об указательный. — А так как ничего больше мне предложить не могут…

Девушка нервно рассмеялась и резко села на кровать, та жалобно скрипнула продавленными пружинами.

— Кретин! Неужели ты не чувствуешь… ах да, куда тебе… механист! Ты очень плотно увяз в этом деле! Ты уже ни черта не случайный попутчик!

— С чего бы?

— С того. — Венди принялась судорожно копаться в сумке на своем боку. — Думаешь, мне доставляет удовольствие смотреть на твою постную синюшную рожу? Обидно, конечно, немного, что ты такая скотина неблагодарная. Да и глаза б не видели!

Она наконец нашла, что искала, и бросила Вику блокнот в обложке из незнакомой шероховатой кожи:

— Смотри, там закладка!

Старьевщик развернул книжку, дивясь тонкости и белизне бумаги, и уставился на рисунок — круг, весь исчерченный штрихами и знаками. Затем скривился — его на такие фокусы ловить было бесполезно:

— Гороскоп что ли?

— Умный, да? Скорее — хорарная космограмма. Обрати внимание, как расфокусированы проекции планет на эклиптику — это множественная реальность. Асцендент тройной — а вершин максимум должно было быть две, понимаешь? И ни одного прямого отрезка…