Петр Шевцов - Окраина

- Туалет!

Ему дали какие-то сапоги и помогли доковылять до закутка вблизи двери. Сапоги не помешали ибо там, было грязно как в свинарнике. Русский, посмеиваясь присел на ребристый радиатор

- Давай не стесняйся. Просто многих, от слабости вырубает. Если что подхвачу.

И хохотнув, добавил

- Одеяло.

Гюнтер шутку понял и не обиделся. Парень был правильный и ему понравился. Такому не страшно доверить защищать спину.

По пути обратно его взгляд зацепился за "стол" у которого сидели русские. На нем стоял кажущийся совершенно "неуместным" и чуждым в данной обстановке, розовый электрический чайник Тефаль. На куске старой газеты нарезана колбаса и хлеб. Видимо они как раз сели попить чаю. Он невольно сглотнул.

Щуплый, заметил это, и задержав лётчика, выволок из соседнего помещения, проход в которое оказался завешенным брезентом, настоящее офисное кресло.

- Садись. Попей с нами чайку. А я тебе, попозже костыль сделаю сталкер.

Гюнтер благодарно кивнул, поудобней запахнувшись в колючее одеяло, уселся. Русские тоже сели, достав из ящика у стола для него кружку, заварили прямо в неё чай. Пачка была странная. Мягкая, с рисунком слона. Над столом поплыл головокружительный чайный запах.

Лётчик достал коробку с крупными кусками сахара и начал колоть их обухом боевого ножа. Затем, что-то вспомнив, хлопнул себя полбу

- Кстати. Вы ведь не знакомы.

Он ткнул в сторону Гюнтера лезвием

- Фриц.

И пояснил ему.

- Тебя так назвали сталкеры, что сюда принесли. Так что живи теперь с этим.

Гюнтер поморщился, но как говорят аборигены - в чужой костёл, со своим молитвенником не ходят.

Худосочного, звали Мышь. А летун представился, видимо своим боевым позывным - Беркут.

Взяв на себя роль тамады, он пока остывал кипяток в кружках, кратко пояснил, где они оказались. Их, раненых, привезли на базу Долга. Так как у тех, вышла крупная заваруха со Свободой, поместили их к гражданским. Точнее к Бармену. А тот, в свою очередь, сбагрил раненых Мышу. Учёному, который занял подвал под складами бара и теперь стаскивал с помощью Долговцев, с округи все попадающееся под руки оборудование. Целое или нет, ему было без разницы. Как любой российский из не центральных районов МНС, это Гюнтеру пояснил русский, он умел работать и головой и руками. Поэтому, быстро снискал уважение на базе долга, чиня всякую электронику и делая навороты для оружия.

Мышь похвастался, что когда он намекнул, что может делать глушители лучше чем штатные, и еще кое что, но нет станков. Ему их где-то разыскали, и даже привезли и установили. Видимо это было недавно, так как он, радовался рассказывая об этом, как ребёнок получивший конфету. Ну отчасти, это было понятно, теперь, он сам делал некоторые недостающие части своему оборудованию.

Чай и простая еда, показались жутко вкусными. На него снизошло давно забытое ощущение спокойствия и уюта. Хотелось, нескончаемо, просто сидеть и пить терпкий, кажущимся густым чай с колотым сахаром. Есть грубо нарезанные бутерброды с колбасой, за вот таким неспешным разговором. Гюнтер, выкинув на время всё из головы, отдался этому чувству.

На следующее утро, а что это утро, в их подвале возвестил Лётчик у которого в тиши помещения, противно затрещали наручные часы с механическим будильником. Эдакий антиквариат в эру, когда даже у нищего, были электронные часы. Лётчик встал, и начал делать зарядку, постанывая и ругаясь.

Гюнтеру он пояснил, что это ему рекомендовал местный доктор. Который, после того как обработал им раны, обложил их артефактами для заживления. Вот такая простая, тут, медицина. Или ты выжил, в первые сутки. Или ты труп. Далее, как раны закроются и стянуться - само уже заживает.

Рядом с кроватью, Гюнтер обнаружил драный но заштопанный стёганый халат и костыль, сделанный из дюралевых реек. Такие рейки с кучей отверстий применяли для сборки всяких стеллажей. Просто, стягивая винтами, в ту конструкцию что требовалось. Костыль был грубоватым но крепким.

Следуя примеру пилота, он встал и тоже начал ковылять по комнате, по проходам между сваленным тут барахлом. Останавливаясь, когда уставал.

Мышь, появился с чайником из своей берлоги, когда они умылись. Заодно, приволок, свинченный из тех же дюралевых реек табурет.

Когда поели, и убрали со стола. Гюнтер поинтересовался, где их одежда и снаряжение. И летчик показал на два больших запертых ящика, пояснив.

- Это Мышь туда всё закрыл. Чтобы меньше вопросов было.

Гюнтер, вынужден был признать, что Мышь, был прав так сделав. Лишние вопросы, им были ох как не нужны. Но, тем не менее, попросил достать его нижнее бельё. Рации и планшета в ящике не оказалось. Гюнтер нахмурился, но решил спросить об этом под каким ни будь предлогом позже, чтобы не вызывать подозрений. После, делать, особо было нечего. Лётчик предложил если охота, еще полежать. Или идти помогать Мышу.

Лежать не хотелось, и они пошли в "Нору". В этой части подвала учёный оборудовал себе лабораторию.

У стен возле входа грудами валялся всякий электронный и металлический хлам. Чуть далее, на столах и полках, уже отсортированный. Куски приборов с вертолётов и самолётов. Компьютерный, и прочия, прочия. Часть помещения была отгорожена толстой плёнкой под мастерскую. Там было два верстака с тисками, большой сверлильный станок, пара токарных станков, и непонятный агрегат с массивной заслонкой опутанный проводами. Гюнтер с удивлением увидел как Мышь, на токарном станке, зажав деталь в хитрую самодельную оправку, фрезерует в ней выемки. В детали угадывалась планка пикатини со странным креплением.

- Проходите. Можете все смотреть, только не трогайте руками ничего в лаборатории!

Летчик пояснил, что он, пока Гюнтер был без сознания, помогал сортировать хлам в прихожей ну и по мелочи в мастерской. Показал сделанный для себя с помощью Мыша, обрез АКМс. Это чудовище, было сделано из деталей его АКСу, пострадавшего во время боя, и найденного в хламе сломанного АКМс, которому чем-то смяло конец ствола с мушкой. Часть ствола была закрыта глушителем. Глушил тот, почти никак, но это и не требовалось, зато от этого, работала без сбоев система автоматики, и не было видно пламени.

Причём как оказалось этот гибрид еще и стреляет, лётчик сказал, что уже испытал его в дальнем помещении и бьёт тот, благодаря сделанной балансировке узлов, точнее чем обычный автомат. Во истину, эти русские были психами. Сам бы он, ни за что не стал возиться с так попорченным оружием, и уж тем более испытывать такой гибрид. А вдруг бы его разорвало?

На второй день нога расходилась, и почти не болела, когда он на неё наступал. А вечером, заглянул местный доктор, более похожий на борца тяжеловеса. И внимательно их ощупав и просканировав переносным томографом, который умещался в большом кейсе, сказал что еще сутки и они могут идти по своим делам. Мышь как водится у русских, пригласил по этому поводу Доктора за стол. Гюнтер взглянув на бутыль водки, что вынул учёный, попросил его достать из его ящика флягу. В ней, был хороший французский коньяк.