Вячеслав Сибирцев - Возвращение

- Ты пришёл за мной? – прошептал он, - Я так долго искал тебя и ждал, а тебя всё не было и не было.

Тут Денис сделал шаг вперёд, и я невольно перевёл взгляд на него. А потом сказал, стараясь придать голосу побольше суровости:

- Вообще-то, я пришёл сюда вот за этим обормотом.

Денис стыдливо потупился (так я ему и поверил!), а Алька посмотрел на него, потом опять на меня и понимающе спросил:

- Так ты и есть его отец?

- Отец. И как только мы окажемся за Периметром, он поймёт, что это не просто существительное, обозначающее определённую родственную связь.

Кажется, Денису мой прозрачный намёк не понравился, потому что он торопливо перевёл разговор:

- Папа, а как ты его назвал?

- Его зовут Алька, а по-здешнему – Крошка Ру.

- Вот оно что! А то я спросил его имя, он не вспомнил, сказал, что компьютерное. Назвался Яндексом. А на самом-то деле действительно компьютерное: точка ру – Крошка Ру.

Я с жалостью посмотрел на своего чересчур современного сына и не скрывая превосходства, заметил:

- Эх ты, компьютерщик, «Вини Пуха» в детстве читать надо было.

- Па, а он тебе кто?

Конечно, Денис мастер переводить разговор в нужное русло, минуя пороги, но тут он поставил в тупик меня. Тем более, что и Алька смотрел вопросительно. Конечно, он тоже не знал, кто я ему. Пауза оказалась длиннее, чем полагалось при таком несложном вопросе. Я набрал в грудь побольше воздуха и, стараясь, чтобы фраза прозвучала буднично и правдоподобно, произнёс:

- Алька – это я, оставшийся здесь двадцать пять лет назад.

Мальчишки одинаково выпучили глаза. Мысли их, видимо, тоже текли в одном направлении, потому что Ру положил мне на лоб ладошку, проверяя, нет ли жара, а Денис потянулся к аптечке.

- Стоп, стоп, стоп, ребята! – я протянул руки ладонями вперёд, - Динька, ну-ка вспомни мои старые фотографии, ты же любил рассматривать альбомы.

Денис наморщил лоб. Недоверие на его лице сменилось узнаванием, а потом изумлением. Так, одного убедил. Со вторым будет сложнее. Не дожидаясь новых вопросов, я предложил:

- Давайте устроим пикник. Поедим, отдохнём, а я всё расскажу так, как сам понимаю.

И вот в старом подземном туннеле посреди Зоны, неподалёку от свежего трупа контролёра, я пустился в воспоминания. Мой рассказ о Чиже полностью разрушил недоверие Альки. Сперва он просто кивал, молча соглашаясь с моими словами, потом стал что-то добавлять или забегать в рассказе вперёд, а когда я добрался до того, последнего дня в Зоне, замолчал и, подвинувшись ближе, прижался к моему боку. Денис знал это повествование наизусть и относился к нему более спокойно.

- И вот тогда я закричал: «Нет!», бросился вперёд, вытянув руку. А потом – вспышка, боль и дальше – провал. Очнулся я уже в больнице. Мне говорили, что рука поражена током, и шрам на ней – глядите – как от ожога. Скорее всего, я попал в эту электру, успел отскочить и не изжариться, но, видимо, какая-то часть меня, энергетическая часть, была оторвана и осталась в Зоне.

- Верно, - шёпотом сказал Алька, - Теперь и я вспомнил. Я себя в момент разряда увидел со стороны. Меня так откинуло, что вернуться не смог, упал на землю. А потом все ушли, только Чиж остался. Я как-то к нему перебрался, прижался, поплакал и уснул. Утром был уже вот такой, как сейчас. И Чижа рядом не было. Только одежда и автомат. Я одежду надел, а автомат не взял – не знал, зачем он нужен. Ничего не помнил.

- Наверное, твоё тело построилось из части молекул его тела, - предположил Денис.

Алька передёрнул плечами:

- Может быть. Только я не взрослею. И много ещё чего странного. Вот и ты замечал: не сплю; не ем и не пью, если только чуть-чуть, за компанию. Мутанты меня не замечают. Это которые тупые, а умные боятся. И контролёр справляется с трудом, мозг-то не такой. Зато всякие электры и контактные пары ко мне притягиваются сами. И я их боюсь.

Я на мгновение крепче прижал к себе худенькое мальчишечье тело. Как же жилось здесь ему, совсем одному, четверть века! Понимая свою необычность, он не подходил к людям, не подпускал их к себе. Какое счастье, что судьба свела их с Денисом! Мальчишка мальчишку всегда поймёт, а на непонятное закроет глаза.

- А мы больше не расстанемся? – спросил Алька.

- Никогда, - твёрдо ответил я, - Мы просто не сможем это сделать.

- Но разве он сможет покинуть Зону? – деловито поинтересовался Денис. Мы с Алькой растеряно переглянулись.

- Будет видно, - заметил я, - Доберёмся до Периметра, а там посмотрим.

Алька благодарно сжал мою руку. И я ощутил не только его тепло, но и уверенность в будущем: пусть он странный, в чём-то не такой, как мы, но на вид, на ощупь совсем обыкновенный. Может, он уже приспособился к жизни и сумеет выйти в нормальный мир. И будет у нас два сына.

- Будет у меня два сына, - сказал я, - Денис и я.

Мальчишки рассмеялись. Я поднялся, сложил рюкзак, проверил оружие. Ребята сделали то же самое. По быстроте и отработанности движений можно было понять, что и они пережили в Зоне немало.

- Ну что, в путь, к дому? – подмигнул я.

- В путь! – нестройно ответили два звонких мальчишечьих голоса.

25

Обратная дорога, как это обычно бывает, показалась значительно короче. Некоторые неудобства мы испытали тогда, когда пробирались по развалинам баррикады бюреров. На камнях подворачивались ноги, кирпичные крошки противно скрипели под подошвами. Алька расцарапал руку, неудачно схватившись за зазубренный край искорёженного металлического листа.

- Мы идём по дороге, вымощенной жёлтым кирпичом, - решил блеснуть познаниями Денис.

Видимо, моё замечание насчёт Вини Пуха его сильно задело. Но сейчас эта фраза навела меня на другую мысль.

- Ребята, - приказал я,- набиваем рюкзаки кирпичами и прочими булыжниками. Кладите, сколько сможете унести.

И на вопросительные взгляды пояснил:

- У самого выхода студень. В коридор я прыгнул. Повторить этот маневр обратно, увы, не смогу. Так мы его всяким мусором забросаем, уничтожим, то есть.

Денис вдруг возбуждённо ткнул меня в бок и торопливо заговорил:

- Ой, а нам там тоже один студень дорогу перегородил. И жарка ещё. Так потом такая штука получилась! Красивенная!

Он раскрыл контейнер и бережно достал оттуда ярко-красный переливающийся, словно дышащий, кристалл, отороченный ниткой серебряного жемчуга. Вещица действительно была красивой и завораживающе-волшебной. Но я, как человек практичный, догадался, что этот артефакт может принести неоценимую пользу. Правда, пока не понял, какую.

- Вот бы ещё что-нибудь этакое получилось, - мечтательно протянул Денис, бережно убирая кристалл обратно в контейнер.

Студень ждал под лестницей и откликнулся на наши шаги плотоядным почмокиванием. Но мы обманули его надежды и вместо органики предложили на обед грубый силикат. Тот, вроде бы, не отказался и проглотил всё, но трансформировался не в нечто привлекательное и полезное, а в бесформенный комок молочно-зеленоватой слизи. На всякий случай, я и его загнал в контейнер. Мало ли что и где может пригодиться.